Я осматриваю содержимое, проверяя, всё ли на месте. Камера, мои ножи, вата и клей, чёрная доска, коробок спичек, катушка ниток, стопка пожелтевших фотографий и другие мелочи, которые мне удалось наворовать.
Аккуратно вынимаю, поправляю, пересчитываю, складываю, будто что-то исчезнет, если я перестану проверять. Может, мне вздремнуть? Прошлой ночью было не до сна, да и в шумном поезде и дребезжащем кэбе выспаться не удалось. Пол в амбаре твёрдый, но я набираю себе ворох соломы и кручусь на месте, словно собака, стараясь устроиться
Ни с места, раздаётся голос.
С чердака выглядывает голова мальчика. Глаза круглые, как две маленькие луны, а светлые волосы жёсткие и взъерошенные, словно куча соломы. Он целится в меня духовым ружьём.
Что тебе здесь надо? спрашивает он, стараясь говорить басом.
Я прячу чемодан за спиной и поднимаюсь на ноги.
Добрый день, говорю я как можно любезнее.
Кто такая? Он взводит ружьё.
Это ружьё компании «Дейзи»? спрашиваю я, не обращая ни малейшего внимания на его угрозы. У него сбился прицел, да и руки трясутся.
«Маркхэм», говорит он, бросив взгляд на ствол, где указано название, и я не спеша подхожу к лестнице.
Стой!
Ну, хватит, ты ведь не собираешься стрелять в меня, и мы оба это знаем.
Я поднимаюсь на чердак, и он пятится, прижимая ружьё к груди, словно щит. Теперь, подойдя ближе, я вижу, что он мой ровесник, чуть ниже ростом, жилистый. У него худенькое лицо и добрые глаза, хоть он и пытается это скрыть.
Ты здесь живёшь или тоже сбежал из дома? спрашиваю я.
Он хмурится, удивляясь моему вопросу.
Сбежал из дома? Ты что, беглянка? спрашивает он шёпотом.
А я о чём говорю?
Я сажусь, вытягивая ноги, будто я хозяйка, а он заглянул в гости.
Откуда ты сбежала? спрашивает он.
Из Флориды, называю я первый штат, который приходит на ум.
Это ведь очень далеко.
Точно, но я запрыгнула на поезд и покатила на север. Путешествую уже много дней, ищу подходящее местечко. А мы сейчас где?
В Пенсильвании, говорит он, садясь напротив меня, словно кобра, завороженная флейтой заклинателя. В пригороде Гленсборо. Ты проделала весь этот путь одна?
И что с того? говорю я, пододвигаясь ближе и показывая на ружьё. Дай посмотреть.
Он будто не слышит мою просьбу.
Что у тебя в чемодане? спрашивает он, и внезапно я чувствую себя так, словно меня разоблачили, и все мои тайны сейчас разворошат и выставят на потеху публике.
Ничего. Кое-какая одежда и другие мелочи. Всё, что успела захватить из дома.
Я заметил у тебя нож, говорит он.
Я цокаю языком.
Это мой тайник. У каждой девушки есть свои секреты, говорю я и перевожу разговор на другую тему. Как тебя зовут?
Джордж, говорит он. А тебя?
Виолетта, отвечаю я. Это имя моей мамы. Что ты тут делаешь с ружьём?
Стреляю, говорит он, и, словно по команде, серая птица хлопает крыльями по потолку амбара и усаживается на край треугольного окна. Они загадили весь пол, и папа велел мне навести порядок либо ружьём, либо шваброй.
Джордж кладёт ружьё на перила чердака и склоняется над ним. Он прищуривается, задерживает дыхание, затем медленно выдыхает и нажимает на спусковой крючок. Промазал на целый фут, и птица, взмахнув крыльями, вылетает в окно.
Я хохочу от души, а лицо Джорджа заливается краской. Он сердито смотрит на меня, широко разинув рот.
Я промахнулся из-за тебя!
А вот и нет. Ты целишься, как годовалый ребёнок.
Он суёт мне в руки ружьё и кивает на небольшую мишень в углу.
Думаешь, это легко? Попробуй попасть в середину, раз такая умная, говорит он, но я качаю головой.
Я не любительница ружей. Не дамское это дело.
Он бросает взгляд на моё рваное платье и окровавленную ногу.
Дамское, говорит он с усмешкой. Похоже, тебя это не очень заботит.
Да ты обо мне ничего не знаешь.
Ну так расскажи.
