Военачальник галлов выжидал, что дало возможность гастатам построиться для нормального метания своих пилумов, ведь у каждого воина он оставался всего один.
От броска множества копий пострадали лишь два знатных галла, так как пилумы лишь гнули свои медные наконечники о щиты и доспехи не причиняя вреда. Первый удар приняли триарии центуриона Антония, который потерял троих своих ребят, но поднял на копья одного берсерка27. С тыла конных галлов атаковали кавалеристы Нумерия и Флавия и порубали храбрых, но медлительных телохранителей.
Мои ребята, произнес Флавий после боя, убили три десятка солдат врага; Нумерий хоть и потерял пятерых, молод и зелен, еще пятьдесят; гастат Аполлон, потеряв девять ребят против пятидесяти галлов; гастаты Аврелия двух ребят против двадцати галлов, а триарии Антония потеряв восемнадцать своих храбрых воинов поразили семь матерых врагов. Ура вам ребята и слава!
Удел храбрых жить со славой и умереть со славой, произнес Нумерий, это не я придумал, это Софокл28.
Полторы тысячи жителей обратить в рабство и отправить в другие наши города, распорядился Флавий, что найдете из ценностей забирайте себе и давайте дороги строить, а то по грязи надоело ходить.
Правитель, обратился к Флавию его слуга Эней, здесь есть мастера по изготовлению оружия и снаряжения, кто остался предлагают переобучить наших воинов.
С удовольствием соглашусь, так как, на подходе к нам замечены тридцать дюжин мечников и качественное улучшение наших солдат не помешает.
Тогда приступаем к занятиям, склонился в поклоне Эней.
Галлы набрались наглости и прислали дипломата Танкогеистла из Горгобины29 и потребовали отдать два захваченных города Патавий и Медиоланий в обмен на мирный договор.
Наглецы какие, возмутился Флавий, мы захватили города силой, и они пусть попробуют.
Дипломаты ушли ни с чем, но этой же ночью в Сегесте был обнаружен, но не схвачен шпион галлов.
Необходимо разрушить их святыни и построить свои, распорядился Флавий, а также разбить три боевые группы галлов, которые находятся уже рядом с нами.
В соответствии с подобными указаниями в Медиолании была вырублена священная роща Тевтата и заложен храм, посвященный богу Юпитеру.
Оставшиеся тысяча четыреста жителей плакали и говорили:
«Священная Роща живой храм, символ продолжения жизни, веры, правды, мира и добра. Это место, куда нисходят Боги. Вас же самих здесь обучили! В роще нарушается чувство ориентации, теряется представление о сторонах света, нарушается привычная геометрия пространства, возможны магнитные и биополевые аномалии. По всему этому можно судить, что место священно, но все это вторично. Главное, это то, что Священная Роща делает возможной прямую связь человека с Богами. Там говорят с ними».
Но не взирая ни на что, римские солдаты не слушали воплей и причитаний местного населения и разрушение было проделано со святилищем Эзуса в Патавие, но там камни были спущены вниз к подножию холма, а затем утоплены в море. На месте трех больших камней заложен храм Цереры30.
Флавий Юлий вышел из города вместе с Нумерием и двумя когортами городской стражи, а также двумя когортами гастатов. Против них выстроились тридцать дюжин галлов. Они понимали, что ничего хорошего их не ждет, так как предыдущие битвы заканчивались не в пользу галлов и было даже не очень понятно, почему? Ведь все галлы храбры, нормально вооружены и готовы сражаться за себя и свой народ.
Римляне первые пошли в атаку и бросив пилумы отправили к богам, чьи капища уже разрушили, до полутора десятка галлов. После чего, бросились в атаку в расчете что, на каждую когорту гастатов приходилось в подкрепление одна когорта городской стражи.
Флавий Юлий врубился во главе своего отряда телохранителей в толпу врага. Первого попавшегося задавил конем, второму отрубил руку, третьему всадил меч прямо в лицо не разбирая, четвертого рубанул по шее. Пятый галл защитился от удара щитом, но был пронзен Альбрусом, скакавшим рядом с предводителем.
