Всё очень просто. Это я ещё год потерял после армии работал шофёром. А потом поступил в спецшколу МВД, два года обучения, получаешь диплом юриста и звание лейтенанта. Мне по выпуску дали на звезду больше за выдающиеся спортивные успехи. Во время учёбы я стал чемпионом СССР по самбо и занял первое место на международных соревнованиях. А вообще офицером в МВД младшим лейтенантом можно стать через полгода после дембеля, переждав удивлённый гул, добавил, если кому интересно позже расскажу подробнее.
А теперь по делу. Скоро вас начнут допрашивать следователи. Некоторые из вас, у кого имеются переломы рёбер, синяки, ссадины и другие травмы, будут обследованы в медчасти. У меня к вам просьба: не стройте из себя партизан на допросе, рассказывайте об этих скотах всё честно, как было. То, что все они сядут, я гарантирую. И оставшихся «дедов» можете не бояться. Они сейчас будут вести себя как мыши под веником и мечтать только об одном дотянуть до дембеля.
И ещё: практически все мои с вами разговоры, где вы рассказывали об издевательствах со стороны дедов, записаны на магнитофон, так же там есть и голоса самих подозреваемых, где они придираются: «сколько дедушке до приказа?» и где вымогают деньги. Так что, ещё раз повторю: никто из них не соскочит.
А как ты сумел записать? это уже Гена Коротин не выдержал, что-то я у тебя магнитофона не видел.
А ручку четырёхцветную ты у меня видел?
Да, видел, я её даже брал у тебя, чтобы письмо написать. Там только один цвет работал.
Это и был тот самый магнитофон, который ты не заметил. С очень мощным микрофоном.
Ни хрена себе, какая бывает техника шпионская, Гена смотрел на Макара с восхищением, а с виду обычная ручка, чуть живая, ещё изолентой обмотана, что б совсем не развалилась. Такую деды никогда не отберут побрезгуют.
На это и расчёт. Ну что, я думаю, мы договорились. Со следователями ведём себя честно.
Глядя на кивающих головами бывших сослуживцев, Макар почему-то поверил, что парни дадут показания такие, как надо.
По возбуждённому военной прокуратурой уголовному делу работала целая бригада следователей. Так как подозреваемые содержались на гарнизонной гауптвахте, то и допрашивали их там же. Пытавшиеся сначала всё отрицать «деды», после ознакомления с магнитофонными записями их разговоров, «поплыли», начали выгораживать себя и валить друг на друга. В результате удалось даже доказать и попытку изнасилования, то есть попытку насильственного акта мужеложства.
Молодые, сначала робко неуверенно, потом всё смелее давали показания против своих обидчиков.
Соболев активно общался со следователями, и постепенно из всех показаний улетучились упоминания о Макаре. В обвинительном заключении он вообще нигде не упоминался, ни как свидетель, ни как потерпевший.
Наконец, настал день, когда Соболев поздравил Макара с окончанием операции:
Здесь дальше разберутся без тебя. Не забудь, что тебе ещё в Москве подробный отчёт писать. Я связывался с Васильевым, он разрешил тебе Новый год встретить в кругу семьи. Пятого января в девять утра ждёт тебя в своём кабинете.
Результат секретной операции
До пятого января оставалось десять дней. Макар усмехнулся про себя, когда подсчитал: получается, как солдатский отпуск за добросовестное несение службы, который он честно заработал, как рядовой солдат.
Через сутки с небольшим он был уже дома. Свалился, как снег на голову. Родные мать, отчим и сестрёнка были предупреждены, что письма ему писать не надо, пока сам не напишет. Они уже волноваться начали, а тут он и сам нарисовался.
Как только родные отметили возвращение блудного сына и немного успокоились, Макар сбежал к Татьяне. Та тоже обрадовалась. В результате они сутки из постели почти не вылезали. Потом навестил друга Серёгу. Тот рассказал, что работает не опером, а начальником отряда. В оперчасти все должности заняты, и пока никто никуда уходить не собирается.
