Вася, зная твое отчество Арутюнович я давно уже не сомневаюсь в вашем духовном родстве. Тебе бы еще тоже фамилию через тире. Ты же в Белоруссии родился? У папы армянина из Одессы и мамы с русско-еврейско-прибалтийскими корнями. Бр-р-р! Дикая, взрывоопасная смесь.
Маму не трожь!
Вилков примирительно поднял руки, но продолжил:
Быть бы тебе Лысенко-Заднепровский! Хм, как-то двусмысленно. Тогда Березинский.
Дэн, не уходи от ответа! Ты согласился?
Вилков кивнул и выдал:
Отказался.
Василий молча налил себе коньяка, выпил и негромко произнес:
Что-то подобное я предполагал, потом помолчал и еще тише добавил: Понимаешь, Татьяна.
Ну, вот, наконец-то! А то я уж решил, что никогда не дождусь этого имени. Снова тебя, Вася, как родственника использует. Наверное, через свою сестру, твою жену Наташу, добраться пытается, да?
Лысенко вздохнул и кивнул.
Значит, пытается. Завидная целеустремленность. И моя личная мягкотелость. А помнишь, как прекрасно все начиналось девять лет назад
С высокой симпатичной блондинкой двадцати пяти лет Денис познакомился дома у молодой супружеской четы Лысенко. Татьяна была сводной сестрой по отцу Наташи, супруги Васьки, хотя внешне ничем не походила на свою ближайшую родственницу. Не было никакого официоза, «галантерейных расшаркиваний» и «танцев с бубнами» по выражению Вилкова, «простенько, со вкусом, по взаимной расположенности».
Наверное, это и сыграло решающую роль в том, что впервые за прошедшие после выпуска из училища годы Дэн не отнесся к разворачивающемуся роману как к мимолетной интрижке. Он даже обозначил, в меру сил, наличие конфетно-букетного периода, прежде чем переселиться в однокомнатную квартиру своей возлюбленной, которая досталась той в наследство от бабушки. В общем, никто из знакомых не сомневался, что предстоящая свадьба дело решенное.
Так бы, наверное, и случилось, если бы не одно прискорбное событие: в Петербурге умерла мама Вилкова. Понятно, что вопрос о свадебных торжествах был временно закрыт траур. Впрочем, на отношения молодых людей это никак не повлияло. Они продолжали жить вместе как супружеская пара. Да и кому он сдался, этот штамп в паспорте, если любовь? Может, Татьяна и была согласна в этом со своим избранником, но, как оказалось, другой аспект их жизни волновал ее значительно сильнее. Муж пусть пока и «гражданский» военно-морской офицер, уже не мальчик по возрасту, а сидит на невысокой должности в каком-то загнивающем Северосранске у полярного круга!
Вон, у сестры Наташки муж пусть уже и не блестящий офицер, зато какими деньжищами ворочает! А этого, похоже, ничего не напрягает! Значит, «напрячь» и позаботиться должна жена. И вот уже незаметно, но умело обработанный Василий предлагает Вилкову всерьез подключиться к своему успешно развивающемуся бизнесу. И не просто поучаствовать, а сразу занять должность, например, коммерческого директора, не важно там чего.
Васька, ну, посмотри на меня: где я, а где «коммерческий директор»! Меня же тошнит при одном упоминании слова «финансы». Да и уходить со службы я как-то не планировал.
Тошнит тебя от «шила»!
А вот и неправда, не тошнит! Наоборот, с годами выработался стойкий антирвотный рефлекс.
Лысенко только рукой махнул: «Не договороспособен!»
Потерпев неудачу на одном направлении, девушка нашла другой путь.
Знаешь, Дэнчик, у нас одна сотрудница увольняется. Татьяна работала менеджером в «Модном доме Прелестница», которым владела ее сестра. Уезжает вместе с мужем учиться в Академию.
Кройки и шитья?
Смешно. Он у нее офицер, будет два года учиться в Питере, а потом получит хорошее распределение, должность.
Я рад за него.
Ты не понимаешь! Они в этот отстой уже никогда не вернутся. Заживут нормальной жизнью.
Тань, может, тут чуть-чуть и отстой, но мы же нормально живем.
