Тошно мне здесь, отец. По матери скучаю. Отпустите, прошу.
Для демонстрации полной искренности я отодвинулась от столика и наклонилась, коснувшись лбом пола. Просили императора всегда только в позе ниц, на это я уже насмотрелась. Даже советники падали на колени, когда умоляли прислушаться к их решению по протоколу, наверное.
Государь долго молчал, изучая меня, потом хмыкнул и ответил:
Нет. Ты остаешься здесь, и даже думать не смей об отъезде. Раз уж ты вспомнил про Лянь, тогда, конечно, помнишь, зачем ты сюда приехал?
Не вспомнил, и вы это знаете, ответила я, снова сев ровно. Но раз я здесь из-за Ванъяна, отдайте мне его. Вы его мучаете, а это несправедливо я-то сбежать не пытаюсь. Император в изумлении уставился на меня, а я продолжила: Хочу убедиться, что с ним все в порядке. Или сделка нечестная, не так ли, отец?
Государь моргнул, а потом хохотнул:
Ичи, ты этой ночью спал головой на север? Ты не в себе.
Я отлично себя чувствую, Ваше Величество, улыбнулась я, не поняв, при чем тут север.
Наступила тишина. Император снова изучал меня взглядом, но уже куда внимательнее. Наконец он хмыкнул:
Что ж, ты продолжаешь меня веселить. Сделка честная, Ичи: ты уже здесь, не забывай, и никуда не денешься. Ты же понимаешь?
Я фыркнула. Аргумент был, мягко говоря, так себе. Что мешает мне, так сказать, куда-то деться? Хотя бы попытаться.
А если сбегу? с улыбкой спросила я.
Как? Император тоже улыбнулся, словно все происходящее было шуткой. Кто тебе поможет? Ты не выберешься даже за пределы Ко́ко́но́э, а если и выберешься, куда поедешь? Ты и обратную дорогу наверняка забыл Если вообще ее знал. Карты читать не умеешь, как и вообще читать. Это просто смешно.
Хорошо смеется тот, кто смеется последним, подумала я. А вслух сказала:
А если попытаюсь?
Давай, снова улыбнулся император, разглядывая меня так, словно впервые увидел. Ему было весело, как и мне: эта игра увлекала.
И пока буду пытаться, меня может кто-нибудь случайно убить, проговорила я тихо, спокойно и сама себе верила. Мне откуда-то было известно, что лучшая на свете ложь это правда, а чтобы ложь стала правдой, нужно самой в нее верить. Вы даже не свалите мою смерть на канцлера я ведь сбегу от вас, отец. А если умру, вы не сможете оправдаться перед моей матерью, и начнется война. Разве вы хотите войны? Вряд ли.
Да, я блефовала. То есть, основываясь на информации от Ли, это было логичным, но на сто процентов уверенной я быть не могла. Странно, но блефовать мне нравилось. Все это очень напоминало какую-то игру, которой я увлекалась, наверное, в прошлой жизни.
А если хочу? Улыбка с лица императора сползла, и выглядел он абсолютно серьезным.
Похоже, игры кончились.
Не хотите, возразила я, стараясь сохранить свое ненормальное спокойствие. Или давно бы уже воевали. Я слышал ваш разговор с послом и сделал определенные выводы.
Император поднял брови и снова улыбнулся.
А ты поумнел после потери памяти, Рюичи.
Я обратила внимание, что он впервые назвал меня полным именем, и подобралась. Самым сложным было казаться расслабленным и спокойным. Блефовать, так уж до конца.
Я всегда таким был, Ваше Величество, просто вы не замечали.
Император взмахнул рукой, и слуги принялись торопливо убирать со стола. Мы ждали. Внутри меня словно натянулась струна и готовилась вот-вот зазвенеть, стоит только слегка задеть ее. Настолько я нервничала.
Слуги поставили перед нами клетчатую доску с деревянными фигурами в виде пятиугольников, подписанные сверху и снизу. Король, ладья, конь, слон, пешка, а еще дракон, золото, серебро и стрелка.
Что это?
Твой выбор, сын, улыбнулся император. Я отдам тебе Ванъяна, но только если ты выиграешь.
Признаться, что-то такое я и ожидала, но поспешила уточнить:
А если проиграю?
