Высшая форма логики - Обухова Оксана Николаевна

Оксана Обухова

Высшая форма логики

© Обухова О. Н., 2023

© «Центрполиграф», 2023

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2023

* * *

Пролог

О том, что Дора переживает очередной душевный кризис, Вероника догадалась моментально: стрессы подруга не переживала, а скорее пережевывала, лицо ее, появившееся на экране ноутбука, напоминало морду хомяка, уже создавшего нешуточный запас на случай затяжной депрессии. Тугие загорелые щеки проживающей в далеком Израиле Вознесенской, казалось бы, должны петь гимны прекрасному здоровью, полноценному сну и качеству провианта в магазинах Тель-Авива, но Вероника разглядела за «здоровой» вывеской симптомы продолжительной хандры. В отличие от поджарой Вероники, которой в стрессовой ситуации кусок в горло не лез, Вознесенская тот стресс зажевывала с трудолюбием и мощью сельскохозяйственной молотилки. Перемолачивала потрясающие объемы продовольствия и уверяла окружающих, что стресс таки сжигает все калории.

Врала, конечно. Себе и окружающим. А Нике говорила, что у них элементарно разная скорость метаболизма. Вероника притворялась, будто верит мусоросжигательным иллюзиям подруги, так как лежачих никогда не добивала. А потому сидела сейчас за письменным столом перед разложенным ноутом и прилежно слушала. Километры, заполненные морем и землей, подруг отнюдь не разделили, продвинутые технологии позволили общаться и делиться. Доре регулярно требовались внимательные дружеские уши. Вероника по ней попросту скучала.

 Короче, думала я, думала, подруга, и решила вернуться. На Родину!  Сказано было именно с большой буквы. Твердый пафос интонации сомнений не оставил.  Обрыдло все, понимаешь? Торчу, как проклятая, с двумя поцами в одной конуре

Кто такие поцы, сидящие вместе с Дорой в тесноте, Ника прекрасно знала: Хаим и Димка, коллеги Вознесенской по туристическому агентству. Периодически эти парни становились прекрасными ребятами, но чаще

 Ты хочешь насовсем вернуться?  ввернула Вероника вопрос, воспользовавшись паузой, пока подруга запивала печеньку молоком.

 Ну,  жевнула та.  Навсегда. Уже билеты на послезавтра заказала.  Она подмигнула.  Ты бизнес со мной еще не передумала мутить?

Мечтательные разговоры о совместном предприятии, где профессиональный кондитер Вероника Полумятова торты с пирожными печет, а Вознесенская рулит «рутиной» их потенциального кафетерия, были любимой темой разговоров через километры моря и земли. Темой сближающей и иногда нетрезвой, пару раз Дора даже начинала за разговором чемоданы собирать.

Но никогда еще не была настолько непреклонно настроенной.

 У тебя что-то случилось? Дор?  осторожно поинтересовалась Вероника. Порой и лучшую подругу необходимо подтолкнуть к откровенности.

 Да как сказать  Подруга запустила пальцы в густые смоляные волосы, взлохматила прическу.  Не знаю!  выкрикнула и трагически округлила прекрасные глаза персидской княжны, сверкнувшие слезой, как попавшие под дождь полированные черные агаты.  А вот ты погадай мне!

Неожиданно. Дора отлично знала, как Вероника относится к своему хобби гаданию. Как-то Вознесенская была свидетелем тяжелого переживания Ники, когда той пришлось сказать одной из общих приятельниц печальную правду: «Тебя, Мария, прости, ждет серьезное испытание, удар» Вероника честно не понимала, почему карты с ней разговаривают, но была твердо убеждена: карты не простят ей ложь, даже благую, из сочувствия. И на заявление Вознесенской: «Ты Машке соврать не могла, что ли?», Ника ответила твердо: «Нет, не могла. Нельзя».

После того разговора Дора поклялась, что никогда не попросит Веронику так страдать, гадать ей. Она, мол, вообще и в принципе не хочет знать о чем-то наперед.

