Варвара наконец удобно угнездилась в кресле, уложив больную ногу, и с этого момента была готова ко всему сказанному отнестись благосклонно. Как будто даже немного запьянела. Вавилов надеялся, что теперь она разговорится о том, откуда знает Олю, а она молчок! Сказала только, что это история давняя и связанная с ее бывшим мужем, в которого Федя не то чтобы не верил. Просто слишком мало исходных данных. Разошлись, сошлись значит, потом наверняка опять сходились. И такая деталь, как общие знакомые, семейство Оли и Саши, всплыла бы раньше. Здесь мир оказался слишком тесен и тонок значит, должно было прорваться. Или Фидель слишком подозрителен. Друзей-то своих позабыл надолго, за это время могли завертеться такие связи! Но внутренний логический пазл все равно не складывался. И почему Варвара оказалась рядом с ними дом в дом? И почему Оля не знала, куда выходят окна подруги? Что за интрига? К географическим деталям Вавилов относился очень серьезно.
А ты хоть немного рада, что я помогаю тебе коротать самую страшную ночь для одиноких?
Рада?! Да ты цинично помешал мне принять рюмочку новогоднего яда и наконец покончить со всем этим дерьмом, бодро парировала Варя. На самом деле это ты должен быть мне благодарен я приняла тебя как изгнанника с чужой вечеринки. Интересно, почему они решили от тебя избавиться?
Заметь с твоей помощью!
И только Фидель решил, что праздник наконец разогнался в здоровом кураже, раздался звонок в дверь. Давай я открою!
Вавилов метнулся к двери.
Кто там?
Полиция, услышал он чей-то равнодушный голос.
В глазок он действительно увидел человека в форме.
Ну и дружки у тебя! воскликнула Варя. Масштабно разыгрывают!
Заметь, они и твои дружки, успел отбить пас Фидель и без задней мысли отпер дверь.
Господин полицейский, не притворяйтесь, мы знаем, что вы Дед Мороз.
«Господин» не поддержал фиглярства:
Мне нужен Вавилов Федор Сергеевич. Это вы?.
Это я. Тоскливо законопослушный.
Худое остроносое лицо блюстителя порядка нервно заморгало. «Вы знаете Истокова Олега Витальевича?» Вавилов развеселился:
Звучит почти как «вы знаете Зарокова?». Классика жанра, «Ошибка резидента», люблю-люблю, Вавилов лихорадочно придумывал, что же выкинуть в ответ на эти проделки. Но то, что он услышал, привело его в шоковое оцепенение, и до него дошло, что на сегодня игры закончены. Час назад Олега нашли мертвым. Почему-то на улице. В ночь бобового короля.
Кровная аннексия, или Острые края возвращенного
Где ты был все эти дни? Я догадываюсь, но настаивать на правоте не буду.
Вот как раз сейчас могла бы и настоять! закашлялся Вавилов от первой утренней сигареты.
Короче, понятно. Пил.
Фидель промолчал, расплывшись в равнодушной бравирующей гримасе. Орлуша обняла себя, как всегда делала в растерянности и замешательстве. Ее воспитательные чары больше не действовали так это следовало понимать?
Вот только не надо всех этих внутренних приговоров. Да, я сорвался. Умер мой друг. Пускай не самый близкий.
Да, потому что близких у тебя нет, успела каркнуть Орлова, но Фидель пропустил это мимо ушей.
Думал, что куплю бутылочку для медитации, а потом пошло-поехало Я не мог справиться. Не мог понять. Как он мог умереть?! Такие, как Олежка, не умирают! Разве что позже всех
Не тебе это решать.
Я и не решаю, я пытаюсь понять причины.
Ты и на похоронах не был.
Кать, ты же знаешь
Я думала, это твоя обычная блажь, а на деле ты все же человеком окажешься.
А кто я, по-твоему, гуманоид?! То, что ты называешь блажью, мои убеждения. Между прочим, я не только пил. Я сделал доклад на конференции! Что я мог поделать, если это совпало со всем этим кошмаром. Это мое первое большое выступление!
