Простой советский спасатель - Дмитрий Буров Литагент

Дмитрий Буров

Простой советский спасатель

Глава 1

Будильник на телефоне орал благим матом. Не открывая глаз, я зашарил рукой по тумбочке, жалея, что вчера не сдох.

Рядом кто-то заворочался и простонал:

 Лшик, тебе звонят

Чёрт! Баба? Когда я успел-то? После Тохиной абрикосовки под шестьдесят градусов стои́т только на койку. В смысле, поспать. А мы уже были тёпленькими, когда он ее припёр! И баб точно не было! Мальчишник у нас был, обмывали рождение третьего сына у Витька. В нашу любимую пивнуху такие крали не забредают. Там бабцы попроще, поколоритней и то нечасто.

Будильник продолжал надрываться. Я заскрипел зубами и попытался продрать глаза. С третьей попытки удалось приподняться, и тут до меня дошло: орал не будильник, звонил старший смены!

С кровати я подорвался за полсекунды, схватил телефон, смахнул экран и просипел: «Да».

 Леха, выходной отменяется. Пацанва малолетняя ушла в море на катере. Стыбрили, сучата, у бати плавсредство, ушли вечером и до сих пор не вернулись, паразиты.  Андрюха выматерился.  Петрович объявил частичный сбор. Собирайся, через десять минут заеду.

 Принял, понял,  я сбросил вызов и оглянулся в поисках своей одежды.

Форменная футболка и шорты, чистые и отглаженные, висели на спинке стула. Вчерашние штаны и рубаха мятыми тряпками валялись возле кровати, на которой разметалась большегрудая девица. То ли помятая после бурной ночи, то ли потрепанная жизнью. Где я ее откопал? Хз В памяти зияли белые пятна.

Н-да, стареешь ты, Леха Как говорит сынишка друга, склероз подкрался незаметно, но виден был издалека. Ну так пятьдесят стукнуло. Оно, конечно, не возраст, но с алкоголем пора завязывать. Даром что пью только по поводу. Но чтоб с утра не помнить, кого ночью в дом приволок, такого еще не случалось.

Подхватив с пола бутылку минералки, я жадно припал к горлышку, соображая, что мне делать с подругой. Девчонка что-то простонала и перевернулась на живот, вкусно раскинув ноги. Чуть не подавился водой от мыслей. Оприходовав полторашку практически залпом, склонился над девицей, смачно хлопнул по округлой заднице и гаркнул:

 Рота, подъём!

Спящая красавица взвизгнула и лягнула ногой.

 Подъем, я сказал, собираемся, выметаемся,  ухватив девицу за лодыжку, громогласно вещал я, подтягивая ее к себе и щекоча.

Вид сзади открылся шикарный. Эх, кабы не вызов, отлюбил бы такую красоту по самое е-мое, так сказать, вместо утреннего кофе. Хмельная красота брыкалась, не открывая глаз, что-то мычала и натягивала на себя простыню. Под ногой что-то брякнуло. Ешкин-матрешкин, мы еще и шампанское хлестали ночью? Глянув на часы, подхватил девицу на руки и потащил в ванную.

Там усадил в душевую кабинку и включил холодную воду. Сволочью по отношению к женщинам, с которыми спал, я не был, но оперативность требовала радикальных мер. Потому как дома в свое отсутствие никого не оставлял.

Я усилил напор. Ночная бабочка заверещала, но глаза наконец продрала.

 Какого черта?!  простонала дама.  Дай поспать!

 Подъем, красотуля. У тебя три минуты!

 Еще пять минуточек!  девица попыталась снова приснуть, привалившись к стеклянной перегородке.

Я восхитился: это ж надо, по голове херачит напор воды, а ей хоть бы хны!

 Давай, давай, красавица. Мне на работу пора!

Я кинул взгляд на часы и чертыхнулся. Выключил воду, стянул махровое полотенце с сушилки, вытащил любовницу из душа и принялся насухо вытирать. То ли от холода, то ли от жесткой растирки девчонка пришла в себя и попыталась вырвать полотенце.

 Заканчивай,  бросил я и отправился на розыски женской одежды.

Сарафан обнаружил на кухонном столе. Хмыкнул, представив, чем мы тут занимались, судя по погрому. Отыскал в прихожей сумочку, вызвал такси, пока шарил по дому в поисках нижнего белья. Плюнул и вернулся к русалке.

Девица окончательно проснулась и яростно зыркала на меня из-под мокрой челки.

«Н-да, Михалыч, а она моложе, чем тебе показалось. Лет двадцать пять, пожалуй. Обычно на таких молоденьких ты не ведешься. Капризов много, толку мало. Как тебя угораздило?!»

Протянул ей одежду.