Улыбка императора стала шире. Он окинул меня внимательным взглядом и объяснил:
Тогда ты извинишься перед канцлером за грубость и получишь двадцать ударов палкой. На совете. При министрах.
Я представила эту картину и с сомнением посмотрела на игральную доску.
Разве это честно, Ваше Величество? Я ведь даже не помню, как играть.
Честно, усмехнулся император. Зачем тебе помнить, что раньше ты всегда проигрывал? А правила я тебе объясню.
Подвох даже искать не требовалось. Я снова покосилась на доску и опять представила себя на коленях перед канцлером. Решила, что, конечно, не сломаюсь, встану, но вот палки Это вроде тех досок, которые я уже видела на тюремном дворе? Задохлика-принца такими и убить можно. Стоит ли игра свеч? Да, Ванъяна жалко: родная мать бросила ради другого сына, брат вообще его забыл и помощи ждать неоткуда. Но положа руку на сердце, помогать незнакомцу только потому, что он в беде, я бы не стала. Но мне хотелось жить, и верный телохранитель, а еще проводник по этому миру, всем мне обязанный, был очень нужен. И без Ванъяна я его не получу.
Я представила Ли на коленях передо мной, вспомнила, как он говорил про расположение, которого пытался добиться магией, и в груди потеплело.
Объясняйте, Ваше Величество.
Правила похожи на шахматные, то есть слон, например, ходил так же. Но фигуры можно было переворачивать, и тогда они превращались в другие. Двое слуг записывали наши ходы, и мне повезло, что я уже достаточно изучила иероглифы, чтобы понимать их заметки.
Играть мы начали медленно, даже лениво. Император, наверное, не сомневался в победе и хотел позабавиться со мной, как кот с мышкой. Я наблюдала за ним и просто повторяла его действия, пытаясь понять логику ходов. У меня вроде даже получалось: государь строил из своих фигур что-то вроде крепости, затрудняя мои атаки.
К середине игры бой завязался прямо-таки смертельный, и как-то так получилось, что наши короли оказались в лагерях противников: мой у императора, а его, соответственно, у меня. И не просто оказались, а хорошенько там закрепились. До меня начало доходить, что мат поставить в такой ситуации не получится никому. Вырисовывалась ничья.
Император долго изучал доску в задумчивости, а потом подозвал слуг и стал подсчитывать какие-то очки. Меня кольнуло беспокойство, но император так скривился, когда подвел итог, что стало ясно: если я и не победила, то уж точно не проиграла.
Император впервые взглянул на меня с чем-то похожим на уважение.
Ты стал удивительно хорошо играть, Рюичи. Я нахожу это забавным.
Рад, что доставил Вашему Величеству удовольствие, ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Император снова задумчиво посмотрел на доску.
Что ж Ничья. Значит, каждый из нас сделает то, на что мы играли. Я отдам тебе Ванъяна, а ты получишь двадцать палок. Согласен? Или мы сделаем вид, что этой игры никогда не было, и все забываем? В глазах императора мелькнул нехороший огонек, и я тут же вспомнила его «Забудь!» после посещения пыточной. В свете рассказанного вчера Ли у меня забрезжило подозрение: а не был ли и император колдуном?
Впрочем, выбирать не приходилось, и я поспешила ответить:
Хорошо. Палки так палки. Когда?
На следующем совете. Император снова откинулся на подлокотник. Бить будет канцлер. Ты все еще согласен?
М-да, все интереснее и интереснее. Но лапу в бутылку я уже сунула, поэтому
Я действительно был с ним непочтителен, вы правы, отец. И если таково мое наказание Где Ванъян?
Да, таким ты мне нравишься больше, пробормотал император и позвал слуг.
Ванъяна привели в покои принца сразу после того, как я вернулась от императора. Ли по-прежнему валялся на моей кровати, а рядом дежурил мрачный лекарь. Я посмотрела на них и на дремавшего у ширмы слугу с чашкой отвара у ног, вздохнула, но ничего говорить не стала.
Вообще, это форменное свинство: сначала Ли меня использовал, а теперь еще и кровать занял. Нет, мне не было жалко этого телохранителя, пусть он мне все еще нравился. Но как же я злилась! На себя, конечно, сама виновата: влюбляюсь непонятно в кого.