Слово моя он как то по-особенному выделил. Словно словно считал меня вещью, принадлежавшей теперь только ему одному.
За что вы так со мной? Что я лично вам сделала?
Ты родилась на свет, ответил глухо, а у меня горло сдавило от невыносимой боли, потому ответить ему я просто не смогла.
Мне стало плохо от волнения. Воздух сгустился, и я машинально отползла к стене.
Чертов спазм.
Как же я ненавижу его!
Мне нельзя нельзя так нервничать, а то будет сложнее, и, что хуже, я все еще не вижу своей сумочки, в которой лежит ингалятор. Это вещь первой необходимости для меня, ведь без ингалятора всего за каких-то несколько минут я могу задохнуться.
Хлопает дверь. Князь вышел, а я смотрю на эту кушетку, на которой даже матраца нет. Обычное покрывало, брошенное на твердые доски. Это мое место. Этот страшный мужчина держит меня здесь, как собачью суку, и хуже того то, что я не знаю за что.
***
Я ничего не чувствую уже давно. Что-то мрачное и тихое, иногда завывающее мертвенным воем и раздирающее грудь изнутри.
Месть. Я желаю ее так же, как не пивший целый год жаждет капли воды.
Я даже покупаю три места на кладбище. Для этой молодой суки, ее мамаши и, главное, отца. Я уничтожу весь их род. Климовы лягут в землю, и я зарою эту черноту, которая не должна существовать на свете, но сначала ребенок.
Эта девка родит мне сына, которого отнял у меня ее папаша. Я выдеру у нее ребенка и лично прикончу суку.
Ненависть? Ненавижу ли я ее? О нет, это нечто иное.
Дикое и страшное, бешеное, необъятное и совершенно безумное.
Оно грызло меня все эти годы, и единственное, что не давало наложить на себя руки, желание расплаты.
Жизнь за жизнь, Климова отдаст жизнь взаймы, а после сдохнет вместе со своими предками.
Ее привезли Спартак с Эдиком, и я увидел дикую кошку. Она и вправду была похожа на нее. Фото не передавали и десятой части того, какой девушка оказалась вживую.
Огромные голубые, чуть раскосые глаза, пушистые ресницы, маленький нос, пухлые губы и длинная шея. Бархатная молочная кожа без единого изъяна, грива из густых каштановых волос.
Эта тварь собиралась выходить замуж и быть счастливой, пока я горел в аду и не подозревал о ее существовании! Каждый день эти три года я сдыхал, а она жила, ни в чем себе не отказывая.
Когда я узнал, что Климов не одиночка, каким хотел казаться, и у него есть семья, мне захотелось вырезать всех до единого из их рода, но после меня озарило.
У него есть дочь, и она родит мне сына. Она вернет мне то, что я потерял, и после сдохнет сама.
Псина. Я хотел, чтобы она знала свое место, тогда как эта тварь с голубыми глазами начала открывать рот и возникать своим тонким голосом.
Ее трясло нет, даже не так. Ее, блядь, подкидывало, а мне было хорошо.
Я мечтал, чтобы она умерла, чтобы я показал папочке ее изуродованное тело, но сначала ребенок.
Мой сын. Мой ни в чем не повинный мальчик еще даже не жил, а она живет и радуется, вот только Полина больше никогда в жизни радоваться не будет! Я сделаю все, чтобы она родила мне здорового ребенка и сдохла в муках после.
Девка сидела предо мной на коленях, а я видел ее ненавистное лицо и тело. Пышные юбки свадебного платья прикрывали явно худые ноги. Осиная талия и затянутая полная грудь в корсет.
Не удержался. Мне захотелось увидеть ее ближе. Разорвал корсет, сука зашипела, а я увидел полные полушария молочной груди, малиновые соски, ставшие каменными от холода, осиную талию.
Захотелось тут же перерезать ей глотку, но я сдержался. Не так быстро и не сейчас. Девять месяцев, и я сделаю то, о чем так давно мечтаю.
Глава 5
Беру в руки рамку с фото. Владе здесь двадцать семь. Макар уже родился. Провожу ладонью по ее лицу через стекло, и в голове вспышками то, как я собирал их тела после взрыва. По кускам. Сука, по кускам, как пазл, собирал!
