Я иду в каюту, совершенно не оглядываясь по сторонам. Наверное, зря я так поступаю, потому что парню лет четырнадцать, он вряд ли до такого додумался самостоятельно. Возможно, кто-то захотел проверить мою реакцию на такую грубость? Вот если успокоиться и подумать, вряд ли парень додумался сам Но, если бы его попросили, он сказал бы или нет?
Так ничего и не решив, я ныряю в свою каюту, чтобы сначала принять душ, а потом уже разбираться со странной книгой. Я и не знала, что такие существуют, поэтому делаю все быстро любопытно мне. Выскочив из душа, усаживаюсь в капсулу, потому что больше некуда, беру в рот кусочек хлеба и начинаю читать.
Выглядит интересно, особенно в главе о строении тела мальчишек. Свое-то я знаю, но вот тот факт, что у них писька может достигать таких размеров, меня удивляет. Тогда понятно, почему они в комбинезонах чтобы не мотыляли и держали в чистоте. Дальнейшие картинки вызывают у меня сначала тошноту, да такую сильную, что я чуть не выплевываю хлеб, который привычно рассасываю во рту. А вот потом следует описание того, как нужно делать приятное девушке, но, по-моему, чушь там написана. Я трогаю себя спереди, как на картинке, и не чувствую ничего. Значит, или я какая-то ненормальная, или бред написан в этой книге. Завтра положу ее рядом с терминалом, пусть заберет эту ерунду.
На деле, конечно, вид чуть ли не протыкающего девушку насквозь органа, изображенного на картинке, внушает ужас и какое-то отвращение. Видимо, в этом суть создания пары, то есть девушка будет вынуждена делать все то, что написано и нарисовано в этой книге. Еще неизвестно, что хуже болевая стимуляция или вот этот кошмар. А боль, наверное, должна не уступать стимуляции, недаром же в книге акцентируется именно эта боль. Видимо, чтобы не было сюрпризов, а вот нас почему-то никто предупреждать не собирается. По крайней мере, меня.
С мыслями о том, что надо девчонок расспросить, насколько они осведомлены о сути пар, я засыпаю. Все-таки зря я, наверное, читала это на ночь, потому что всю ночь мне снятся кошмарные сны. О том, что меня заставляют делать это и ртом, и насаживая будто на толстую длинную палку, отчего ночью мне кажется, что сейчас напополам разорвут. Больно всю ночь очень сильно, поэтому я просыпаюсь еще до сигнала, сразу же обнаружив, в чем дело.
Чертыхаясь, тянусь за обезболивающим, потому что скидок на менструацию Мозг не делал никогда. Это естественный процесс, поэтому я должна выполнять все задачи. Теперь нужно завести внутрь специальный аппарат, который отсасывает кровь и не только. Он пробудет внутри меня неделю, зато никакой крови по ногам не потечет, да и боли будет меньше. Как это сделано, я не знаю, но с двенадцати лет я им пользуюсь, и еще ни разу проблем не было.
Понятно, чего мне такие сны снились Когда ночью начинается, больно ужасно, хоть на стены лезь, даже не знаю, отчего так, а днем я успеваю таблетку принять и нормально. Правда, дней пять я буду очень злой и нервной, ну да это не мои проблемы, а того, на кого я вызверюсь. Единственный минус этого прибора он распирает внутри, отчего ходить и сидеть неудобно, ощущения странные, особенно впервые, потом все привыкают, конечно. Так, надо теперь помыться, натянуть платье и двигать на уроки.
Сегодня у меня завершение курса, будет подтвержден сертификат, если сдам, конечно. Но я должна сдать, потому что мне нужно в рубку, а затем по результатам распределение на работы. С такими мыслями отправляюсь сначала на завтрак, никого почему-то не встретив. Стоит мне на выходе зацепить взглядом хронометр, понимаю почему девчонки только через четверть часа поднимутся. Меня подняла боль, вот я и справилась раньше обычного.
Нормальная физиология иногда очень болезненная. На самом деле, получается, слишком многое у девочек с болью связано, зачем нас таких создали? Теперь оказывается, что еще и образование пары тоже болезненно. И ведь не знаешь, что хуже, потому что иметь парня, который что угодно сделать может, под боком то еще удовольствие, должно быть. Опять я об этом думаю!
