Премьера состоялась в маленьком театре «Русский дом» на Сретенском бульваре. В фойе располагались игровые автоматы и бар (мне даже кажется, что это в первую очередь был зал игровых автоматов с театром в нагрузку). Как всё прошло судить не берусь, надеюсь, неплохо. Выходов у меня было немного, поэтому лучше всего я запомнил наше тараканье копошение в закулисном полумраке. А ещё более отчетливо помню финальное застолье. Прямо в зрительном зале, после того как его покинули зрители, было расчищено пространство, сдвинуты столы, и шампанское потекло рекой. Повторно мы играли в ЦДРИ, на той сцене, с которой я уже до этого пару раз читал стихи на поэтических вечерах. Это тоже считалось премьерой. Мы играли «Салон тёти Маши» ещё несколько раз (три? пять? семь?) *.
Хорошо помню выступление в Митино, на котором Хачатурьян своим преждевременным выходом на сцену произвёл потрясающий комический эффект. За кулисами у нас была форменная истерика. Потом была некоторая пауза (для меня), а в это время «КомедиантЪ» родил свою звёздную постановку о Маяковском в музее оного. Действие разворачивается непосредственно в музейных декорациях, публика вслед за актёрами от сцены к сцене перемещается по четырехэтажному зданию, наблюдая за жизнью поэта. Главную роль исполнил Геннадий Новиков потрясающий актёр, признавшийся как-то, что Маяковским он прежде не интересовался, ему всегда ближе был Лермонтов. Мне показалось, что он сам (кстати, так и назывался спектакль: «Он Сам») был удивлён неожиданной аутентичностью этой роли и вскрывшейся в нём «маяковскостью». Хотя не исключено, что это всего лишь мой домысел. Эта постановка поразила меня действительным, действенным разрушением границы между «сценой» и «залом», между актёрами и публикой я ощутил ту первоначальную, площадную театральную стихию, какой она, наверное, была в Средневековье. Оказалось, что это очень близко к моей творческой стратегии «воинствующей беззащитности» дистанция между актёрами и зрителями отсутствовала, физически отсутствовала, актеры невольно провоцировали зрителей на соучастие, что, вероятно, не раз приводило к импровизационным отклонениям от сценария. Я всегда воспринимал театр как «недо-кино», и этим он мне не нравился, а тут был сделан шаг назад, и дух первобытной, площадной, провоцирующей драматургии, атмосфера взаимозависимости актёра и зрителя оказались мне гораздо более внятны и близки.
Так «КомедиантЪ» нашёл свою нишу биографические постановки в музейных декорациях. После шумного успеха «Маяковского» труппе предложили сделать нечто подобное в музее Высоцкого. В этом спектакле я вновь был задействован. До сих пор донашиваю реквизиты: на всех участников в соответствии с индивидуальными размерами были куплены одинаковые чёрные штаны и серые свитера. В сценарии я, честно говоря, ничего не понял. Возможно, потому, что он был насквозь ассоциативно-интертекстуальным и апеллировал к малоизвестным произведениям Высоцкого, а также включал в себя аллюзии к Брехту и ещё Бог весть к кому.
Но к этому времени я уже усвоил, что актёру не обязательно знать интеллектуальную подоплёку действа, в котором он участвует; он, как Стаханов, должен «выдавать план» на своём участке, а вдаваться в глобальность «социалистического строительства» ему не обязательно. Спектакль начинается с «гитарной дуэли» меня и Григория Эпштейна (тоже колоритная личность поэт и скрипач). Наверное, это была своеобразная метафора раздвоенности и противоречивости Высоцкого, впрочем, ни я, ни Григорий ничуть не походили на оригинал. А потом мы все (всемером) носились по сцене, периодически скрываясь за «занавесом» шириной в метр (скрыться за ним было нелегко), а, выбегая, изображали то дельфинов, то питекантропов. В общем, было весело. Один или два раза мы даже играли «Моего Гамлета» на малой сцене Таганки**. Таким образом, я, дилетант и любитель, постоял на одной из самых престижных театральных сцен страны.
