Малиновский, строивший до этого очень жалкое лицо, тут же изменился. Его рожу исказило злобное выражение, он выбросил руку с проводником в мою сторону. Я указал своим на него.
Умри и возродись без маны! крикнул он слова заклинания.
Острие его ножа полыхнуло голубым.
Глава 6
Твоя магия моя, проговорил я холодно.
Голубоватый сгусток света, который вырвался из острия проводника Малиновского, осветил все вокруг странным светом. Со свистом полетел в меня и тут же был поглощен моим проводником.
Пройдя через все ореолы, подаренные Катей, оно сделало меня сильнее, быстрее, дало понимание о ранге и силе Малиновского. В конце концов, это заклинание отпечаталось в черном ореоле, заняло там предпоследнее место. Я нахмурился. Это была запретная магия. И я тут же обратил заклинание обратно в старика.
Снова вспыхнуло синим. Малиновский заорал, когда сгусток маны ударил в его грудь и волной разошелся по всему телу мага. Не удержав равновесие, старик упал.
Мана! крикнул он, отползая, я не чувствую ее! Как? Как ты это сделал?! Как обратил мое же заклинание против меня?!
Запретная техника, холодным тоном проговорил я, любые заклинания, связанные с лишением мага доступа к магии запрещены кодексом. Запрещены конвенцией. Их нельзя использовать против граждан Империи. Нельзя изучать без разрешения.
У у меня было разрешение! Растерялся он, мой дом, дом Малиновских, основывался на антимагии! Мы первые, кто придумал эту технику! Первые, кто на основе нее вывел антимагический ген для женщин!
Антимагический ген? Строго спросил я.
Расскажу подробнее, если обещаешь не убивать!
Не в твоем положении ставить мне условия, старик, мой проводник раскалился, мне достаточно того, что ты уже сказал.
Нет, стой! он переполз на колени, примирительно поднял руки, антимагический ген прививали молодым девушкам! Я сам отдал Сновидцу свою двоюродную племянницу, носившую этот ген! Я не знаю зачем! Но отдал! Он приказал, я не мог ему отказать! Как сейчас с книгой! Он жалостливо смотрел на меня, отрицательно мотая головой, я лишь исполнял приказы
Как звали ее? Сквозь зубы процедил я, как звали, твою двоюродную племянницу?!
Он сглотнул, помешкав. Узловатые пальцы старика дрожали.
Ее ее звали, лишился было он, но тут же выпучил глаза.
Согнувшись, Малиновский упал на четвереньки. Его бурно вырвало черной жижей.
А! Сука! приблизился я и схватил старика за одежду, поднял, говори! Говори, пока не умер, ну!
Я понял, что это было какие-то смертельные чары. Убивающие чары, похожие на те, что использовал один из близнецов фон Миллеровых.
Говори!
Малиновский не смотрел на меня. Его глаза затянуло черной пеленой. Бледное лицо быстро покрывалось черными пятнами. Он выплюнул жижу, обляпал ей свою грудь и умер.
Черная спора, процедил я и отпустил его.
Тело Малиновского беспомощно упало на землю.
Они все погибли, проговорил командир гвардии Фоминых высокий и худощавый, но широкоплечий мужчина.
Овальный бритый череп чернел точками отрастающих волос. Короткая бородка обрамляла подбородок. Он стоял, рассматривая, как его гвардейцы складывают тела в черном.
Не хотели сдаваться в плен, сказал я.
Да нет, граф, отрицательно покачал головой командир, хотели. Но что-то пошло не так.
Он указал туда, где в шеренгу лежали несколько тел в неестественных позах. Присмотревшись, я понял, что это были пленники. По связанным рукам, и тому, как они лежали, было понятно, что пока солдаты были живы, стояли на коленях.
Они просто начали умирать, догадался я.
Да. Но до этого их рвало какой-то черной мерзостью.
Погибли все, приблизился Виктор.
Я бросил на него взгляд. Дядя выглядел потрепанным и грязным. Однако ранений в бою он не получил.
Сколько у вас потерь? спросил я командира гвардии Фоминых.
Пятеро мертвыми, поджал губы он, раненных ни одного. Эта странная черная магия не оставляет ранений, командир сузил глаза, только убивает.
