Оглядевшись, Макар отметил, что других «дедов» не видно. «Что-то новое задумали, сволочи, мелькнула тревожная мысль.
Через некоторое время послышались шаркающие шаги и в полумраке к его койке приблизились две фигуры.
Подъём! Макар получил тычок кулака в бок и узнал голос Скрипченко.
Спрыгнув на пол, он увидел и Малькова. «Без этой мрази конечно же не обойдётся», кроме ненависти и презрения Макара переполняло любопытство, что же они новое задумали?
Вперёд в бытовку, послышалась команда.
У входа в комнату, где обычно подстригались, гладили парадную форму перед увольнением, подшивали подворотнички, Макар получил увесистый тычок в спину и едва устоял на ногах, осматриваясь.
Все шестеро отморозков были здесь. Все пьяные. Витёк Власенко стоял на коленях, двое держали его за руки и зажимали рот, а Мешалкин, пристроившись сзади, стаскивал с него подштанники. Витёк что-то пытался мычать, сквозь зажимавшие ему рот крепкие руки, из его глаз текли слёзы.
Счас из тебя тоже будем девку делать, услышал он довольный голос Малькова и дружный хохот ещё двоих балбесов, перекрывших выход их бытовки, снимай штаны!
Это в честь чего ещё, возмутился Макар, что за беспредел?
В честь того, что мордочка у тебя симпатичная, снизошёл до пояснения Скрипуха и показал на Власенко, как и у него. Макар машинально взглянул на Витька и понял, что через несколько секунд будет поздно. Время остановилось.
Первым попал под раздачу Мешалкин. Хорошим футбольным ударом ногой по обнажённым причиндалам Макар надолго, если не навсегда лишил его способности к размножению.
Затем, на секунду задумавшись, вырубил остальных точными, парализующими и очень болезненными ударами.
Когда его отпустило, шесть человек лежали без движения, только один из них Мешалкин стонал, зажав руки между ног, и дёргался в судорогах.
Витёк медленно выпрямился, быстро натянул подштанники, огляделся и от удивления даже всхлипывать перестал:
Ты что с ними сделал, убил, что ли?
Нет. Очухаются, но не скоро. Ты пока побудь здесь, никуда не уходи. Я скоро вернусь.
Я б-боюсь, Витёк испуганно огляделся, а вдруг сюда ещё кто-нибудь припрётся?
Вряд ли. Но, если кто появится, скажешь, что это ты всех вырубил и его вырубишь, если будет себя плохо вести.
Макар быстро пробежал по коридору, спросил у дневального, застывшего у тумбочки:
Дежурный по части здесь?
Должен быть у себя в кабинете.
Спустившись на первый этаж, Макар без стука вошёл в кабинет с надписью «Дежурный по части».
За столом резались в карты лейтенант из КЭЧ (коммунально эксплутационная часть) с красной повязкой на рукаве и старшина роты. На столе стояла начатая бутылка водки, на газете, расстеленной рядом, было нарезанные сало, хлеб и луковица.
Срочно звоните особисту, выдохнул Макар.
Тебя что, вашу мать, стучаться не учили? Шмель медленно поднимался из-за стола, багровея на глазах. Лейтенант быстрым движением убрал со стола бутылку.
Там в бытовке шесть трупов, звоните особисту.
Лейтенант мгновенно побледнел, открыл рот, пытаясь что-то сказать, но не смог.
Ну, если врёшь!.. прапорщик оттолкнул Макара и выскочил из кабинета. Лейтенант рванул за ним.
Макар растерянно поглядел им вслед, окинув взглядом опустевший кабинет, отметил два телефона. Один полевой с ручкой сбоку, которую надо было крутить, чтобы позвонить. Второй обыкновенный с круглым циферблатом.
Макар снял трубку, услышал гудок и набрал номер квартиры Соболева: двадцать, тридцать, сорок. Трубку сняли на четвёртом гудке.
Слушаю, услышал он знакомый голос, абсолютно свежий, как будто человек даже и не собирался спать.
Товарищ майор, докладывает старший лейтенант Коробов. Задание выполнено. Вам желательно срочно прибыть в часть.
Трубка несколько секунд молчала, пока переваривалась информация.
Трупы есть? голос Соболева внезапно стал хриплым.
Пока нет, но, если опоздаете, вполне возможно. Да, шестерых желательно арестовать прямо сейчас.