И вдруг

Вероника не стала манерничать и напоминать о данном обещании. Надула щеки, тихонько хлопнула ладонями по журнальному столу, на котором стоял ноутбук, встала с дивана и сходила к серванту за картами.

Вернулась на место и заметила, что рядом с подругой уже стоит бокал, наполовину заполненный, вероятно, не клюквенным морсом.

 Нервничаю,  покаянно объяснила «персидская княжна». Щедро бахнула винца и приготовилась к сеансу.  Давай, подруга, начинай.

 А может, не стоит? Если так нервничаешь.

Дора отвечать не стала, в привычной ее народу манере задала встречный вопрос:

 А ты перед сеансом уже не поддаешь?

Вероника, усмехнувшись, покачала головой. Когда-то, прежде чем творить расклад, она и впрямь немного отпивала коньячку. Настраивалась на процесс, словно шаман, употребляющий настойку мухомора, дабы скорее войти в провидческий транс. Хотя в ее случае это скорее был способ побороть страх Ника отчаянно боялась увидеть в раскладе смерть, болезни, проблемы на работе или с любимыми Страшно! На самом деле страшно. Ведь нужно правду говорить.

 Подумай, пожалуйста, о том, что тебя тревожит больше всего,  попросила Вероника и прошептала ставшую для нее ритуальной фразу.  Ну погнали наши городских.  Заложила рассыпавшиеся гнедые волосы за уши и начала творить волшбу, раскладывая карты на журнальном столике перед компьютером.

Где-то за тридевять земель, но очень-очень близко, Дора положила на письменный стол перед монитором свою немаленькую грудь, кусая губы, наблюдала за мелькающими картами и пальцами подруги. Буквально через десяток секунд, заметив, что вокруг ее карты, бубновой дамы, вываливается исключительно черная масть, едва не крикнула в испуге: «Хватит!»

Но утерпела. Не отрывая взгляда от раскладывающихся карт, нашарила рядом с собой бокал, немного подавившись, выцедила его до капли.

Пауза. Вероника, сгорбившаяся над низким журнальным столиком, некоторое время молчком разглядывала выложенные карты. Потом, не распрямляясь, исподлобья поглядела на подругу.

 Все настолько паршиво, да?

За двадцать с лишним лет знакомства девчонки изучили увлечения друг друга. К примеру, Вероника стала лихо расправляться с судоку, отличный математик Доротея Вознесенская могла, не глядя, приготовить маффины и прочие чизкейки, чего уж говорить про карты: Дора знала, что вначале Вероника разбирается не с тем, что было, есть и будет, а делает предварительный расклад, смотрит, что творится у человека в голове и на сердце, что он «в руках имеет».

 Ты с Даниэлем рассталась.  Не услышав подтверждения от подруги, Ника уверенно кивнула.  Гад он. Вот, в ногах лежит. Изменил, похоже. Причем с немолодой бабенкой, деловой. Но почему ты свою-то работу положила в ноги? Там вроде бы, как я вижу, все тип-топ в руках и крепко.

 Повысить обещали,  согласилась Вознесенская,  и отдельный кабинет.

 Так поздравляю!

 Не с чем. Все обрыдло. Достало, понимаешь? Ты когда-нибудь пробовала старому момзеру кругосветку втюхать?

 Нет,  автоматически созналась кулинар.

 И не пробуй. Чего там дальше? Про собственные голову и руки-ноги я и так все знаю.

Гадалка-кулинар, вздохнув, сгребла со столика все карты, кроме одной, и начала творить вокруг молоденькой незамужней бубновой дамы основной расклад на прошлое и будущее. На мгновение из монитора исчезла картина расплющенного о стол загорелого декольте, раздался булькающий звук Доротея продолжала крепко нервничать. И по всей видимости, не напрасно. «Чернота», рассыпавшаяся вокруг дамы, заставила и Веронику опять сходить к серванту, уже за коньяком. «Наши погнали городских» бессовестно, к обрыву, в черный омут длительных несчастий, о чем сказала завершившая расклад шестерка пик.

«Никогда больше не буду гадать близким!  наливая коньяк в старинный любимый мамин бокал, подумала Вероника.  Да ну на фиг!» И выпила за это.