Я забыла про императора и посла, забыла, где я и в чьем теле нахожусь, забыла, что вокруг еще множество внимательных взглядов. Я смотрела, не могла не смотреть.
Это оказалось ошибкой.
Император заметил мой взгляд. Когда посол и его свита ушли, я так пристально глядела им вслед, что не сразу услышала, когда государь обратился ко мне.
На кого ты с таким вниманием смотрел, Ичи? с улыбкой поинтересовался он, подливая мне чай.
Мне хватило ума ответить:
Ни на кого.
Император усмехнулся и больше ничего не сказал.
В следующий раз я увидела Ли через два дня, когда вечером прогуливалась по саду. Ну да, ждала новую стрелу, просто только здесь евнухи и служанки оставляли меня в покое. Я могла спокойно бродить по узким дорожкам и горбатым мостикам сколько угодно, не натыкаясь взглядом на чужие затылки и не боясь выглядеть глупо, если опять запутаюсь в своих одеждах.
Сад был разбит на террасе, откуда открывался потрясающий вид на дворцовый комплекс. Стоя на широком балконе, я любовалась, как неторопливо садилось солнце, а небо приобретало мягко-фиолетовый оттенок, и звезды на нем блестели словно алмазы, под которыми изогнутые крыши пагод казались нарисованными тушью.
Ичи, позвал император.
Я услышала, как он прошел по дорожке, как хрустел песок под его сапогами. Государь пришел не один, но смотреть, кого он с собой привел, не хотелось совершенно. Какая разница? Очередной враг.
Странно, почему о приходе императора не объявили слуги, как всегда делали?
У меня для тебя подарок, Ичи, сказал он.
Повернувшись, я вежливо улыбнулась и собиралась произнести привычную формулу благодарности, когда император вдруг качнул головой куда-то вниз. Я опустила взгляд и увидела лежащего лицом в песок дорожки человека.
Это Ли. Твой новый телохранитель.
Я оперлась спиной о золотые перила балкона. Неистово захотелось улететь из этой роскошной золотой клетки, и не важно куда: вверх или вниз.
Даже видя только спину и затылок, я его узнала. В голове четко всплыли слова о контроле. Все это время император выжидал, наконец нашел что искал и теперь довольно улыбался. Я четко представила, как Ли повесят на ту крестовину, а меня заставят смотреть. Даже не зная его, я не могла этого допустить.
Попытавшись собраться, я улыбнулась как можно безмятежнее и легкомысленно спросила:
Зачем мне еще один телохранитель? У меня уже есть с десяток.
Император кивнул, будто приняв этот жалкий аргумент, и улыбнулся шире, отчего у меня кольнуло сердце. Впрочем, как всегда в последние дни.
Допустим. Но этот будет с тобой и днем и ночью. Везде. Я волнуюсь за тебя, Ичи. Твоей драгоценной жизни слишком часто угрожает опасность.
Это прозвучало так фальшиво, что я чуть не воскликнула: «Если хотите меня защитить, прекратите поощрять канцлера!» Его Сиятельство с большим энтузиазмом взялся организовывать мне смотрины.
От императорских подарков не отказываются, напомнил государь. Ты и это забыл, Ичи?
Я закрыла глаза и тихо выговорила стандартную формулу благодарности:
Благодарю, государь, Ваша милость безгранична.
Император в ответ благосклонно кивнул, взглянул на Ли и холодно приказал:
Ты. Повинуйся моему сыну.
Ничтожный слуга повинуется, государь, отозвался телохранитель, не поднимаясь. От звука его голоса я вздрогнула.
Ичи, он твой, хмыкнул император.
Я поклонилась, а когда выпрямилась, Его Величество уже ушел.
Первый акт закончился, но шоу продолжалось.
Мой новый телохранитель по-прежнему лежал лицом в песок, и с ним нужно было что-то делать. От происходящего у меня разболелась голова и начало шалить сердце. Я сильнее стиснула золотые перила террасы, так, что заныли запястья.
Где-то сладко запел соловей.
Мне следовало приказать Ли подняться, так отстраненно, насколько возможно. Сдать его на руки слугам пусть делают что нужно: оформляют в дворцовой канцелярии, переодевают, кормят. Принц не должен задумываться о таких вещах. Я должна не замечать Ли, забыть про него, чтобы император решил: ему показалось. Блажь принца, которому стало скучно без свиты и захотелось нового Шуи, прошла. Так было бы правильно.
