Почему ты хочешь остаться?
Господин? опешила наложница. Я люблю вас
Я несильно шлепнула ее по щеке.
Говори правду. И будь добра, не шуми. Кому ты служишь, Рен?
В-вам
Посмотри мне в глаза.
Она посмотрела. Я ясно увидела ответ: себе она служит. Потому что так смотрят лишь одинокие люди. Но продаться она еще никому не успела. По крайней мере, я в это поверила.
Достаточно. Почему ты не хочешь уходить? Говори правду, или я верну тебя палачам.
Девушка опустила глаза и долго молчала. Я напряглась: а если не ответит? Про палачей это была пустая угроза, естественно.
Я была вашей фавориткой, заговорила наконец Рен. И если вы прогоните, меня в лучшем случае ждет монастырь, а я туда не хочу.
Ответ на грани дерзости, но он меня вполне устроил.
Хорошо, улыбнулась я и тихо добавила: Спасибо.
Рен, забывшись, изумленно взглянула на меня. Поднявшись, я отошла и громко проговорила:
Выздоравливай скорее, Рен, ты мне нужна. Я назначаю тебя моей старшей служанкой.
Обалдели все, особенно, старший слуга. Он согнулся, как дерево на ветру, и простонал:
Ваше Высочество, так не принято, чтобы женщина
Ну и что?
Он сглотнул и с несчастным видом пролепетал:
А как же я? То есть
А ты уволен, перебила я. Слово прозвучало странно, и я спохватилась: То есть разжалован. Не хочу тебя больше видеть.
Старший слуга пока еще старший упал на колени.
За что, господин?!
За ценные советы моим телохранителям.
Но Ваше Высочество!..
Смеешь мне перечить?
Видите, как я поднаторела изображать из себя принца? Хочешь жить умей вертеться.
А служанка? Которую вчера с Рен сюда принесли? Она где?
Лекарь не знал, сказал только, что ее забрали слуги канцлера. Я искренне надеялась, что с ней все в порядке. С одной стороны, пусть слуги знают, что верных мне я в беде не бросаю. С другой больше я ту женщину не видела.
Наказание за нарушение традиций и что там утром говорил канцлер? В общем, оно последовало. Император прислал приказ, предписывающий принцу провести неделю Удаления от скверны. Я понятия не имела, что это такое, потому тихонько уточнила у Ли.
Вы не должны ни с кем видеться, господин. Вы не должны появляться при дворе вот что это значит.
А тебя мне видеть можно?
Слуги и рабы не в счет, кивнул Ли. Нас бы прогнали, будь это не так.
Это государь отлично придумал, пробормотала я.
Двери моих покоев закрылись для всех, кроме слуг. Фактически меня посадили под домашний арест.
Я гуляла по саду в сопровождении Ли слуги дежурили за оградой и размышляла. Жди теперь беды от канцлера
Господин, разрешите вопрос? подал вдруг голос телохранитель.
Я обернулась Ли шел на три шага позади, создавая иллюзию одиночества. Заботливый.
Да?
Почему вы не хотели, чтобы этот ничтожный вам служил, господин? Все это он спрашивал, конечно, опустив голову.
«Посмотри на меня!» думала я, но он не смотрел. Как же меня бесила эта его и других слуг манера говорить о себе уничижительно в третьем лице!
А зачем тебе за мной в могилу? спокойно ответила я. Есть риск, что меня скоро убьют. И тебя за компанию. Это несправедливо, не находишь?
Несправедливо, господин?
Конечно. Я огляделась. Жизнь замечательная. Смотри! Я тронула кончиком пальца ближайший цветок, вроде бы пион. С него сорвалась ярко-синяя бабочка, подлетела к Ли и села ему на плечо, раскрыв крылья. Это я в полной кхм-кхм! А ты живи и радуйся! Со мной рядом опасно, понимаешь?
Да, господин, мне показалось, что его голос дрогнул, простите.
Я решила, что Ли извиняется за вопрос. Они же все тут очень вежливые. Настолько, что иногда хочется ударить. Может, поэтому чиновники бьют слуг?
Я раздумывала над тем, что же мне делать. Как выбираться из этой клетки?
Солнечный блик сверкнул на ножнах меча Ли, и меня осенило.
Научи меня фехтовать.
Господин? переспросил Ли. Чему научить?
