А правда ли то, что он ожил? спросил русоволосый парень из толпы. А что, я слышал в новостях! объяснил он, когда в группе засмеялись.
Это интернетная утка, авторитетно заявила экскурсовод. Пожалуйста, не отвлекайтесь, на все вопросы я отвечу в конце экскурсии. Вы видели недавнее захоронение последних Романовых. Все знают, что имя последнего царевича династии Алексей. Это имя было несчастным для царской семьи. Бедный наследник престола, с младенчества страдал гемофилией. А сейчас мы с вами перейдем к следующему захоронению еще одного царевича Алексея.
Группа стала перемещаться, и Петр неотступно следовал за ней. Он уже сердцем понял, к чьей могиле они направляются. Не зная, как отыскать могилу сына самому, он покорно следовал вместе со всеми. Их привели почти что ко входу, где слева в маленькой каморке был похоронен цесаревич в окружении жены и тетки сестры Петра.
Вы видите, что юноша, лежащий здесь, записан под титулом князя. А ведь он был старшим сыном Петра и должен был унаследовать титул цесаревича. Однако по воле отца Алексей был лишен возможности стать преемником престола. Петр боялся, что воспитанный в духе старой России Алексей повернет страну в прежнее русло. Принимавший мало участия в воспитании сына царь обнаружил в подросшем царевиче не продолжателя своих идей, а человека, равнодушного к отцовским начинаниям. Признать правду для царя было горько, и он прилагает много усилий, стремясь заинтересовать сына своими помыслами. Берет на строительство флота, поручает следить за доставкой необходимого. Однако цесаревич не проявляет интереса и ждет, как бы освободиться от опеки отца. Потеряв надежду вовлечь сына в дела государства, царь обращает свои чаяния в сторону малолетнего Петра Петровича «шишечки», его совместного сына с Екатериной. Он надеется, что сможет в будущем передать ему свои дела и управление государством. Однако судьба сыграла с императором злую шутку. Учинив дело об измене цесаревича, закончившееся его смертью, Петр вскоре лишается и последней надежды младшего сына. Ужасная участь царевича лишний раз доказывает, что Петр не остановился бы ни перед чем, чтобы завершить задуманное.
Слова экскурсовода были прерваны глухими рыданиями.
Все обернулись и увидели мужчину гигантского роста, который рыдал в голос и, как ни старался, не мог остановиться.
Вон! Все вон! закричал он, стесняясь своих слез. Гоните всех! махнул он одной рукой Ивану Даниловичу и Толику, второй же прикрывая лицо. Хочу быть наедине с сыном!
Толик подошел к экскурсоводу и попросил ее увести группу.
Граждане! перекрикивая возмущение толпы, попросил Иван Данилович. Проходите, пожалуйста, в основное помещение собора.
Да это же Петр! наконец дошло до одного из экскурсантов. Я ж вам говорил, что он ожил! В новостях врать не станут! Да смотрите же! Рост два метра с лишним, над могилой царевича плачет, и этот его Петром Алексеевичем назвал. Граждане, он вдруг окончательно осознал невероятное, это же правда Петр!
Где? Что? О чем он говорит?
Группа, уже начавшая выходить, вдруг рванула назад, в закуток, где все еще оставался Петр.
Они же сейчас всех затопчут! в ужасе прокричал Толик Ивану Даниловичу. Гляди, совсем шальные!
Смотреть на людей и, правда, было страшно. Они бросились туда, где стоял Петр. Каждый старался пролезть поближе, толкая тех, кто был впереди. Обезумев от удивления, смешанного с восторгом, некоторые уже лезли на надгробья, лишь бы увидеть Петра получше.
И тут все поняли, почему Петр был поистине великим царем. Они на себе ощутили безудержную силу его воли.
Он повернул к толпе залитое слезами лицо и сказал спокойно, но так жутко, что стоявшие впереди попятились, оттесняя задних и боясь смотреть в его отливающие могильным холодом глаза:
Вон!.. Все вон! Один буду с сыном!
Наступила гробовая тишина. Все враз онемели. И те, кто находились в зале, и кто имел смутное представление о происходившем. Затем со всех сторон послышался шепот:
Поворачивай. Петр хочет побыть один с сыном.
