Немилосердные лета - Время Издательство

Наталья Аришина

Немилосердные лета

© Н. С. Аришина, наследники 2023

© И. З. Фаликов, сост., предисловие, 2023

© «Время», 2023

Два слова

Когда она в середине дня 15 декабря, измученная невозможностью глотать и дышать, громко закричала: «Я не согласна!», имея в виду так жить, я понял, что она согласилась уйти, приняла бесповоротное решение, и наверху ее сразу же услышали, ненадолго прибавили ей жгучих страданий и резко выключили свет. Через некоторое время в полутемной прихожей она по ходу медленного движения навстречу мне упала в мои руки, в полминуты умерев.

Эту книгу мы складывали вместе, поскольку я знал каждую букву, ею написанную. За несколько десятилетий моей писанины про стихи я практически ничего не сказал о ней. Не получится и сейчас.

Мы с ней дожили до такого состояния, что если я о чем-нибудь молча подумаю, она скажет вслух. Со стихами не то же самое. Стихи возникают неожиданно и совсем не так, как ты бы мог предположить. Ахматовская домработница, бывало, поймав хозяйку на стихосочинительстве, говорила, что Анна Андреевна гудит. Ходит и гудит. Наташа тихо уходила в себя, в угол пещеры, в домохозяйство, в готовку еды, в одинокую прогулку. Стих был порождением сокровенности.

В начале нулевых мы перенесли общее несчастье  потерю молодого сына. Надо было держаться, она выстояла, не впав в стиховую истерию.

На ее отпевании батюшка употребил слово «праведница», это наверняка входит в общий канон, но в данном случае было в точку. Более бескорыстного создания я не знал. О безоглядности ее самоотдачи знают многие. Все это входит в состав ее стихов.

Шестьдесят лет нашего супружества мы отметили в 2022 году, она веселовато откомментировала: «Так долго не живут!», высокодрагоценный эпитет свадьбы мне неведом, но я помню, кто были любимыми ее поэтами в пору нашего начала. Жуковский и Лермонтов. Я полюбил ее за стихотворение «Сочельник», написанное ею в пятнадцать лет. Это было у нее отдельно от цветаевских экскурсов в немецкий романтизм.

Книга эта  не финально-всеобъемлющий отчет литератора о своей работе. Мы застали автора в процессе. Может быть, элемент финиша не чужд самоощущению поэта. Но процесс был прерван. Свет внезапно пропал. Ищем в сумерках.

Итоговым изборником  книгой всей жизни  она считала «Общую тетрадь» (2019), книгу емкую, но далеко не полную. Сама у себя она насчитывала восемь книг. В «Общей тетради» одна из глав-тетрадей  шестая  оговаривалась как незаконченная. Теперь она заканчивается.

Она была смущена наработанной мастеровитостью, лишним знанием технической стороны нашего дела, ее влекла нечаянность, непредумышленность. По природе она была простодушной и знала об этом, в сердцах именуясь простофилей.

Но она не собиралась стоять на одном месте, движение вперед требовало пребывания в форме. Ей никогда не давали ее лет. Она росла и знала об этом. В данной книге разный материал. Кое-что уже опубликовано  некоторые стихи и проза. Над композицией книги она сама не работала, но обдуманно заранее сделала несколько файлов, правильно связать которые пришлось без нее. Более того, она вообще не надеялась на выход новой книги в обозримом времени.

Заходя в зрительный зал на какое-то зрелище, она сразу же садилась где-то в задних рядах, подальше от сцены. За место под солнцем не билась, пряталась в кулисах. Когда ее небеспочвенно называли красавицей, она уводила ситуацию в область юмора.

Она не любила называть себя поэтом. Когда-то Владимир Соколов написал «Мне нравятся поэтессы», на мой взгляд, вещь полемическую относительно юморески Саши Черного «Она была поэтесса».

Она была поэтессой.

Она засвидетельствовала абсолютно внутренний мир человека этих немилосердных времен.

Начнем со стихотворений очень личных, по сути  автопортретных.

Вступление. Три стихотворения

Миражи

И. Ф.

Шумит Платан

И. Ф.

Небесная ткачиха

Часть первая. Тихо тебя окликну

2021  февраль 2022

Театрик

След

Новое кладбище

Страница

Наследство

Зола

Только пепел знает, что значит сгореть дотла.