Что у нас сегодня на завтрак? Бурая масса с непонятным запахом и почти без вкуса. Красный эрзац-фрукт и чай. Ну и хлеб, конечно. Мама, помню, рассказывала о временах, когда у каждого продукта был свой вкус, но это, конечно, сказки. Их же тогда есть было бы невозможно много разных вкусов в одном блюде. Скорее всего, просто оставались какие-то воспоминания, но давно утратившие актуальность, как говорит Мозг.
Закончив с едой, я встаю из-за стола, опять ловя взгляд незнакомого парня. Он оглядывает меня так, как будто лапает глазами, отчего хочется дать ему в рыло. Чтоб он глаза сломал!
***
В моем сегодняшнем состоянии стоять на коленях тяжело, но выбора нет, за нарушение Мозг сурово накажет, причем, как именно, я себе не представляю, да и знать не хочу. Сегодня я обслуживаю пульт, с которого можно запросить журнал, так что я точно узнаю, что случилось. Руки чуть подрагивают, в основном от страха, ну и слабость от такой позы накатывает, конечно. Хочется свести ноги, но сенсоры такого не позволяют, поэтому я часто отдыхаю.
Голова кружится, живот тянет, но я перепроверяю каждое свое движение, поэтому, наверное, не нарываюсь. Дополнительная боль мне сейчас не нужна, и так я вся сжата от страха. Есть у меня подозрение, что всунутый в меня прибор может выдать и болевой импульс, чего я испытывать совсем не хочу, мне книги хватило. Поставив последний цилиндр на место, выдыхаю, переходя к тому, за чем я сюда так стремилась.
Для оценки качества работы, громко заявляю я, борясь с желанием убежать, необходим запуск пульта и просмотр журнала.
Подтверждаю, отзывается Мозг, что звучит для меня музыкой.
Запустить пульт в режиме просмотра исторической информации, подстраховываюсь я.
Стойка передо мной оживает десятками синих и зеленых огоньков. Ни одного желтого или красного, означающего приговор, нет, отчего я выдыхаю, но расслабляться еще слишком рано нужно запросить доступ, что я и делаю. Я прошу предоставить мне фрагмент исторической информации, датируемой днем непосредственно перед нашим выходом из гибернации. Загорается зеленый глаз, это значит, что я сейчас узнаю Я все узнаю
Включается большой экран справа от меня. Я поворачиваю голову, потому что вставать команды не было, а ноги затекли, да и усиливается характерная боль, но я терплю: мне жизненно важно узнать, что произошло! И вот на разгоревшемся экране я вижу приближающийся иззубренный кусок непонятно чего. Это странно, потому что в этот момент «Ковчег» идет по кромке черной дыры для увеличения значительно упавшей скорости. Этот маневр его двигатели позволяют. И если кусок непонятно чего именно так приближается, значит, он был выброшен с огромной силой.
Он вонзается прямо между двумя модулями, перебивая переходы. В самый последний момент я успеваю заметить отметку «Земля-2». На «Ковчеге» стоит отметка пятой земли, значит, встреченный нами кусок это то, что осталось от такого же корабля, что и наш, но стартовавшего из другой колонии?
Итак, модуль вырывает из «Ковчега» и бросает в сторону черной дыры. Наши родители, младшие братья и сестры на двух третях корабля, почти без двигателей скрываются из глаз, но я вижу, что модуль невредим до самого конца. Значит, по идее, родители могут и выжить, ведь они в гибернации, а в таком состоянии можно столетья провести. Вопрос только это слепая дыра или червоточина? Знаний у меня не хватает, а Мозг вместо ответа на прямой вопрос отмалчивается.
Значит, большая часть корабля упала в черную дыру, а куда летим мы, не знает никто, потому что уцелели только тормозные. Но именно рассматривая то, во что превратился «Ковчег», я замечаю не полностью оторванный переход на Специальную Палубу. Кто знает, что там находится, правда надо будет поискать информацию, но обмануть Мозг Возможно ли это вообще?