Юрий Егоров
Альманах современной русской прозы и поэзии «Литературные встречи» 1
© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2023
© Коллектив авторов, 2023
* * *
Проза
Вероника Воронина
Московская область
Край земли, где гуси говорят с ушедшими
Третий день что-то неясное тяготило и беспокоило. Словно неладное уже случилось, но ещё не узнано. А потом мне приснился дед-помор. Я наконец-то приехала к нему в гости, как давно собиралась, в деревню под Архангельском, в которой не была со смерти бабушки.
Встреча наша полнилась радостью, но и печалью. Дед обнял меня, щекоча бородой, и я чувствовала привычный солёный запах моря и табака.
Мы были на его карбасе большой парусно-гребной лодке. Палуба покачивалась под ногами. Долго плыли сквозь туман. У руля сидел хмурый немногословный старик. В вязаной рубахе, портах и бахилах с длинными голенищами, он выглядел выходцем из далёкого прошлого.
Товарищ мой, вож корабельный, представил его дед. По-вашему лоцман.
Я поздоровалась.
И ты путём-дорогой здрава будь, ответил он.
Туманная дымка на море становилась гуще. Мелкие капли мороси оседали на одежде. Убаюкивающе плескалась вода. Где-то в вышине кричали гуси.
Не в Гусину ли Землю подалися? вымолвил дед.
Не иначе, кивнул вож.
Я знаю, оживилась я. На карте видела. Это полуостров где-то тут, у вас, в Архангельской области!
Дед фыркнул.
Много ты понимаешь, дитя! Та Гусиная Земля это одна, тутошняя. А эта совсем другая тамошняя.
Что за тамошняя земля?
А вот что, дед помолчал и продолжил, как песню запел: Поморам Студёно море испокон веку кормилец и поилец, начало и конец. Неогляден простор морской. И есть дальний северный край, что зовётся Гусиной Землёй, туда уходят души хоробрых и добрых людей. И туда прилетают гуси, чтобы говорить с ушедшими. И доставлять о них весточки живым.
То есть это поморский рай такой? А гуси ангельская почта?
Дурёха ты! беззлобно сказал дед.
Как думаешь, баба Нина там сейчас? неожиданно для себя спросила я и тут же пожалела о сказанном.
Там, уверенно и спокойно ответил дед. Где ещё ей быть, родимой?
Мы всё плыли и плыли. Сложно было представить, как старики ориентировались в таком тумане.
Будто услышав мои мысли, дед проговорил:
Хмаря такая, точно Варлаам жену везёт.
Что?
Присловье такое, дитя, когда густой туман сходит.
И куда Варлаам везёт жену?
Попотчую тебя былиной-стариной. То наш стал быть, и твой поморский святой, покровитель мореходов. Вот послушай-ко, что раньше люди говорили Отец Варлаам родился в Керети, на Лопском берегу, был настоятелем в Коле. Жил там в мире и любви со своей хозяюшкой, был добрым пастырем прихожанам. Как-то изгнал беса с Абрам-мыса. Да бес тот, уходя, проклял его. И пришла беда. Сказывают, будто хозяйка Варлаама бесноваться стала, он пытался беса-то изгнать да и убил её нечаянно.
Дед помолчал.
И так сокрушён был Варлаам этим деянием, что сам себя наказал непомерно: плавать по морю с гробом убиенной, доколе тело не истлеет, моля Бога об отпущении греха, дед раскурил трубку. Быстро срядился Варлаам и отворил паруса. Путь его лежал от Керети до Колы и обратно. Так сокрушалось сердце его, что путь этот был всегда против обуревания, через непогоду. Посему присловье бытует: «Пошёл, как Варлаам, против ветра». Много лет он скитался, покуда не искупил грех и не вымолил у Бога прощения. А кой-кто сказывает: и доныне карбас тот плавает. И будто подвластны Варлааму ветра и туманы, проговорил дед со значением. Отсюда давношное поверье: коль сгущается туман, то Варламьева лодья подходит.
Дед продолжил совсем тихо, после долгой паузы.
В моём детстве старики баяли: Варлаам пособляет дорогу найти и живым, и тем, кого море взяло. Одним домой, другим на тот свет.
Поблизости снова прокричали гуси.