Обращаться с мечом. Воинскому искусству меня научи.
Ничего не спрашивая, телохранитель ответил:
Этот слуга повинуется, господин. Но вам лучше переодеться. И для начала вместо меча подойдет посох.
Этот принц повинуется, передразнила я.
И пошла огорошить слуг.
Жизнь, как мне тогда казалось, потихоньку налаживалась.
Свиток третий
Восьмой день четвертой луны
Заметила, что первые листы этих записок скопировали. Пятен от туши на них стало больше, а кое-где даже видны отпечатки пальцев. Думали, я не узнаю? Щас! Будь я настолько невнимательной, меня давно бы отравили.
Весь день приставала к Рен, чтобы она показала руки. Тушь тяжело смыть, если переписывала она, на пальцах должны были остаться пятна.
Нет, руки чистые.
Написала неизвестному переписчику на отдельном листе русский алфавит и инструкции, как правильно выводить буквы кисточкой я-то уже поднаторела. Попросила не пачкать мне бумагу и списывать аккуратнее. Может, устыдится?
Интересно, кому он носит мою писанину? Императору или канцлеру? Или есть кто-то третий?
Ладно, приступим
Для тренировок с мечом одевали меня всем миром. Старший слуга был понижен в ранге и отправился работать куда-то Подозреваю, что к императору или канцлеру, ведь для кого-то же из них он шпионил. Остальные слуги, до появления Рен распределившие ее обязанности, суетились вокруг и сетовали, что для поединка мне нужен более родовитый партнер, но раз император предписал неделю Удаления, ничего не поделаешь, придется ограничиться тем, что есть. Еще и на Ли насели: дескать, только попробуй господина ударить!
Тогда я опомнилась и шикнула на них, а то до этого меня больше костюм интересовал шаровары были плотнее и немного уже, не шаровары даже, а широкие красные штаны, неожиданно удобные. Их как-то хитро завязками скрепили с укороченным черным халатом, сверху надели безрукавку, тоже красную, и все это обвязали поясом в тон. И я стала не ворохом шелковых тканей, как раньше, а наконец человеком, который может нормально двигаться, не боясь запутаться в одежде.
Впрочем, настроение у меня резко упало, когда я поняла, что принц никогда не держал в руке тренировочную палку. А она тяжелая и толстая! И длинная, как жезл, еще и гладкая сразу из рук вывернулась.
Ли поставил меня в позицию: правая нога впереди, левая позади, корпус в пол-оборота, палка должна его прикрывать. Я так немного постояла и вроде привыкла, но стоило сделать шаг, как все приходилось начинать заново: то у меня палка в другую сторону смотрит, то носки ног. Короче, я очень быстро почувствовала себя бабой со скалкой, которую к тому же шатает.
Но Ли сказал, что все в порядке, и попросил нападать. Я так и сделала.
Дальнейшее действо напоминало плохо поставленный спектакль, в котором я трясла скалкой простите, тренировочной палкой, а Ли пытался под нее подставиться. После пятой минуты, умудрившись в третий раз долбануть Ли по костяшкам пальцев, а он даже не поморщился, я опустила палку и отошла.
Ли немедленно потупил взор, но я неотрывно смотрела прямо на него, так что глазами мы все-таки встретились. Я попыталась вложить в свой взгляд все разочарование, которое чувствовала.
Ты поддаешься.
Ли снова уткнулся взглядом в землю. Жаль, мне нравилось смотреть ему в глаза так я понимала, что он меня слушает, а не таблицу умножения повторяет, например.
Ли, я хочу научиться владеть мечом. По-твоему, я научусь, если мы продолжим в том же духе?
Господин, вы поранитесь, осторожно возразил телохранитель.
Ну и чудесно, зато научусь. Ли, давай по-настоящему? Пожалуйста.
Наверное, «волшебное слово» его добило, потому что придуриваться он перестал.
Второй поединок продлился секунд десять, спустя которые я полетела носом в землю и отнюдь не сразу смогла встать. Ли молча ждал. Я поднялась и напала снова.
Третий «поединок», который больше напоминал избиение младенца, закончился еще быстрее и с тем же результатом. И четвертый. И пятый. И все последующие. Когда я встала в десятый раз, ладони у меня были сбиты в кровь я старалась падать на них, а по плечам и бокам наверняка расцветали синяки. Очень болели руки и ломило шею.