Я. Макар, на этой работе боюсь совсем облениться, жаловался Серёга, никого мои способности не интересуют. Если бригады из моего отряда выполнят план, я герой, могут грамотой наградить. Если не выполнят я виноват, плохая воспитательная работа. Дурдом! Каждой бочке затычка, то дежурный по производству, то с женщинами учителями сидишь в зековской школе. Охраняешь, чтобы у долбанных учеников мысли похабные не появлялись. То с бухгалтерией ходишь, пока они что-то там с зеками сверяют, то с врачами в санчасти. Стенд у меня в кабинете о достижениях отряда художник из зеков рисует. Карточки индивидуальной работы с осуждёнными завхоз заполняет, у него почерк похож на мой. Да и знает он моих воспитанников лучше, чем я, сам из них. В общем тупею потихоньку. А ты как? Опером работаешь?
Числюсь. Ты знаешь, Макар заранее придумал версию, чтобы не рассказывать правду, меня сразу отправили на соревнования. То областные, то окружные, то за управление. Короче только тренируюсь и выступаю.
Первые места, наверное?
Естественно. Везде, где только можно.
Я рад за тебя. Горжусь. Чемпионом мира ещё не стал?
Готовлюсь. Один чемпионат пропустил. Теперь только на следующий.
Слушай, тут по зоне разговоры ходили, что в сентябре какой-то чемпион по самбо на танцах целую банду отметелил. Твоя работа?
Да так, размялся немного. А пусть не нарываются.
Эх, жаль, меня там не было. Хорошо ты размялся. Главный у них Хомча без зубов остался. Он хотел себе золотые вставить и решил ювелирный грабануть, чтобы золотом разжиться. Мудак. Сейчас под следствием, скоро к нам привезут с новым сроком. У меня завхоз его кореш, отсюда вся информация.
Этого и следовало ожидать. Горбатого могила исправит.
Пятого января Макар прибыл в Москву к майору Васильеву. Таблички с фамилией на кабинете не было, только трёхзначный номер, поэтому сомнения Макара, что Васильев это не настоящая фамилия, так и не развеялись.
Майор был в хорошем настроении:
Могу тебя поздравить. Наша операция признана успешной. В ближайшее время на её основе будет разработана и проведена целая серия таких операций. О результатах этого мероприятия будет объявлено по всем воинским частям. Так что, возможно, про дедовщину скоро совсем забудут.
Сейчас ты садишься за пишущую машинку и печатаешь подробный рапорт. Надо, чтобы одобрили на самом верху, он показал пальцем в потолок. Макар машинально проследил взглядом, думая, кого Васильев имеет в виду: министра или Политбюро? Но уточнять не стал какая разница?
Ты здесь задержишься на несколько дней, до окончательного решения вопроса. Жить будешь в ведомственной гостинице, номер заказан. Это недалеко минут десять пешком. Так, что ещё суточные и зарплату за месяц получишь в кассе кабинет сто одиннадцать, я сейчас позвоню. Всё, работай.
С рапортом Макар к обеду управился. Майор прочитал, задал несколько наводящих вопросов и отпустил, наказав особо не расслабляться:
Ты можешь гулять по городу, ходить в кино, но регулярно заходи в гостиницу. Утром и вечером ты там в любом случае будешь, желательно ещё и в середине дня заглядывать, вдруг срочно понадобишься.
Макар получил деньги, устроился в гостинице, вечером сходил в кино. На следующий день гулял по Москве. Вечером в номер позвонил Васильев, поинтересовался, как дела, но ничего конкретного не сказал.
На следующий день, гуляя по городу, Макар решил: время убивать как-то надо, а бесцельно болтаться по улицам не интересно и придумал себе занятие изучить часть города, примыкающую к гостинице. Пошёл по улице до перекрёстка, повернул налево, на следующем перекрёстке опять налево. Обошёл квартал, изучил, потом другой.