Главу Рокотова взяли в плотное кольцо, деликатно, но настойчиво оттеснили от места взрыва, начали потрошить. Нет, не по поводу причин случившегося, интерес к трагедии уже угас. Дело не в людской черствости ну, взрыв да взрыв, никто ж другой не пострадал? Тот же, кто пострадал, виноват сам, сказано же, что тайный алкоголик. (Хотя всем буквально известно, что Денис Романов в рот водки не берет, но раз руководство утверждает, что ж) Жаль парня, конечно, пропал ни за грош. Пропал, но мы-то живы!
И теперь избиратели жаждут выяснить ряд куда более насущных вопросов, касающихся собственного существования.
Правда ли, что вскроют мост через канал? Верно ли, что заасфальтируют дорогу к рынку? Почему в новых домах горячая вода не поднимается выше третьего этажа? По каким причинам в поликлинике до сих пор нет зубного и тому подобное. Сыпались вопросы и претензии, живые желали существовать далее, долго, счастливо и комфортно, и потому главе Рокотову не судьба была уехать восвояси тотчас.
Осознав это, он лица не потерял, говорил с народом, что-то втолковывая избирателям, такой молодой, а уже серьезный, понимающий, со свежим взглядом на застарелые язвы общества. Доброжелательный, а прищур простецкий, народный, как у приснопамятного Ильича. Ни дать ни взять тот самый барин, который наконец приехал и сейчас все рассудит.
Пока глава Рокотов общался с народом и тетка из жилищной инспекции, брошенная на фронт средств массовой информации, выкручивалась из журналистских клыков блестяще, окусывалась умело, огрызалась по сути и с такой долей здоровой агрессии, так журналисты поняли: не на ту напали. Ажиотаж быстро схлынул, предвкушение сенсаций увяло.
Ведь, как выяснилось, во всем виноваты не те, которые «высоко сидят», кого «хватит кормить», даром разбазаривая народные деньги, а условный среднестатистический гражданин Вася, который по своему собственному головотяпству разнес полквартиры, чуть не угробил жену и сам же отправился к праотцам. На этом публику долго не удержишь, кому приятно, когда собственным портретом глаза колют?
Журналисты расползались, зато Станислав вернулся из толпы очевидцев довольный и с добычей. Уловил-таки Крячко в свои сети кого-то осведомленного. Выражение лица у него такое, как у удачливого рыбака.
Что, не взрыв газа? В порядке газовое хозяйство? И вообще, самогонщики то есть сами виноваты? уточнял он, ухмыляясь. Типа расходитесь, ничего интересного?
Между тем интересно, и весьма? подбодрил Лев Иванович.
А пойдем, Лева, глянем. Если не брешет глава Рокотов, то там что должно быть: отлетевший змеевик, рванувший бак, бочки с бражкой
Зубков влез, твердо заявил:
Нет там ничего. И быть не может.
О, смотри-ка, отмылся и посмелел, одобрил Крячко, и язык развязался? Ну не томи, излагай, излагай.
Поведай, откуда уверенность? подхватил Гуров. Или не пили вместе значит, трезвенник?
Пили мы вместе сызмальства, и не раз. А уверенность оттуда, что даром свой хлеб не ем, запальчиво огрызнулся участковый, я тут все самогонные аппараты в лицо знаю, получше собственного отражения.
Прямо везде?
В поселке и в окрестностях!
Сделав такое по-своему сильное заявление и тотчас застеснявшись, Сергей снова замолчал, однако Лев Иванович заметил:
Молодец, только давай не останавливайся и давай уж без сердца.
Если что знаешь нехорошо скрывать, напомнил Крячко.
Надо говорить. Или снова какие-то темные тайны личности?
Ой, все, буркнул Зубков, понял я, понял. Не газ это. И не самогонный аппарат. Врет Рокотов. Пиво Романов потреблял, и то лишь недавно снова начал, прячась ото всех. Нинка с той стороны канала с разливайки контрабандой таскала.
Крячко удивился и заинтересовался:
С чего работяге стесняться пиво пить?
Зубков, вздохнув, неохотно пояснил, что родительница погибшего растила его одна после того, как папу выгнала из дому за пьянку:
Дениске стыдно употреблять было.
