Девушка вошла в уютное кафе с плетёными стульями. Она лишь украдкой прошлась взглядом по присутствующим гостям, которых было не так уж много. В нос ударил запах свежеприготовленного кофе, Лия сконцентрировалась взглядом и мыслями только на одном на нём, её недавнем знакомом. Она совсем осторожно подошла к Владу и увидела название книги, что он держал в руках: «Слова Ницше «Бог мёртв» Мартина Хайдеггера.
Интересуешься изречением Ницше? увлечённо спросила Лия, в то время как Влад не спеша оторвался от чтения.
Да. Многие буквально его понимают. А на деле
Гибель морали, прервала его Лия. Упадок нравственности. Знаю.
Хайдеггер больше понимает слова Ницше как гибель философии.
Однако философия только и делает, что движется по кругу. Ничего нового не придумаешь здесь.
Влад подпёр голову рукой и пристально всмотрелся в лицо новой знакомой. С неподдельным восхищением.
Как тебя зовут?
Лия.
Всего два слога, а как красиво. Грех мой, душа моя, Ли-я: кончик языка совершает путь в два шажка вниз по нёбу, чтобы на втором толкнуться о зубы. Ли. Я.
У девушки перехватило дыхание от сказанного. Она попыталась что-то ответить, но не могла, да и собеседник молчал. Лия хотела бы знать, о чём он в этот момент думал, но и сил предполагать не было: она лишь уставилась в его затуманенные глаза.
Это же Набоков? пробормотала Лия, смутно припоминая начало произведения.
Верно. «Лолита». И это ты читала.
У Набокова потрясающий по силе слог. Слишком узнаваем, признала Лия. Но не смогла осилить произведение, слишком уж специфичное. Тяжело читать от лица педофила.