Старый помор кивнул в ту сторону:
Знамо, в Гусиную Землю. Деды так сказывали.
Ты в это веришь? недоверчиво спросила я.
Нешто не верить! обиделся он. Наше море-то Студёное уж больно норовисто да переменчиво. И тут иначе не скажешь: кто в море не плавал, Богу не молился.
Мы плыли ещё какое-то время, прежде чем туман стал постепенно рассеиваться. Сквозь прорехи уже открывалось небо.
Вож сказал:
Уже близко.
Дед вдруг заторопился.
На-ко, смотри-ко, дитя, что у меня тебе припасено. И осторожно вынул из-за пазухи свёрток.
Я развернула его и залюбовалась. Там была деревянная поморская птица. Та, которую подвешивают под потолком на счастье. Длинной шеей и изящно выточенным станом фигурка походила на звонкую да ладную летучую ладью с ажурными крыльями-парусами. Птица-ладья!
Для тебя сделал.
Как я любила этих птиц в детстве! Казалось, подбрось и взлетят, трепеща крыльями. Но они были слишком хрупкими для моих пальцев. Так что мне позволялось лишь смотреть, как они кружились под потолком от легчайшего ветерка.
Спасибо, дед!
Здоровья тебе на всех ветрах!
Он обнял меня, снова уколов щёку бородой.
Ты что, прощаешься?
Дед не ответил. Туман продолжал расходиться. Неясно проявлялся берег.
Где это мы? я огляделась.
На показавшемся берегу в ожидании стояла женская фигура.
Ой, неужто это?..
Негоже тебе туда смотреть! неожиданно прикрикнул вож.
По странной логике сна я тут же отвернулась без возражений.
Теперь пойду, вымолвил дед и, не дожидаясь, пока лодка подплывёт ближе, прыгнул за борт.
Вож разворачивал карбас прочь от берега
Под утро меня разбудили непривычные для города звуки крики пролетающих диких гусей. Они звучали как прощание.
Тревожное ожидание беды растворилось. Я лежала, нежась в остатках сна, как в тёплых заботливых руках. Лишь долгую минуту спустя до сознания дошло: у меня никогда не было деда-помора!
За окном начинало светлеть. В высоком небе плыли громады облачных птиц-кораблей. Они неслись к северу на всех парусах.
Игорь Григоров
г. Архангельск
Гостиница
И всё-таки у вас здесь странно скажете, нет?.. Не то чтобы мне и вправду было как-то удивительно оставляющие места для стен, на обилие часов всех видов и мастей от напольных и настенных до настольных и даже наручных, щедрой рукой рассыпанных по всем горизонтальным поверхностям, сплошь зеркальным. Или я мало видел сдвинутых декораторов? Часы бзик вполне безобидный. Мне просто хотелось, чтобы хозяйка гостиницы перестала возиться с моим паспортом, подняла свои зелёные глазищи и улыбнулась.
Хозяйка гостиницы перестала возиться с моим паспортом, подняла свои зелёные глазищи и улыбнулась.
Правда, странно? Вот классно, я так и задумывала! Так что вы меня порадовали, и будет вам за это приз!
В принципе, улыбка и сама по себе вполне тянула на приз. Да и в целом начало моего отпуска можно было считать удачным.
Во-первых, выяснилось, что этот забытый Богом городок забыт им не полностью: сюда была протянута железная дорога. И по дороге с периодичностью немногим чаще, чем раз в вечность, ходили поезда. Точнее, поезд: локомотив и два вагона даже не знаю, для чего был предназначен второй вагон, все три путешественника на край света вполне разместились бы в одном купе первого. И конечно, добрый кусок пути путешественники строили предположения о таинственном содержимом второго вагона. Причём с каждой верстой, отдалявшей нас от безопасных благ цивилизации, содержимое вагона становилось всё более загадочным и опасным. Хорошо, что дорога оказалась недолгой и мы не успели как следует напугать друг друга. Правда, в самом конце пути выяснилось, что путешественник здесь только я и мои попутчики только выглядели пришельцами из далёких стран на деле они были вполне себе местными жителями.
Во-вторых, в городке оказалась гостиница, при этом всего одна, что автоматически делало её лучшей в городе. Но ведь будь гостиниц в городке хоть на одну меньше и где бы я ночевал?!