Галлы пытались метаться, кто куда, но ни к чему хорошему это не привело. Они были везде изрублены и остановлены. Телохранители Флавия вместе с ним самим уничтожили почти две сотни врагов, гастаты Аполлона и Аврелия две дюжины и дюжину соответственно. Блеснула городская стража центуриона Мария, победившая девяносто врагов, но Нумерию и центуриону городской стражи Цепту не повезло, так как потеряли они до пятидесяти бойцов, а враг столько же, и лишь личное вмешательство Флавия позволило разбить подготовленного врага.
В наших землях больше нет галлов! сказал после боя Флавий, отправьте голубя и гонца к Луцию пусть выступает на север к Ювавуму, а два города я думаю, смогу защитить от возможных вторжений групп неприятеля.
Римский дипломат Секст Антон, повстречав предводителя германских племен Бадерлогу, родившегося в Медиолане две дюжины лет тому назад и предложивший от имени Флавия союз и торговлю был послан на все четыре стороны со словами: «Если иметь таких друзей как Вы, то можно не иметь врагов».
К Флавию, одержавшему значительную победу, прибыл сын Квинт, который находился в возрасте Христа31 и предложил:
Давай отправим молодого Нумерия обратно в Сегесту, тем более, он там правил и не плохо справлялся, хоть, честно стоит признать, что он никакими особыми талантами не обладает, но твоя внучка Фадия, находящаяся сейчас в самом детородном возрасте семнадцати лет, любит его до безумия и вероятно не переживет его гибели в случайном бою.
Его телохранители нам не помешают, но ради внучки быть посему, сказал Флавий и отдал приказ отряду Нумерия, после непродолжительного отдыха, состоявшего из чертовой дюжины опытных всадников с улучшенным вооружением, выдвигаться в Сегесту, а глашатаи32 объявили о наборе в ещё одну когорту гастатов и на эти цели из казны выделено 440 тысяч динариев.
Как Вы оружие то так улучшили? спросил Квинт у отца, лучше моих мечей Ваши режут, рубят, да и ребята что у тебя, что у Нумерия опытнее моих двух дюжин будут.
Мы в священной роще галлов прошли посвящение, мухоморов поели, березового сока попили, кишечник очистили, чакры открылись, а мечи на это время в болоте спрятали, и когда отошли от чар леса, то сами себя не узнали, ответил Флавий, шутил он или серьезно говорил, было непонятно.
А сейчас, где роща? спросил Квинт, я тоже волшебных грибов хочу.
Срубили мы её, жители протестовали, но я от своего намерения не отступлю, взяли и срубили.
Зачем? поинтересовался Квинт через предлог на.
Так святилище Юпитеру строить решили, Флавий честно ответил и глянул из окна посмотреть, как закладывается фундамент будущего места поклонения.
Если по Юпитеру соскучились, то доскакали бы до Аримина, там бы и помолились, дары преподнесли да речь хвалебную, он это любит, но то сооружение варваров, что оружие улучшает или воинов, пусть даже через перистальтику, зря определенно, пожалел о содеянном сам не свой Квинт.
Ладно не печалься, чтобы жилось тебе повеселее возьми моего варвара-перебежчика одноглазого, он раскажет тебе все премудрости битвы против своих соплеменников, да и девицу молодую не из галлов она из греков и поет и танцует и на флейте играет, закачаешься, я старый, она мне ни к чему, а тебе пригодиться, сказал Флавий и жестом приказал рабам присоединиться к окружению Квинта.
Старший сын
В соседнем городе Патавий таких страстей мадридского двора33 не было. К Луцию приехала в богато украшенной повозке любимая жена Поппея, которая была сверстницей Квинта и рассказывала о их мальчиках одиннадцатилетнем Деции и семилетнем Марке. Дети обняли отца, и он долго их кружил по залам оплота воеводы.