Домработница перекрестилась.
Скажите, Надежда Дмитриевна, а как у Константина Александровича обстояли дела со здоровьем? спросила я.
Со здоровьем? снова переспросила домработница.
Ну да, со здоровьем. Может быть, он чем-то болел? я задала наводящий вопрос.
Да здоров он был. Ничем таким вроде бы и не болел.
Домработница пожала плечами.
То есть уколы ему не назначали? спросила я.
Да нет! Какие уколы? Зачем?
Надежда Дмитриевна с недоумением посмотрела на меня.
А случалось ли такое, что при уборке квартиры вы находили пустые шприцы? задала я следующий вопрос.
Да что вы такое говорите! воскликнула женщина. Нет, конечно, ничего такого я не находила.
Не было шприцев и в мусорном ведре? Вы ведь и мусор выносите, так? я все продолжала уточнять.
Мусор я выношу, но шприцев и в мусорном ведре никогда не было. Татьяна Александровна, вы что же, хотите сказать, что Константин Александрович колол себе наркотические вещества? Вы это имеете в виду? Да не употреблял он эту гадость! Ни в каком виде! Ни в таблетках, ни в уколах. Вот выпить это да, да я вам уже говорила.
Да, да, я помню. Хорошо, я вас поняла, Надежда Дмитриевна. У меня к вам есть еще вопрос, сказала я.
Да, слушаю вас.
Скажите, когда вы производите уборку в кабинете Константина Александровича, вы вытираете пыль с письменного стола? спросила я.
А как же? Обязательно!
А в ящиках наводите порядок? продолжала я спрашивать женщину.
В ящиках? Так они же закрыты, домработница с удивлением посмотрела на меня. Чего же там убирать-то? Пыли-то особой там нет и не было. Да и не дело это, лезть в стол хозяина. Если бы попросил, я бы убралась, чего мне? А сама нет.
«Понятно. Значит, Надежда Дмитриевна ничего не знает про лежащий в ящике сломанный смычок от детской скрипки», подумала я.
Надежда Дмитриевна, а каким был Константин Александрович в быту? спросила я.
Ну Даже и не знаю, что сказать. А что именно вас интересует?
Ну я имею в виду, как он себя с вами вел? Вы только что сказали, что характер у него был неровный, он мог быть и вспыльчивым. А именно с вами он как себя вел? Был вежливым или, наоборот, грубым и заносчивым? начала я перечислять черты характера.
Нет, со мной грубым он не был, вел себя вполне нормально, последовал ответ.
Скажите, Надежда Дмитриевна, вы разговаривали с Константином Александровичем на темы, не связанные с вашей деятельностью как домработницы? На отвлеченные темы, я имею в виду. Ну, например, об искусстве. Он ведь был продюсером музыкальных программ на нашем местном радио. Вы знали об этом? спросила я.
Да, конечно, знала, домработница утвердительно кивнула.
О музыке Константин Александрович что-то упоминал? Может быть, он сам играл на каком-нибудь музыкальном инструменте? На скрипке например?
Я все еще не оставляла надежды разузнать хотя бы что-нибудь про смычок от скрипки в нижнем ящике письменного стола.
Вот чего не знаю, того не знаю, Надежда Дмитриевна развела руками. Мы с ним таких разговоров не вели.
Понятно. Ну что же, у меня вопросов к вам, Надежда Дмитриевна, больше нет. Спасибо вам и до свидания.
До свидания, ответила домработница, поднимаясь с дивана.
Женщина ушла, а я обратилась к Легкоступову:
Афанасий, шприц, папку с документами и сломанный смычок необходимо отдать на экспертизу.
Сделаю, Татьяна Александровна, кивнул Афанасий.
Да, и найдите понятых для того, чтобы все запротоколировать, распорядилась я.
Афанасий кивнул и вышел из квартиры Скорострельникова. Вскоре он вернулся с женщиной и мужчиной средних лет. Это была супружеская пара аж с первого этажа.
Никого больше не смог найти, с виноватым видом сообщил Афанасий. Стучал в двери, звонил по нескольку раз все глухо.
Дык сейчас все на работе работают, объяснил мужчина.
