Вы меня начинаете интриговать, мадам. Что же такое вы мне принесли?
Менюру то есть понюру неуверенно проговорила Эльвира, пытаясь вспомнить красивое слово.
Может быть, парюру?
Вот-вот, ее самую. Только я вас прошу, ничего не спрашивайте и никому ничего не рассказывайте.
Позвольте догадаться. Может быть, это как-то связано с тетушкой вашего мужа? Я таки был прав, когда предположил, что ваш визит связан со смертью близкого человека
Я же вам сказала ничего не спрашивайте! Никаких вопросов или я уйду!
Все-все! ювелир поднял руки. Я умолкаю и весь обращаюсь в слух! Итак, что вам угодно? Вы принесли мне парюру и хотите ее продать? Парюра большая или малая?
Большая, очень большая! Самая большая, какую вы видели. Такая большая, что у вас не хватит на нее всех ваших денег. Вы сейчас побежите по знакомым занимать
Что вы говорите, мадам недоверчиво протянул ювелир. Вы меня буквально пугаете.
Ну, сейчас я вам покажу но только обещайте, что никто, ни одна душа
Вы меня обижаете, мадам. Ювелир это как священник, как врач. Все, что сказано ему, умрет вместе с ним. Правда, я надеюсь, что еще не очень скоро.
Эльвира снова покосилась на дверь, поставила свою сумку на прилавок, достала из нее объемистый сверток, развернула, извлекла большую замшевую косметичку на молнии, из этой косметички вынула бархатную коробочку и протянула ее ювелиру:
Вот! И готовьте все ваши денежки.
Ювелир открыл коробочку, заглянул в нее, хмыкнул, вставил в глаз увеличительное стекло, снова заглянул в коробку, снова хмыкнул и наконец поднял глаза на Эльвиру:
Извините, мадам, какой у нас сейчас месяц?
При чем здесь это? Ну, июль, кажется а что?
Да, мне тоже помнится, что с утра был июль. Значит, до Нового года еще довольно долго
Ну да а при чем здесь Новый год? Вы лучше скажите, у вас хватит денег, чтобы купить эту как ее понюру?
Что? А, да, конечно, только, как мы с вами сейчас выяснили, до Нового года еще долго, и я не знаю, стоит ли ее покупать
Да при чем здесь Новый год? выпалила Эльвира.
Ах да, я вам не сказал моя внучка ей четыре года она будет рада, если найдет такое под елкой. Она вообще очень любит дешевые яркие стекляшки.
Что?! Темные очки Эльвиры сползли на нос, она выпучила на ювелира глаза. Какие стекляшки? Да тут одни сапфиры чего стоят они по четыре карата или по четырнадцать я уже не говорю про бриллианты
Сапфиры бриллианты печально протянул ювелир. Какие красивые слова уверяю вас, мадам, это стекляшки, хотя довольно красивые.
С этими словами он закрыл коробочку и протянул ее Эльвире.
Да что вы такое говорите? Да как вы можете? Да что вы такое несете? А, я понимаю вы хотите меня надуть обмануть развести вы хотите сбить цену! Но этот номер у вас не пройдет! Я пойду в другой магазин! Я пойду к другому ювелиру!
Мадам, мы договорились, что я вас не узнаю но я таки действительно вас не узнаю! Вы не хуже меня знаете, что в этом городе всего три ювелирных магазина и мой самый крупный и самый приличный из них. Но даже если бы их было тридцать три, вам всюду сказали бы точно то же самое: это стекляшки. Из уважения к вам могу употребить более приличное слово бижутерия. Согласен довольно красивые стекляшки, блестящие, но я таким не торгую.
Не может быть
Очень даже может! Вот, кстати если вы мне не верите, может быть, вас убедит вот это
Он снова взял у Эльвиры коробочку, открыл ее, подковырнул пинцетом бархатную подкладку и вытащил из-под нее маленькую этикетку с какой-то непонятной надписью и четырехзначным числом.
Вы это видите?
Что? А, да семь тысяч долларов это, конечно, совсем не то, на что я рассчитывала, но все же слишком дорого для стекляшки, вам не кажется?