И. Бродский

Под утро

Простое письмо

Свитерок

Верлибры

Игнатенко. Ялта

Осень Воронцова

Трофеи

В сухарнице, как мышь, копается анапест

Б. Пастернак

Англичане

Кирпичи

Счастливое детство

Судоку

Народ Маракайя

Скоро осень

Время

Из-под руки

Поутру

Нотрдамские пчелки

Сон

Дуэт

Не храни ты ни бронзы, ни книг

К. Случевский

Барическая пила

Под дождем

Обмолвки

Немилосердные лета

Окно

Окно-2

Большие снега

Пора

Две дорожки следов

До предела

Часть Вторая. Мне нравятся поэтессы

От автора[1]

«Мне нравятся поэтессы, Их пристальные стихи, Их сложные интересы, Загадочные грехи» Стихотворение Владимира Соколова «Мне нравятся поэтессы», строчку которого вынесла в заголовок, я часто слышала на вечерах поэзии из уст товарок разных поколений. В последний раз, кажется, из уст Тамары Жирмунской. Она уверена, что стих  о ней и ее ровесницах. А ровесница стихотворения, кстати сказать, Галина Нерпина Родилась в тот год, когда Соколов его написал. Я не боюсь слова «поэтесса», люблю понятие «вечная женственность» и всё, что с ним связано. И не выношу гендерных разборок.

Подборка собралась сама собой. Стихи написаны в разные годы. Среди героинь этих стихотворений нет ныне живущих. Здесь только одна моя ровесница  Раиса Романова. Она не была моей близкой подругой и единомышленницей, но после первого шока от печального известия я долго потом перебирала в памяти всё, что нас, ровесниц, связывало. И в этой турбулентной зоне обозначились прежние и будущие мои героини, три поколения поэтесс. Не говоря уж о звездных именах, принадлежащих вечности.

Свеча Светлане

Памяти Светланы Кузнецовой

Сад камней

Поблажка

Пальцы серых обезьян

З. Гиппиус

Мифы незыблемы

Вдогонку

Вотчина

Ты знай,

Где стерегут нас ад и рай.

А. Блок

Нет, Господь, я дорогу не мерю,

Что положено, то и пройду.

Е. Кузьмина-Караваева

I

II

Гурзуф

Плаж

идем на плаж, но и там дышать нечем

МЦ

Таня

Смоленская типография

Большая суша

Воспоминание

Два стихотворения

Памяти Раисы Романовой

1. Край скалы

2. Прощанье

«Рубцов рифмовал кипарис с постаревшей актрисой»

«Испытала на мгновенье жгучей зависти укор»

Соглядатай

у горбуна есть преимущество сложности перед человеком с прямым позвоночником.

Б. Ахмадулина. Дневник 1962 г.

Архив

N. N.

Часть третья. Проза

Воспоминанья зарифмую. Мемуарная повесть

Всё это, честно говоря, я пишу всё же как литератор, а не как человек, который зовет что-то обратно.

Юрий Олеша

Глава первая

Утро. С погодой  не совсем ясно. Все окна нашей с Ф. квартиры выходят в переулок и упираются в два неоднократно на нашем веку менявших свой облик дома. Тот, в котором жил главный редактор «Воплей» (журнал «Вопросы литературы») Лазарь Лазарев и в который наведывалась наша с Ф. подруга Таня Бек, кажет нам глухую когда-то часть боковой стены. К ней примыкает здание бывшего Минтяжмаша. Наш с Ф. дом «литературный». В тридцатые годы три этажа стойкого старинного подворья надстроили двумя этажами под кооператив драматургов. Знаменитости давно вывелись, и теперь литературу представляем только Ф. и я.

Не то чтобы я прячу своего спутника за литерой. Так привыкла именовать в записных книжках. Пусть будет Ф. Мы сопутствуем друг другу много лет: в будущем году прозвенит немыслимая круглая дата. Не хочу озвучивать заранее.

Я много чего не хочу озвучивать по разным причинам. И за перо взялась с неохотой. Конечно, не за перо, а за комп. Всему виной карантин и фейсбук, на котором я имела неосторожность объявить о наличии у меня заполненных «мировою чепухою» (так говорил Блок) записных книжек. И даже описала некоторые экземпляры писчебумажных шедевров, подаренных знающими толк в красоте подругами.