Я и не знала, что волшебники тоже делают доклады.
Волшебника каждый может обидеть, попытался затерто пошутить Фидель.
Нет, правда, а кто ты, Вавилов? То людям крышу сносишь, а можешь и компьютер починить. Вот есть «муж на час», а ты кто?
Ну все, понеслась Может, успокоишься? А то у меня терпение тоньше папирусной бумаги
Но Орлуша была на удивление спокойна. Ужас, изумление, неверие в реальность происходящего все эти чувства словно спали под холодной и вязкой тяжестью снеговой шапки. Возможно, это был страх тот самый страх, о котором ей твердил один неутомимый сосед, старый восьмидесятилетний актер, со страстью исповедовавший астрологическую муть и сопутствующую этому кашу в голове из траволечения и акупунктуры. «Моя великолепная Катенька, вы Водяная Мышь, ваша основная эмоция страх. Вы абсолютный лидер. Но если вы не избавитесь от вашего зашкаливающего внутреннего врага, он будет пронизывать все, что вы создаете. Он будет влиять на каждое ваше слово». Орлуша никогда не отмахивалась от престарелого дамского угодника из уважения к тому, что прохвост сохраняет тонус в его-то годы. И потому что страх действительно был ее наперсником этот мелочный монстр-иезуит, который любую новость о теракте на другом полушарии превращал в гибель самых родных и ближних, тех, о ком и язык не поворачивается. Язык-то не поворачивается, но это подлое, влюбленное в страх воображение как оно изводит и рвет в клочья воительницу Орлушу!
Симпатичный старый болтун попал в болезненную точку. Но если уж этот страх не победила йога, значит, он для чего-то нужен. Ядовитое горючее для сенситивной природы, которая видит подводные течения и предупреждает о крадущемся зле.
Жить в городе, легко перешагивая через его границы и условности, засыпая ночью на своих крыльях Катя Орлова считала эти сказки опасными. Потому что город это иллюзия. В том виде, в котором преподносит его Фидель. На самом же деле мегаполис это порождение Запада. Запад отбирает, высасывает из человека его мастерство, его силы, его идеи. А Восток, напротив, питает. Но самое удивительное, что Федька Вавилов абсолютно уверен, что вдохновлялся для своих теорий у нее, у Орлуши. Она так уж вышло! по жизни для него очиститель мозгов ментальной клизмой из битого стекла. Йогу как восточную секту Вавилов отвергает, но Орлуша придумала для него индивидуальный курс. Психотерапия на грани фола. Словом, Катя верила только в то, что работает. В Федины сказки о наших тенях-слепках, гуляющих по городу, которые мы должны вернуть себе обратно, как Золушка башмачок, Катя не верила.
Но был с ней один эпизод, невыразимый по накалу освобождения от того, что обычно называется «нести свой крест». Катя приехала в родной город, и было ей там муторно, как на железном холодном стуле в зале ожидания. Родители к тому же сделали ремонт в квартире, и теперь там не было Орлушиной комнаты, теперь это было жилье для двоих. Она старалась не придавать этому преувеличенно болезненного значения, которое придавала в ту пору всему происходящему с ней. В конце концов, она давно не живет здесь, а матери с отцом давно пора обустроить себе комфортный скворечник как еще назвать эту малометражку И все же как могло получиться, что в этом доме совсем не осталось Катиного следа? Или, как там говорит Фидель, слепка Разве примитивное материальное преображение пространства может настолько влиять на тонкую энергию? Всегда ли из обновленных стен уходят призраки?
Иррациональные притязания внутреннего ребенка не давали покоя, и могла разразиться буря, Катя Орлова в нежном возрасте была неуправляемой, и внутренний ребенок, конечно, это помнил и вобрал в себя все разрушительное. И тогда первый и единственный раз в жизни Орлуша последовала вавиловским бредням. Она пошла в дом, который давно не вспоминала. Отодрать свой слепок и бросить его в костер. А что с ним еще делать прикажете?