Долларов? Мадам, вы видите этот значок? Это вовсе не доллары, это каури валюта Мезонезии, маленького островного государства в Тихом океане. Я побывал там несколько лет назад и знаю. В пересчете на наши деньги это составляет примерно семьсот рублей. Ну, может, сейчас уже восемьсот
Сколько?! И Эльвира издала такой вопль, какой иногда раздается по ночам в тропическом лесу, когда леопард, уже почти настигший добычу, в последний момент упускает ее
Ее разочарование и ярость были так сильны, что должны были найти выход. И она вцепилась в несчастного ювелира и начала его трясти, шипя и брызгая слюной:
Ты, старый жулик! Ты хочешь меня напарить? Не выйдет, налоговую напущу, полицию! У меня в Следственном комитете знакомый работает, он тебе устроит!
Ювелир, однако, несмотря на солидный возраст, а может быть именно поэтому, оказался не робкого десятка. И то сказать тридцать лет продержаться в таком опасном бизнесе это вам не кот начихал. А его даже тьфу-тьфу ни разу не грабили.
Дорогая моя, сказал он твердо, с неожиданной силой снимая со своих плеч руки Эльвиры. Идите-ка вы домой и успокойтесь. Здесь вам больше делать нечего. Верю, что вы не хотели меня обмануть, да это вам бы и не удалось. Так что это вас обманули. Что ж, это ваши проблемы, меня они не касаются. Не забудьте забрать вашу бижутерию, мне она не нужна.
Эльвира машинально смахнула в сумку дешевые стекляшки и ушла не оглядываясь. Перед ее глазами стояло лицо тетки, этой заразы. Лицо насмешливо улыбалось, и узкие бледные губы шептали какие-то презрительные слова.
Старая сволочь прошипела в ответ Эльвира, но тетка ее не услышала.
Мама, я пошла! крикнула Василиса, как обычно, перед этим проверив на всякий случай, выключен ли газовый баллон и вообще заперта ли кухня.
С некоторых пор она повесила на дверь кухни навесной замок, потому что мать вечно старалась проникнуть на кухню, утверждая, что она, Василиса, морит ее голодом. Ага, а сама ест за четверых, а жалуется всем соседям и посторонним людям на улице, что дочка злодейка, хочет ее смерти.
Правда, никто ее не слушает, соседи давно уже знают, что мамаша в маразме глубоком. И доктор тоже сказал деменция, что же вы хотите. Таблетки какие-то дал, только мать их выплевывает.
Василиса прошла по заросшему сорняками саду, подумала и не стала запирать калитку: если мать все же найдет спрятанные тщательно спички и подожжет дом, то хоть пожарные смогут войти, а то и шланг не протянуть. Тяжело вздохнув напоследок, она отправилась в город, на свою квартиру, которую сдавала одной паре. Эти двое вдруг ни с того ни с сего бросили свои семьи, оставив все нажитое, и теперь второй год жили в грехе, совершенно свободные. Раз в месяц Василиса проверяла квартиру и получала от них деньги.
Она поднялась на второй этаж и позвонила в дверь, чтобы не смущать людей, ворвавшись внезапно. Никто не открыл, тогда она достала ключи.
Замок не только не проворачивался, более того, ключ вообще туда не входил. Что такое? Василиса пригляделась и поняла, что замок новый. Ну да, вот и царапины на двери свежие. Что ж это такое, они замок, что ли, поменяли? Отчего ей не позвонили? Она стукнула в дверь ногой, потом набрала номер телефона съемщицы.
Что случилось? Почему мне ничего не сказали, не позвонили? Разве так можно?
Она еще спрашивает! заорала вежливая и спокойная прежде съемщица. Она еще вопросы задает! Это я должна спрашивать, почему нас выселили за неделю до срока? И деньги не вернули, и заранее не предупредили?
Что такое, кто вас выселил?
Новые хозяева! Сама квартиру продала, а нам ничего не сказала! Так, знаешь, не делают, хозяева обязаны съемщиков заранее предупредить, чтобы люди другое жилье нашли. А так куда нам с вещами, не на вокзале же ночевать
Какие хозяева, кто вас выселил? Сердце у Василисы с размаху ухнуло вниз, предчувствуя, что случилось страшное.
Ничего не знаю! Съемщица понизила голос, почувствовав, что дело нечисто. Сами разбирайтесь с Линкой, если что, я в свидетели не пойду! Мне только этого не хватало! Деньги за неделю можете не возвращать! И бросила трубку.