Но я погибала от одиночества. До крика хотелось, чтобы рядом был кто-то если не верный и родной, то хотя бы не противный. Кто-то, кто разговаривал бы со мной. Кто-то, кто не склонял бы передо мной головы. Хотя глупо было ждать этого от человека, лежавшего передо мной лицом в песок. Но уже тогда мое сердце неровно билось из-за него.
Поэтому я сделала еще одну глупость: не смогла отпустить Ли. Встала рядом с ним на колени, наклонилась и попросила:
Посмотри на меня.
Телохранитель медленно поднял голову. Его глаза расширились, еще бы наследный принц стоял перед ним на коленях!
Я радовалась, что широкие рукава одежд скрывают мои дрожащие пальцы. Ли был красив. Не слащавой девичьей красотой принца и не высокомерной, экстравагантной красотой императора. Красота Ли была мужественной, правильной такого, как он, обязательно увековечили бы в мраморе, как Давида.
Взгляд Ли из удивленного превратился в изумленный, а потом остекленел как у всех слуг, с которыми я ненароком встречалась глазами.
Закатное солнце облило нас сочной алой краской, ветер унялся, наступила мертвая вечерняя тишина. Даже соловей замолчал.
Император назначил тебя моим телохранителем. Его решение трудно оспорить, но все же ответь: хочешь ли ты мне служить? Дурацкий вопрос, но я должна была узнать, как все произошло: император приказал Ли и это не обсуждалось или ему хотя бы денег пообещали. Если у посла тебе было лучше Я никогда не интересовался, сколько платят моим телохранителям. Что?
Взгляд Ли стал до крайности изумленным, когда я заговорила об оплате. Словно я такую несусветную чушь произнесла, что лепет младенца и то казался разумнее.
Господин, голос прозвучал ровно, но я снова вздрогнула, услышав его. Ваши телохранители рабы. А рабам не платят, их покупают.
Ого! Я почему-то думала, что рабство это в Риме, Греции, а то, что вокруг, совсем не Рим и не Греция.
Ты тоже раб?
Да, господин.
И император тебя купил?
Да, господин.
То есть у тебя не было выбора?
Ли все так же изумленно смотрел на меня, и под его взглядом я вдруг вспомнила выразительный русский мат, но произносить, конечно, не стала.
Что ж, придется делать хорошую мину даже при плохой игре.
Ли, у меня беда, меня действительно хотят убить. Недавно это почти удалось я потерял память. Император говорил тебе?
Нет, господин.
Что ж, это так. Я не помню очевидных вещей. Например, не помню, что есть рабы, Не помню, что такое империя. Я даже имени своего не помню. Кстати, ты знаешь, как меня зовут?
Рюичи, господин.
А?
Ваше имя Рюичи, господин.
Рюичи, произнесла я вслух и пять раз повторила мысленно, чтобы запомнить. Спасибо. Кроме защиты я хочу, чтобы ты рассказывал мне эти очевидные вещи. Мне почему-то кажется, что ты сможешь. Это так?
Как прикажет господин.
Я со вздохом кивнула и добавила, вспомнив Шуи:
Мы с тобой раньше не встречались? До того, как я потерял память.
Нет, господин. Лицо Ли ничего не выражало, как и голос.
Хорошо. Я поднялась. Вставай, идем.
Сдать Ли на руки слугам все-таки пришлось: во дворце строгая канцелярия, к тому же мои телохранители носят униформу. Мне снова вспомнился Шуи, и вдруг захотелось узнать: а не сделали ли евнухом Ли? Вдруг здесь так принято. Впрочем, какая разница? Я в теле мужчины, поэтому с Ли мне точно ничего не светит.
А вот у принца, как оказалось, жаркий секс был вместо антидепрессанта. В этом я лично той же ночью убедилась. Не с Ли, конечно. Фу! Что вы себе такое думаете, извращенцы? Все вышло куда забавнее
Не знаю, как там было у принца, а я имею привычку ночью крепко спать. В прошлой жизни я точно была совой, потому что засыпала поздно и с большим трудом, а на рассвете меня и пушкой не разбудишь, в чем слуги уже не раз убедились.