Я уже тысячу раз прокручивал тот день в голове. Все до секунды, каждое слово, каждый взгляд жены. Любимой и единственной, улыбку своего сына, который уже лежит в земле. По частям.
Моя жизнь, мое счастье, моя ценность. Я похоронил себя три года назад вместе с ними. Вот только если жена и сын уже не дышат, то я все еще вдыхаю воздух, который кажется мне тяжелым, как смола. Этот яд ненависти отравляет каждый миг, и я не сдохну, пока не отомщу за них сполна.
Они даже не кричали, все случилось так быстро, я даже не успел обнять напоследок сына, а после я просто помню, как вышел из дома от жуткого грохота и увидел их тела. Как после мясорубки. Машину разворотило, стекла повылетали до ворот, и моей семьи не стало.
Меня стошнило, я орал как сумасшедший, видя, что осталось от моей жены и сына, а потом просто упал. Рядом лежали обгоревшие куски детонатора, который сработал за секунду до открытия двери.
В этот момент я тоже умер, но физически продолжил существовать. Каждый день как в аду, но я не сдохну. Когда хоронил семью, поклялся, что найду убийцу и вырежу весь его род до последнего колена, и я нашел.
Климов Алексей. Нефтяной магнат и мой бывший бизнес-партнер, который меня заказал. Он оплатил взрыв и детонатор, желая стереть меня с лица земли.
Я грыз себе кулаки и бился в стену. Я не успел поймать Климова, который мгновенно свалил за границу и растворился там, став призраком, но он не учел одного своей семьи. Она осталась здесь. На моей территории.
Климов почему-то не позаботился о том, чтобы выслать своих близких на другую планету. Они жили в соседнем городе. Он был в разводе, но у него осталось отродье, которое я мечтал повесить на крюке и живьем содрать кожу, а потом я узнал, что это отродье женского пола, и захотел справедливости.
Жизнь за жизнь. Его дочурка имеет матку, и она вернет мне сына, а после я найду ее ублюдка отца и покажу ему, каково это терять ребенка.
***
Девка отказывалась сдавать кровь, и я лично пришел ее усмирить, хоть, по сути, усмирять было некого.
Она брыкалась, как молодая лань, но была очень слабой против меня. Когда увидела иглу, запищала, начала дрожать, а я стиснул зубы. Я старался изо всех сил, чтобы не придушить ее именно в этот момент!
Притащил девку на кушетку, придавил собой и невольно вдохнул запах. Жасмин! Чертов жасмин, которым она пахла с головы до ног.
Кукла пищала и трепыхалась, но, когда начали набирать кровь, притихла. Сергей Николаевич не задавал лишних вопросов. Он уже знал, зачем она здесь и что от него требуется.
Кровь была набрана. Я хотел убедиться, что она здорова и не заразна, что сможет выносить дитя.
Когда отпустил ее, Климова сидела на кушетке все в том же свадебном платье. Под глазами черные подтеки туши, губы пухлые дрожат, декольте разорвано и слишком сильно открывает вид на полную грудь.
В паху потяжелело, я сцепил кулаки. Она поплатится. Поплатится за все и так, как я того захочу!
***
Я сижу в этой комнатушке уже практически сутки. Здесь так холодно, что зуб на зуб не попадает, и я, привыкшая к тепличным условиям, вскоре начинаю кашлять.
Мне нельзя болеть, от астмы станет только хуже, поэтому я не сижу на месте. Растираю себе руки и ноги, прыгаю, наматываю круги по этой клетке.
За окном снует охрана, и вскоре ко мне входит охранник. Его зовут Спартак, благо он не пялится на меня, как тот второй головорез Эдик.
Этот почти не говорит. Молча оставляет мне пакет, в котором я обнаруживаю бутылку воды, мыло, полотенце и простое хлопковое платье, которому безумно рада, как и всему, что он принес.
В домике я обнаруживаю крошечный душ и с удовольствием стягиваю с себя свадебное платье, становлюсь под воду, которая оказывая просто ледяной.
Дрожа всем телом, душ я все же принимаю. Мне хочется смыть с себя чужие прикосновения и синяки на руках, а также поплывший макияж и лак с волос, которые уже превратились в нечто похожее на слипшуюся мочалку.
Кое-как вымываю волосы и тело мылом и, обтеревшись крошечным полотенцем, натягиваю новое платье.