Еще и стеснительный работяга! Интересно. Но, может, супруга не прочь, как насчет самогоночки? не отставал Крячко.
Однако Зубков стоял насмерть, отстаивая непорочный облик своих друзей детства:
Никак. По молодости все пили, теперь все и завязали
И Нина?
И Нина. Завязала наглухо и давно.
Вроде бы ничего не сказал Крячко, но что-то неприемлемое увидел лейтенант в лице полковника и немедленно возмутился правда, строго в рамках субординации:
Да что вы, в самом деле. Мне не верите, а Рокотову этому дурацкому пожалуйста? А он врет! Выборы на носу, вот он и корчит из себя правдоруба, с народом васькается: видите, все под контролем, очистим наши стройные ряды от пьяниц и прочее.
«Что-то он утомил меня», подумал Лев Иванович и, уточнив:
У тебя все? обратился к Крячко:
Пойдем, Станислав Васильевич, такое мнение есть, что тут ловить нечего. Пусть товарищ участковый пока повспоминает, зачем названивал занятому человеку, которому не до него.
И, отвернувшись от вспыхнувшего, заалевшего Зубкова, пошел в подъезд.
Глава 3
Квартира потерпевших Романовых в обычной панельной пятиэтажке без лифта оказалась ничего себе: три изолированные комнаты, неожиданно просторная прихожая, кухня, объединенная с лоджией. Свежий, явно своими руками, но с любовью сделанный ремонт, что было видно по неповрежденным помещениям. Заметно, что далеко не бабушкина жилплощадь, хозяин заботливый.
Был. Вот от него только затертый меловой силуэт остался.
Выяснилось, что в группу включен старый знакомый следак Степа Рожнов, неулыбчивый, угрюмый, как не вовремя разбуженный медведь, но толковый, цепкий профессионал. Пожав Гурову руку, он подтвердил тезисы, услышанные от Зубкова, причем со ссылкой на экспертов:
Да, Лев Иванович, ожидаемо набрехал этот глава, видно было, что не сплюнул только потому, что на месте происшествия неловко. С Рокотовым и его художествами Рожнов тоже был знаком, не понаслышке.
Подтверждают газовщики: абсолютно исправна система, никаких следов взрыва системы. Да и без них и так видно.
Ага, ага, кивал Крячко, быстро оглядывая пострадавшую кухню, а что с вентиляционным каналом, с гибкой подводкой к плите?
Момент. Рожнов позвал газовщика.
Парень из газового треста подтвердил: канал в полном порядке, и гибкая подводка к плите на месте, присовокупил:
Я, господин полковник, сам тут в поселке инспекцию проводил.
Давно ли?
Не более трех месяцев назад. Более того, вам скажу: в этом доме и в этой квартире тоже даже облупившейся краски на трубах и той не зафиксировано. Нет, не газ, ручаюсь. Да если бы рвануло по нашей части, разве бы этим вот, он обвел руками, обошлось?
Хмурый Рожнов лишь хмыкнул. Сарказм понятен: это бывалого газовщика картина разрушений не впечатляла, но квартира пострадала сильно.
Зато стены не сложились, а мы все строителей ругаем, заметил Крячко, обходя обломки какой-то мягкой мебели с сорванной обивкой, смотри, даже балкон не особо пострадал.
Ага, только то, что Зубков костями своими пробил, заметил Рожнов.
Я вот тоже обратил внимание на балкон, включился в беседу эксперт-взрывотехник, цел, это несмотря на то, что близко к эпицентру.
А эпицентр где? поинтересовался Гуров.
Тут вот, смотрите, указал специалист, деформации самые говорящие.
В самом деле.
При этом возгорания не было? уточнил Крячко.
Ни возгорания, ни задымления не зафиксировано, хотя взрыв немалой силы.
Что же так любопытно рвануло?
Погодите, еще не все, пойдемте к окну, эксперт указал на улицу, туда, где оформляли вещдоки, смотрите. Видите крупные обломки?
Не менее пятидесяти метров от фасада, заметил следак-фээсбэшник, майор Гришин, появившись из другой комнаты, здравия желаю, господа полковники.