Я прислоняюсь к перилам и скрещиваю ноги, наконец-то у меня появился новый слушатель и можно дать волю воображению.
С чего бы начать Итак, стояла глухая тёмная ночь, когда я удрала из дома. Мороз пробирал до костей, и
Мороз? Во Флориде?
Иногда бывает, говорю я. Мы жили на севере штата.
Он кивает, довольствуясь моим объяснением.
Каждый вечер, в одно и то же время, поезд громыхал за нашим домом. Его было слышно через болото. Я с трудом добралась до железной дороги, увязая в трясине и рискуя в любую секунду погибнуть в зубах аллигаторов. Затем я притаилась, пока не услышала звук приближающегося поезда, и бросилась бежать, стараясь запрыгнуть на него, прежде чем он промчится мимо меня.
Он, должно быть, летел на всех парах.
Точно, говорю я. Но у меня получилось. Я бежала, не чуя ног, и с трудом ухватилась за ручку последнего вагона. Ни за что не угадаешь, кого я обнаружила внутри.
Кого? спрашивает он, затаив дыхание.
Целую толпу бродяг. Десятки людей. В основном мужчин, и несколько женщин в весьма плачевном состоянии. Кстати, ты знал, что они путешествуют на поездах по всей стране?
Ух ты, говорит Джордж.
Они мне понравились. Мы ели холодные консервы и всю ночь распевали песни. Я хотела уехать подальше от дома и осталась с ними, пока мы не добрались до
Какой штат находится к северу от Флориды?
пока мы не добрались до другого штата. Тогда я спрыгнула с поезда и разбила лагерь в лесу. Пожила там некоторое время, пила из ручья, ела фрукты с деревьев, наведывалась в город и воровала что могла. Там я и увидела его. Цирк. Они только что приехали и набирали помощников, вот я и сказала им, что готова выполнять любую работу. Выгребать слоновий навоз. Чистить клетку льва. К тому времени мне уже было всё равно. Но один из циркачей глянул на меня и говорит: «Ты как раз подходящего роста для акробата, ты когда-нибудь»
Врёшь ты всё.
Да что ты знаешь, Джордж? Ты хоть раз покидал свой городишко?
Он отводит взгляд.
И ты устроилась в цирк?
Ненадолго. Сначала было хорошо. Мы ездили по городам, и меня учили всяким разным штукам. Говорили, что я могу стать лучшим акробатом в мире, если буду заниматься, но я не доверяю циркачам, понимаешь? Эх, если б я знала, что меня ждёт впереди, я бы осталась с ними.
Правда? Что же произошло?
Глаза Джорджа такие восторженные и доверчивые, он попался на крючок.
Я рассказываю ему небылицы о том, как я участвовала в пикете суфражисток, ловила попутки на дорогах, путешествовала на речных пароходах и сбежала из женского монастыря в Виргинии. Всё это выдумки, конечно, фрагменты историй, прочитанных в книгах или подслушанных из разговоров мистера Спенсера с его друзьями.
Так почему ты ушла из дома? спрашивает он, поражённый моими похождениями.
Я возвращаюсь в прошлое, в те времена, когда мама и папа были живы, а мы с Джоном играли во дворе и любовались цветами, росшими на берегу озера. Я рассказываю ему о нашем доме, о маленькой школе, в которую я ходила, о самых чудесных днях своей жизни. Прекрасная история, но, как в большинстве историй, правда в ней переплетается с вымыслом. Я говорю ему, что мои родители погибли в пожаре, а не от гриппа, и что я сбежала, до того как суд отправил меня в детский дом.
А что стало с твоим братом? спрашивает он, перебив меня.
Я делаю многозначительную паузу.
Он тоже умер, говорю я, заканчивая на этом свой рассказ. Я чувствую, что начинаю увлекаться, а мне нельзя откровенничать. Теперь твоя очередь.
Джордж рассказывает мне про своих троих младших братьях, и собаку, и маленького рыжего кота, который охотится на птиц в саду. Голос у него мягкий и мелодичный, и мне нравится его слушать. Он рассказывает про свою школу и старого учителя, который даёт ему оплеухи за каждый неправильный ответ, и что он терпеть не может учёбу и мечтает сбежать, как я. Мне хочется схватить его за плечи, посмотреть ему в глаза и сказать, чтобы он даже не смел говорить таких глупостей. Мне хочется объяснить, как ему повезло и сколько бы я отдала, лишь бы вернуться в прошлое, когда школа была моей единственной проблемой.