Звезды мелко подрагивали, будто хотели что-то сказать, но не могли решиться и сотрясались от распирающего их желания.
Вот и месяц-потеряшка вернулся на небо, Марк повернулся ко мне лицо. Ты ждала его?
На самом деле, я ждала луну. Совсем забыла, что сегодня новолуние. Но месяц даже лучше.
Месяц. Потанцуй со мною, месяц, пробормотал Марк знакомую фразу. Смотреть на ночное небо мне нравится больше, чем на закат. В ночи есть очарование и секреты, которых не найти в падающем за горизонт солнце.
У тебя есть секреты, Марк? И что это за фраза про месяц? Ты второй раз ее произносишь.
Теперь с твоей стороны два вопроса и ни одного ответа на мои. Жульничаешь, Даша.
Окей, ответь на мой вопрос про твою фразу, и я отвечу на любой твой, согласилась я.
Смотри, сама предложила, хмыкнул мужчина. Снял свою руку с груди, нашел на одеяле мою ладонь и переплел наши пальцы.
Мне было шестнадцать, последнее лето перед выпускным классом школы. Родители решили поехать отдохнуть на юг и потащили меня с собой. Я ужасно не хотел. Какой юг, когда все мои друзья остались в Москве и собирались все лето оттягиваться по полной!
Но как я не упирался, мама нашла аргументы, чтобы убедить меня, и я поехал с ней и отцом.
Абхазия тогда была совсем другой: только окончилась война, кругом разруха, сервиса ноль
В общем, ужас, от которого мама первая взвыла и на третий день принялась убеждать отца вернуться домой. А мне неожиданно понравилось.
Так ты, поэтому приехал сюда? Воспоминания детства? я попыталась вытащить свои пальцы из его ладони. Невозможно было так лежать, чувствуя, как заходится сердце от его слов и спокойных прикосновений.
Не дергайся, Даша, Марк покрепче перехватил мою ладонь и погладил большим пальцем по косточке на запястье. Я собираюсь рассказать тебе то, что не рассказывал никому в жизни. Можно сказать, буду душу выворачивать.
Помолчал и продолжил:
Рядом с нами, в соседней комнате поселилась семья мама, папа и девочка лет семи-восьми. Худющая, белобрысая и удивительно острая на язык, несмотря на свой детский возраст. У нее были сине-зеленые глаза, огромные, как блюдца почти на половину ее худенького личика.
И что, неужели ты в нее влюбился? не удержалась я.
Она, Марк снова повернул ко мне голову: Она влюбилась и бегала за мной хвостиком. Приносила мне какие-то детские подарки яблоко, там, или конфету. Или ракушку, которую нашла на берегу. В общем, по ней все было видно.
А ты?
А мне было шестнадцать, и такие соплячки меня не интересовали, Марк замолчал, и я тоже.
Просто ждала продолжения, удивляясь, почему небо, на которое я упорно смотрела, вдруг задрожало и подернулось влажной пленкой.
К тому же в соседнем доме как раз поселилась еще одна семья, и с ними была девочка моего возраста, или даже чуть старше. Хорошенькая, и вполне соответствовала моим интересам. В общем
В общем, ты жестоко послал бедную, влюбленную в тебя крошку, закончила я за него.
Горячие пальцы крепко сжали мою дернувшуюся прочь ладонь:
Не совсем так, но близко. А однажды вечером девчонка подсунула мне красиво свернутый лист бумаги и, печально глянув своими глазами-блюдцами, умчалась. Это были стихи, которые начинались с этих слов: «Потанцуй со мною, месяц».
Той же ночью отцу позвонили умер мой дедушка, и еще до рассвета мы сели в машину и уехали. Даже не попрощались ни с кем из соседей.
В суете сборов я оставил листок со стихами на подоконнике в общем коридоре.
Наверняка дома я засунул бы этот листок куда-нибудь. Да в любом случае потерял бы со временем. Но все равно, мне было неловко, что я бросил его там на окне.
И что дальше? я стиснула пальцы так, что, наверное, ему стало больно. Плевать, все равно, мне было больнее.
Ничего. Мы вернулись домой. Похоронили дедушку. Я окончил школу, поступил в университет. Но иногда, когда вспоминаю эти стихи про месяц, думаю о том, как сложилась жизнь у этой девочки.
Уверена, с ней все в порядке, я все-таки вытащила свою ладонь из его пальцев. У многих в детстве была похожая трагедия, и ничего, все живы. Наверняка девочка выросла, выучилась, благополучно вышла замуж и счастлива.
Уже поздно. Думаю, мне пора, я откатилась от плеча Марка и встала. Может, хоть сегодня удастся выспаться.
Марк поднялся и глядя, как я собираю с песка вещи, негромко прочитал:
Потанцуй со мною, месяц,
Не смотри с небес с укором.
Этот танец быстр и весел
Будем танцевать с задором.
Шагнул ко мне и, приподняв теплыми пальцами мой подбородок, произнес:
Надеюсь, ты действительно счастлива, девочка Даша.
Такое же идеальное, как и семнадцать лет назад, лицо приблизилось к моему.
Губ коснулось горячее, пахнущее хорошим вином дыхание, и тут же к ним прижались твердые, гладкие, безумно приятные мужские губы.
Сначала легко, будто нехотя или по обязанности. И через мгновение совсем по-другому требовательно, захватывая нижнюю губу. И уже легче верхнюю, мягко очерчивая ее край кончиком влажного языка. Нежно заглаживая, будто извиняясь.
На мгновение Марк отстранился, заглянул мне в лицо, снова прижался и мягко погладил губами мои губы:
Сегодня ночью я уезжаю. Прощай, девочка Даша.
Марк давно ушел, а я все стояла, бессмысленно рассматривая скрывшую его темноту. В голове крутились дурацкие строчки моих детских стихов:
Посмотри в глаза мне, месяц.
Среди звёзд я затерялась.
Даже если мы расстались,
Эта песенка осталась (*)
Прощай, Марк. Уверена, ты всегда будешь счастлив
__________
(*) Автор стихов Натали Мед
Глава 10
Третий день лил дождь, сделав мир блекло-серым и хмурым, словно погода решила поддержать мое унылое настроение.
Вчера пришли месячные, вызвав уже ставшие привычными боли в животе и желание с головой залезть под одеяло, проведя так все ближайшие дни.