Это черная спора, кивнул Виктор, магия, созданная только для убийства.
Командир посмотрел на него, но ничего не сказал.
Нет раненых? я нахмурился, а Мира? Ее тоже ранили черной спорой.
Мира? О чем вы? состроил дурачка командир.
Не прикидывайтесь глупцом, напрягся я, я говорю о Леди Миртабракке, драконе, что принесла вас сюда. Где она? Ее тоже поразила спора. Пустите меня к ней.
Я было двинулся вперед, но командир и еще двое гвардейцев преградили мне путь. Я заглянул ему в глаза.
Леди Миртабракке, проговорил он, и в голосе не было удивления тому, что я знаю про дракона, важнейший член дома Фоминых. Извините граф, мы не пустим вас к ней. При всем уважении, но это невозможно.
Мы вызвали отряд эвакуации, вмешался второй, нас скоро заберут.
С дороги, проговорил я.
Личный указ князя. Леди Миртабракке под нашей защитой. Посторонние не имеют права к ней прикасаться.
Если ты не уйдешь сам, командир, я смотрел на него исподлобья, то я подвину тебя силой.
Не советую начал было он, но тут же замолчал.
Командир! Прибежал другой гвардеец, леди все хуже! Она желает
Что желает? обернулся он.
Желает видеть меня, оттолкнул я его с дороги, и тут же услышал, как заскрипели проводники, вытягиваемые из ножен.
Это большая ошибка, граф! Прозвучал голос бритоголового за спиной, одумайтесь!
Я не отреагировал на его слова, пошел к драконице.
Это правда, командир! крикнул подошедший гвардеец, леди желает видеть графа Орловского!
Я не видел его реакции. Однако твердо решил преподать урок командиру гвардейцев, когда все закончится. Такая дерзость в моем доме непростительная вещь.
Когда я приблизился, Мира больше не была драконом. Она была девушкой. Гвардейцы постелили ей свои кителя, и уложили раненную сверху. Взгляд больших глаз девушки сопровождал меня, пока я приближался.
Мира лежала навзничь. Ее всю колотила лихорадка, а на очень белой коже расцвели черные пятна. Глаза медленно затуманивались черной спорой.
Игнат Орловский
Она хотела вас видеть, господин, проговорил один из гвардейцев. Вернее, проговорила.
Рядом с раненной, на коленях стояла женщина-гвардеец. На ее рукаве я видел символ зеленая змея обвивает красный кристалл. Девушка была боевым медиком.
Ничего не помогает, поправила она антимагический шлем, который съехал ей на глаза, когда я опустился рядом, неизвестная магия убивает ее.
Игнат начала она слабым голосом.
Не говори, Мира, я приложил руку между ее маленьких грудок, сейчас полегчает.
Мира была обнаженной. Лишь рукав кителя прикрывал главное.
Я все равно против, чтобы к леди Миртабракке прикасались посторонние, объявился за спиной командир.
Помолчите, обернулся я, тише.
Командир нахмурился, поджал тонкие губы.
Она умирает, сглотнула медик грустно, но когда увидела, как черные пятна перемещаются по телу девушки к моей руке и исчезают под ней, она удивленно раскрыла большие зеленые глаза.
Что?! крикнул командир.
Я слышал, как он бросился ко мне за спиной. Однако я даже не пошевелился.
Нет! Стойте! вскочила медик, преграждая ему путь, кажется, господин граф лечит ее! У него получается!
К тому времени гвардейцы тоже придержали бритоголового, потому что увидели, что Мира вновь расцветает.
Как себя чувствуешь? с улыбкой проговорил я.
Уже хорошо, даже как-то удивленно захлопала ресницами Мира, намного лучше! Что это за магия? Черная и жуткая, драконица заглянула мне в глаза, будто бы поражающая саму душу
Я еще не разобрался, посмотрел я на Миру, но перевел взгляд на Виктора.
Он стоял рядом, наблюдал за тем, что происходит, скрестив руки на груди. Лицо Виктора выглядело напряженным.
Но я знаю, кто может мне рассказать, проговорил я, глядя на него.
Виктор поджал губы, едва заметно кивнул.
У меня к тебе будет много вопросов, Виктор, сказал я, наблюдая за тем, как пятна уходят с тела девушки, и про дев с антимагическим геном.