Жди, Соболев отключился.
Макар положил трубку, взял со стола кусочек сала, закинул в рот, отломил немного хлеба, пожевал, зажмурясь от удовольствия. Хорошо! Соскучился по нормальной человеческой пище. С сожалением посмотрел на оставшуюся на столе закуску и решительно вышел из кабинета.
В бытовке лейтенант и прапорщик пытались привести в чувство «дедов». Шмель пинал их ногами и орал:
Нажрались, сволочи, в стельку. Обалдеть можно! Что вы такое жрали, что все вырубились?
Лейтенант увидел Макара у входа в бытовку и подошёл к нему вплотную:
Что здесь произошло? Что ты видел?
Да, собственно, ничего я и не видел, товарищ лейтенант, Макар отметил, что Витёк успел исчезнуть и решил сменить тактику, они тут что-то шумели, там в казарме плохо слышно было, вроде, как ругались. Потом слышно было какие-то крики, стуки, как будто дрались, потом всё стихло. Я захотел в туалет, проходил мимо, вижу они все лежат и не шевелятся. Я сразу к вам, думал, что они все мёртвые. Мало ли, может, отравились чем А что с ними, товарищ лейтенант?
Да хрен его знает!
Тут Макар краем глаза засёк подходившего особиста и вытянулся по стойке смирно. Лейтенант через секунду тоже вытянулся. Прапорщик Хмельков, стоявший к двери спиной, наклонившись, одной рукой приподнял Мешалкина за грудки, другой хлестал его по щекам, выкрикивая:
Что жрали, суки?! Говори, тварь! Убью!
Отставить! Скомандовал майор, быстрым взглядом оценивая поле битвы.
Шмель отпустил Мешалкина, резко развернулся, увидев особиста, машинально хотел отдать честь, но, вспомнив, что без головного убора, замер.
Соболев наклонился к ближайшему «деду» Малькову, тот уже почти пришёл в себя сидел на полу и мотал головой. Особист двумя пальцами оттянул ему веко на глазу, посмотрел на зрачок, хмыкнул:
Пьян.
Потом тоже самое проделал с другим дедом:
И этот тоже.
Обошёл всех, задержался возле Мешалкина:
Что ты за яйца держишься?
Больно! прохрипел тот.
Этот ещё и по яйцам получил, майор кивнул каким-то своим мыслям, посмотрев при этом почему-то на Макара, значит, так, лейтенант, этих алкашей до утра в «холодную». («Холодной» называлась комната при караульном помещении. Она почти не отапливалась. Туда, обычно на ночь, помещали пьяных солдат, чтобы быстрее трезвели). Прапорщик, займитесь. А вы, товарищ лейтенант, сейчас мне напишите подробный рапорт.
Потом он повернулся к Макару:
А ты, боец, как я понимаю, свидетель?
Я случайно шёл мимо, смотрю лежат.
Достаточно. Оденься, пойдёшь со мной.
Есть!
Макар одевался спокойно, поглядывая на Витьку Власенко. Тот делал вид, что спит. Хотя, судя по характерному дыханию, не спал никто. Макар подошёл к Витьку и шепнул ему на ухо:
Ничего никому не рассказывай, пока я не скажу.
В дежурной комнате майор отчитывал лейтенанта. Начатая бутылка с водкой стояла на столе рядом с закуской.
Ты понял, лейтенант, гремел особист, ты не только устроил пьянку на боевом дежурстве, ты притупил бдительность, чем тут же воспользовались несознательные солдаты. Они тоже пьянствовали, будучи уверенными, что их никто не будет проверять. В результате было совершено преступление. Я ещё буду разбираться, что здесь произошло, но чувствую, кто-то сядет в тюрьму, а кто-то, он ткнул пальцем в грудь лейтенанта, снимет погоны. У тебя впереди остаток ночи напишешь рапорт. Утром после завтрака, рота никуда не расходится. В девять ноль-ноль общее построение. Ты тоже никуда не уходишь после того, как сменишься. Командира части я предупрежу. Этого бойца я забираю, он кивнул на стоявшего в дверях Макара.
Когда они отошли от КПП на приличное расстояние, Соболев не выдержал:
Рассказывай.
Макар подробно рассказал про ночные подъёмы, избиения молодых, вымогательство денег и попытку гомосексуального изнасилования.