Присутствующие, как будто подчиняясь гипнозу, стали выходить из собора. И только оказавшись на улице, будто опомнившись, давали волю эмоциям. Собор опустел, царь остался в одиночестве оплакивать свои грехи. Зато площадь перед собором в момент заполнилась людьми, привлеченными странными криками: «Ожил! Ожил!».
Кто ожил?
Петр ожил!
* * *
Народу в Петропавловской крепости набралось очень много. Автобусы один за другим освобождались от публики на площади перед Монетным двором. Услышав возгласы выходивших из собора людей, туристы заинтересованно приглядывались к толпе, спрашивая, что происходит.
Выйдя из собора, Петр неожиданно увидел площадь, целиком запруженную народом.
Ура Петру! первым крикнул все тот же любопытный экскурсант. Ура!
Толпа подхватила его крик.
Ура! Ура!
Тысячи глаз смотрели на ожившего царя. Появившиеся милиционеры, не получившие приказа сдерживать народ, бездеятельно стояли тут же.
Петр меньше всего хотел быть на виду. Он попытался было спрятать лицо в парик, как это делал всегда, чтобы укрыться от любопытных глаз, но вспомнил, что парик в новой жизни не предусмотрен.
Скажите что-нибудь! Петр Алексеевич! крикнул кто-то.
Петр, все еще находившийся под гнетом вины перед сыном, оглядел толпу и сделал попытку повернуть назад.
Петр Алексеевич! умоляюще попросил Иван Данилович. Поговорите с народом! Ведь такое событие! Они же и внукам, и правнукам расскажут!
А правда, скажите! присоединился к ученому Толик.
Как там, на том свете? крикнул кто-то из толпы.
На него зашикали со всех сторон, считая вопрос дерзким. Но, как ни странно, именно на него Петр Алексеевич захотел ответить. Совпал он с его состоянием души.
Петр задумался и сказал глухо:
К той дороге всю жизнь готовиться надобно. По Библии жить. На каждый случай нам Божий совет даден. Слушать и следовать ему должны! Он помолчал, оглядел толпу и добавил голосом, от которого каждому сделалось жутко: СТРАШЕН БОЖИЙ СУД! ОХ, СТРАШЕН! Каждая мысль наша ему ведома! Я об том забывал!
Он замолчал, и никто не смел нарушить звенящую тишину. Казалось, весь город застыл! Люди боялись моргнуть.
В своих деяниях помните о том! Живите по-божески! Не копите грехи, а благо копите! Добро делайте! Страну любите!
Находившиеся тогда на площади, даже в самом дальнем ее уголке, поняли слова, которые царь произнес совсем негромко. Как будто высшая сила помогла донести их до каждого.
И еще помните: как бы Его ни называли Аллах ли, Будда ли, Бог един. И прощение Его здесь просить надо! Там оно вам не поможет!
* * *
Сказав это, Петр вложил в умы и сердца находившихся в тот день в Петропавловской крепости самую суть жить по Божьим заповедям. Некрещеные пошли креститься, иноверцы еще усерднее стали молиться. Люди поняли, что сказанное Петром завет для них и следующих поколений.
* * *
Но все это было позже. А в тот момент, когда все пришли в себя, прозвучал житейский вопрос, всех волновавший.
А вы здесь насовсем, или как? раздался все тот же голос.
Петр вгляделся в толпу, оттого первые ряды опустили глаза, боясь его взора, а спросивший спрятался за спинами.
Мое время мне неведомо, как и вам. Все в Божьей воле.
Слова Петра вызывали живую реакцию толпы, сопровождались гулом обсуждавших его ответ и шиканьем на них остальных.
Понравился ли вам современный Петербург? пробился сквозь шум девичий голос.
Петр посмотрел туда, откуда доносился голос, и, увидев жадные до чуда широко распахнутые глаза, ответил:
Что видал, то любо. Ладно перекроен, крепко сшит. А остальное поглядим.
А как же Президент? спросила женщина, стоявшая поблизости. Вы что, вместо него теперь будете?