Это ты называешь «нормально»?! Она обвела рукой стены вполне приличной однушки. В общем, я все узнала: ты еще по возрасту на какой-то факультет можешь поступить. Надо через полгода подать документы, пройти медкомиссию и
Притормози, любимая! Вилков говорил негромко, но твердо. Я не хочу поступать ни в какую академию.
Дурачок, у тебя же квартира есть в Питере, тебя после учебы точно там оставят.
«И это учла. Всерьез взялась».
Таня, послушай. Все близкие мне люди живут здесь, в Северодвинске. Я не хочу никуда уезжать, расставаться с ними.
Но девушка продолжала ворковать:
Останешься каким-нибудь преподавателем, профессором прямо в академии! Наташка говорила, что у Гены Соловьева там есть хорошие связи, бывшие сослуживцы. А он депутат, все может.
«О как! И до нашего Героя добралась», подумал Дэн, а вслух примирительно сказал:
Давай, любимая, отложим наш разговор ну как раз на эти полгода. Ладно?
«А там или эмир умрет, или ишак сдохнет».
Не сдохли, гады. Но от следующей «кавалеристской атаки» Вилкова спасла неожиданная командировка. Плавмастерскую в срочном порядке приказали перегнать в «Алкашовку», то есть в губу Андреева в Западной Лице, где располагалось береговое хранилище радиоактивных отходов. Там быстро выгрузиться и вернуться обратно в Северодвинск готовыми к новым работам. Почему вдруг вспомнили про «старушку», которая мирно доживала свой длинный век на приколе судоремонтного завода, и бросили ее в бой? Почему не использовали новый мощный перегрузчик «Амур»? Почему В армии вопросов не задают, приказов не обсуждают, а успешно их выполняют со всей пролетарской неотвратимостью!
Растянувшаяся на несколько месяцев вынужденная разлука придала отношениям между молодыми людьми новую остроту. А главное, заставила Татьяну забыть о продвижении своих планов по переводу «гражданского» мужа на «Большую Землю».
Никаких разговоров о служебных переменах, никаких практических поползновений со стороны Тани больше не было. Может, это от того, что все внимание пары сосредоточилось на приобретении новой квартиры. Выбирали долго и тщательно. В конце концов, продав бабушкино жилье и добавив значительную сумму, молодые купили шикарную просторную двушку в новостройке на Яграх.
На службу на завод, куда через полгода вернулась его плавмастерская, Денис теперь ходил пешком. Было очень удобно. Снова всерьез заговорили о неотвратимо приближающейся свадебной церемонии.
Наконец-то принесли долгожданное мясо. На большущих тарелках расположились внушительные куски мяса с аппетитной корочкой, обильно сдобренные всеми видами зелени. От кушанья исходил умопомрачительный аромат. Вместе с мгновенно заполнившей рот слюной Вилков проглотил готовые сорваться с его языка нелестные слова о чьей-то медлительности и нерасторопности. Он даже не стал брать в руки нож, а просто приподнял вилкой край толстого куска и впился в него зубами, издавая негромкое урчание.
Только уничтожив не меньше половины порции, даже не прерываясь на коньяк, Дэн вытер салфеткой рот и пальцы, расслабленно откинулся на спинку стула и очень по-доброму посмотрел на своего друга, который за это время лишь чуть ковырнул свою порцию и задумчиво жевал какой-то зеленый лист.
Вот я и говорю: не ведись ты на все эти женские штучки. Мог бы сначала со мной посоветоваться. Да нэ журысь ты, ЛысОй! Вилков вспомнил и украинскую мову, и одно из училищных прозвищ друга и ласково потрепал того по плечу. Утешься хотя бы тем, что твои хлопоты принесли, как минимум, один вещественный результат.
Видя Васькину заинтересованность, Дэн наполнил рюмки и пояснил:
Прямо на одном из совещаний
В Техническом управлении?
Можно и так сказать. В ресторане «Урожай». Именно там мне вручили Приказ командующего о назначении «капитана 3 ранга Вилкова командиром корабля Плавмастерская ПМ-50». Без всяких обидных и.о. Заодно и звание 2 ранга пообещали оформить в ускоренном порядке.