Театр я, по большому счёту, так и не полюбил и не понял, но не сильно переживаю по этому поводу. Общение с настоящими, талантливыми людьми даже если их верования и занятия тебе ничуть не понятней верований и занятий папуасов всё равно оставляет чувство не напрасно прожитого, наполненного жизнью времени. Короче говоря, спасибо «Комедианту» за яркие эпизоды моего светлого прошлого!
* «Салон тёти Маши» действительно игрался всего 7 раз с февраля по ноябрь 2001 г.
** В первом отделении «Он Сам», адаптированный к традиционному сценическому пространству, во втором «Мой Гамлет» под общим названием «В запасе вечность» шли в помещении Театра на Таганке.
Метаморфозы названий
Сцена из спектакля.
Алёна ЧубароваС «Салоном» история самая простая. «Салон тёти Маши» весёлый спектакль-концерт о том, как обнищавшие интеллигенты, которым нечем кормить внезапно нагрянувших гостей, устраивают вместо застолья что-то типа музыкальной гостиной с сумасшедшими соседями вместо кинозвёзд. После премьеры спектакля кто-то из актёров, усердно отмечая событие напитками определённого градуса и говоря о спектакле, в первом слове названия споткнулся о букву «с» и, протянув её дольше нужного, следующую за ней гласную «а» проглотил Отчего вместо «Салон тёти Маши» получилось «Слон тёти Маши». Разумеется, после этого артисты только так спектакль и называли. Только так. Но это всё же в кулуарах, так сказать, в устной речи.
Казус же с «Машиной Чудакова» оказался уже крупными буквами на афише. «Машина Чудакова» так называлась наша версия «Бани» Владимира Маяковского. Один из героев пьесы изобретатель Чудаков конструирует машину времени. Именно на этой сюжетной линии мы сделали акцент, поэтому и заменили авторское название на своё. В музее поэта (ещё в том старом здании, на Лубянке) была традиция: все афиши вешать перед входом, но не в печатном современном варианте, а написанные пером от руки эдакий ретро-вариант. Мы заранее оставили все сведения по спектаклю и шли на премьеру, переживая за что угодно, только не за афишу. И вот, подходя к музею, на рекламном стенде крупными красными буквами читаем: «Премьера театра «КомедиантЪ» спектакль «Машина чудаков» Ну что ж, вполне в духе футуризма!
Ещё веселее нам было, когда мы увидели афишу другого нашего детища Спектакль по стихам Ирины Егоровой «Из Непочатого края». Актриса Ирина Егорова играет там поэта Ирину Егорову. Случайное совпадение? Отнюдь Она просто играет саму себя. Не скромно? Ну Играл же Маяковский в пьесе Мейерхольда Маяковского. Почему бы и нам не Короче, договариваемся играть в Доме отдыха, постановка со стихами и песнями, вполне подходит для культурно досуга расслабленных отпускников. Администратор по телефону спрашивает название. Отвечаю. Предлагаю прислать афишу. Нет-нет, у них свой дизайнер, все мероприятия в одном стиле. Ладно, хозяин-барин. Ещё раз название? «Из Непочатого края». Что? Странное?.. Ну спектакль по стихам авторское Договариваемся о цене, транспорте, гримёрках Вопрос названия закрыт, как решённый. В день спектакля приезжаем и в фойе культурного центра Дома отдыха застываем перед стильной фирменной афишей: «У нас в гостях Московский театр КомедиантЪ со спектаклем Жизнь початого рая».
Неслучайные встречи
Руководители театра на капустнике.
Ирина ЕгороваВ мою встречу с Алёной Чубаровой и «Комедиантом», конечно же, вмешались высшие силы и судьбоносные личности а как же иначе?
Это случилось в лихие девяностые, когда я пыталась выжить вместе со своими домочадцами после рождения второго ребёнка. В двух театрах, где я тогда работала, денег уже давно не платили. Барахтаясь в волнах инфляции и беззарплатицы, работая на трёх-четырёх работах, чтобы свести концы с концами, перепрыгивая, как на весеннем льду, из одной обрушивающейся фирмы в другую, я в ужасе думала, что ушла из профессии, по-видимому, навсегда.