Да, а кроме того, дом еще не полностью заселен. Многие квартиры пустуют, вступила в разговор его супруга.
Понятно. Афанасий, начинайте составлять протокол, сказала я.
Когда протокол был составлен и подписан, я поблагодарила супругов, и они ушли.
Афанасий, отвезите все изъятое в отделение, хорошо?
Стажер послушно кивнул.
И еще. Мне нужно побывать на том месте, где было обнаружено тело Константина Скорострельникова.
А когда вы хотите туда отправиться, Татьяна Александровна? спросил Легкоступов.
Да вот прямо сейчас.
Мы с Легкоступовым спустились и вышли из подъезда. Я посмотрела по сторонам: все лавочки были пустые, как назло. А ведь, как правило, хоть на одной лавочке, но почти всегда сидят пенсионеры и обсуждают свою излюбленную тему: народ и власть. В любую погоду, в любое время года пенсионеры всегда сидят во дворе. Они в курсе всех политических и местных новостей: кто из соседей сделал ремонт и какой именно, у кого лопнула труба и неисправна канализация. А уж кто и в какой квартире живет они могут назвать с ходу. Часто в моих расследованиях номер нужной мне квартиры я без труда узнавала от таких вот сидящих на лавочках.
Еще пенсионеры очень любят быть в курсе личной жизни живущих рядом с ними людей. Поэтому подслушивание и подглядывание это самое излюбленное занятие пожилых людей. Свободного времени у них много, а терпения еще больше. Часами стоять у дверного «глазка» и наблюдать за тем, что происходит в тамбуре, у них получается не хуже, а, может быть, даже и лучше, чем у профессионального детектива. Так что пенсионерам нет равных по части перемывания косточек близким.
Да, пенсионеры всегда в курсе всех последних событий и в масштабах всей страны, и гораздо ýже в пределах своего дома. Очень жаль, что во дворе дома, где проживал Константин Скорострельников, сейчас нет никого. Конечно, Василий Владимирович Новосельский описал мне молодого человека, с которым уехал Скорострельников. Но ведь видел он его издалека. А вот если бы кто-то из жильцов находился в это время поблизости, во дворе Но сейчас даже такой вариант отсутствует, ведь все словно вымерли. Спросить не у кого.
Мы с Афанасием доехали до Кумысной поляны. Я внимательно осмотрела место убийства Константина Скорострельникова, однако ничего обращающего на себя внимание не обнаружила. Эксперты на совесть отработали место происшествия.
Так как все-таки обстоят дела со свидетелями? спросила я Легкоступова.
Стажер тяжело вздохнул:
Мы обошли ближайшие дачи и домики, но никто ничего не видел и даже не слышал, повторил Афанасий то, что уже говорил мне.
«Да, со свидетелями, определенно, напряженка, подумала я. Уж если в городской черте в многоквартирных домах никто особо не спешит открывать дверь своей квартиры для того, чтобы ответить на вопросы полицейских или стать понятыми, то что уж говорить о жителях дачного поселка».
Правда, отыскался один человечек, который как будто бы слышал какие-то выстрелы, вдруг сказал Афанасий.
Так что же вы, Афанасий, до сих пор молчали? воскликнула я. Где он, этот человечек?
Здесь неподалеку находится пункт приема вторсырья, макулатуры в основном, ну и металлов заодно. Так вот, начальник этого пункта сказал нам, когда мы обходили здесь с опросом, что как будто бы слышал выстрелы. Как раз в тот вечер, когда и был убит Константин Скорострельников, сказал Афанасий. Это на окраине дачного поселка, где-то в километре, наверное, от места убийства, пояснил он.
Этот парень что, круглосуточно работает? удивилась я.
Да нет, покачал головой стажер. Он летом просто живет во времянке, рядом со своим пунктом приема. А на зиму здесь все равно мало кто остается, вот он и закрывается.
Так давайте сейчас прямо к этому начальнику и поедем, сказала я.
Да тут недалеко, можно и пешком дойти. Дорога здесь уж очень разбитая, объяснил Афанасий.
Ладно, пойдемте пешком, согласилась я.