 Поторапливайся, такси будет через минуту,  хмыкнул я, наблюдая, как девчонка натягивает на влажное тело сарафан.

«А ниче так фигурка, ладная,  огладив взглядом крупную, но упругую грудь, расстроился.  Телефончик, что ли, взять? А, к черту!»

 Готова?

 Трусы мои где?  хмуро буркнула деваха, оправляя подол платья.

 А хрен его знает,  весело гаркнул я.  В такси все одно не видно. Погнали, дорогая! Нас ждут великие дела.

 Дурак!  неожиданно выкрикнула девчонка расстроенным голосом и пулей вылетела из ванной в прихожку.

 И что это было?  пробормотал я, слушая, как мое ночное приключение пытается вырваться на свободу, дергая ручку.

 Прошу,  галантно распахнув двери, пропустил я фурию.  Эй, не торопись! А, вот и такси! Да не ломай ты машину-то!  крикнул я, запирая дом и недоумевая: какая муха ее укусила?

Ну, переспали, с кем не бывает. Она на что рассчитывала? Что я с утра на ней жениться буду? Смешно. Для современных девчонок секс не повод для знакомства. Что за здрасьте?

 Прошу.  Красотка юркнула в машину, натянула платье на колени и отвернулась от меня.

Ну и ладно, не больно-то и хотелось.

 Шеф, отвезешь, куда скажет,  протягивая пятихатку, попросил я.  Сдачу оставь себе. Поехали,  стукнул я по крыше такси и, не оглядываясь, двинулся в сторону фольса.

Легко запрыгнул в машину, поздоровался с Андрюхой, закурил и спросил:

 Не нашлись?

 Нет,  старший дернул плечом, развернулся и дал газу.  Под утро позвонил папаша. У пацанят телефоны не отвечают. Папаша утверждает, у катера мотор барахлил. Он на приколе месяц стоял, у мужика все руки не доходили починить.

 Сколько пацанве?

 Лет по четырнадцать. Если мотор накрылся, их по-любому в открытое море понесло. А ночью ветер поднялся. И гроза прошла.

Только тут я заметил лужи на дорогах. «Н-да, Михалыч Что-то с памятью твоей стало Видно, принял ты вчера нехило Пора завязывать пить как не в себя Что бы сказала Галка Так, отставить! Галка уже ничего не скажет. Завязывай с мозгоклюйством!»

 Ты как?  покосившись на меня, уточнил Андрюха.

 Норм,  закуривая вторую сигарету, буркнул я.

 Ты смотри, Хохол тебе голову оторвет за сеструху,  хохотнул лучший друг.

И я все вспомнил.

 Твою мать! Да твою ж ты мать! Сука, ей восемнадцать хоть есть? *лять мать! Я ж ее лет пять не видел! Она ж в другом городе жила!

 Ну ты даешь, Михалыч! Двадцать три девчонке стукнуло. Отучилась, вернулась в родной город. *лять! Было что?!

 На дорогу смотри!  рявкнул я.  Да хрен его знает,  перебирая в воскресшей памяти обрывки вечера и ночи, ответил уже спокойно.  Но проснулись в одной постели Да чтоб меня приподняло и треснуло!

Бычок полетел в открытое окно, я прикурил третью за утро. Недобро кольнуло сердце, удивив меня своим существованием. И тут же угомонилось. Ах, Маша, Маруся! Что ж ты наделала? Как ты вообще рядом с нами, пьяными дураками, оказалась? Каким ветром тебя за брательником принесло?

Что я-то наделал? Ведь видел, знал. Столько времени прошло! Думал, уехала в институт, переболела детской глупостью! Я ж и к Вовану ходить в гости перестал после того Нового года, когда Манюня, выпив бокал шампанского для храбрости, призналась мне в любви на балконе под грохот салюта! Чтоб не смущать девчонку! Мы ж тогда всю ночь по глупости над ней подшучивали. Идиоты! Сватали за меня, за холостого-неженатого! И вот поди ж ты! Старый ты дятел, Леха! Что теперь делать-то?

Память услужливо рисовала вчерашний вечер. Мария приехала забирать пьяного брата по просьбе его жены. Заодно и меня подвезла. А я и не признал ее в темноте, старый дурак! Помогла, дуреха, на свою голову! Пьяного мужика до кровати довела. Вот дура-то малолетняя!

Целоваться мы начали, едва открыли калитку. И, кажется, это я, старый конь, первым полез. А Маша Эх, Маша, Маша И не сопротивлялась даже ни на грамм Растаяла как свечечка. Ласковой кошечкой прильнула. Видать, и правда влюбленная Вот ведь судьба После Галчонка в душе пепелище. Нет любви, сгорела вместе с ней в том пожаре Не спас