Не ответив, я тронул машину. Повел ее направо, под мост, туда, где в конце улицы был поворот к дому Шелестова. Жил он недалеко. Снимал квартиру в одном из небольших жактов, которыми полнился центр города. Люди жили там в одноэтажных многоквартирных домишках по две, по три квартиры, и зачастую делили один крохотный дворик на несколько семей.
Я подъехал к зеленому, облупленному от времени забору. Именно за ним и располагалось нынешнее жилище Шелестова. Когда остановился, то заметил рядом с калиткой, в сугробе, что высился у тротуара, что-то странное. В полутьме, разгоняемой одними лишь тусклыми лампочками на жактовых крылечках, виделось это что-то как куча мусора или тряпья.
Ну, давай только по-быстрому, сказал Шелестов и вышел из машины.
Выйдя следом, я пошел не к калитке, как сделал Саня, а к куче тряпья, что оказалась живым человеком.
Вить, ты чего? Обернулся Шелестов, едва тронув калитку.
Опустившись рядом с незнакомцем, я отодвинул со лба его старую ушанку. Глянул на грубое лицо.
Ну кто там? Подошел за спиною Шелестов. А! Так это ж дядя Сережа Измайлов. На автобусе работал, а как уволили, так забухал. Ты не переживай, он мужик закаленный. Э! Дядь Сереж! Крикнул Шелестов.
Мужчина не отреагировал. Ни одна мышца на его лице не дрогнула. Я тронул ему шею. Почувствовал ровный пульс.
Живой, проговорил я.
Ну и отлично. Пойдем. Времени мало. А он щас оклемается. Дядь Сережа, он такой: идет с пьянки, бухнется где-нить. Полежит-полежит и встает. Дальше идет.
Он тут живет?
Ну да. Во дворе, третий дом, ответил Шелестов.
Нельзя его тут бросать. Сам идти он не сможет, а к утру замерзнет насмерть. Так что я решил затянуть его домой. Шелестов должен знать, в каком жакте он живет. Я похлопал мужика по карманам шубы. Забрался в один и вытянул короткий ключик на веревочке. Встал.
Хватай. Донесем его до дома.
Вить, ты чего? Удивился Шелестов. Да он щас встанет! Дядь Сереж! Вставай!
Мужик зашевелился, что-то пробурчал под нос.
Во! Видишь?! Нормально все с ним. Не пропадет. А если ты его щас потащишь, так мы точно опоздаем, вон сколько времени уже!
Шелестов задрал рукав куртки, показал мне свои механические Оrient три звезды. Ох и гордился он этими часами. Рассказывал всем, что подарил их ему американец, с которым познакомился Шелестов где-то в Москве, когда гостил у родственников.
Хватай, говорю, сказал я, взяв мужика за руки.
Витя, да ты че?!
А, черт с тобой, проговорил я и потащил его сам.
Мужчина заурчал что-то невнятное, когда я вытянул его тело из сугроба. Пнув ногой калитку, я втащил пьяного во двор.
Ну мы с тобой точно опоздаем! Чего ты вообще такое творишь?!
Шелестов все же схватил мужика за валенки, с трудом оторвал от земли. Так, мы и потянули его к ближайшему жактику, где в крохотном окошке горел свет. Дорогу показал Шелестов, знал, где живет мужчина.
На пороге я постучался. Открыли почти сразу. Из-за двери выглянула и удивленно уставилась на нас полная женщина в теплом жилете и простой юбке.
Ваш? Спросил я, кивая на пьяного.
Сережа! Что с ним?! Испугалась женщина
Пьяный. Упал, до дома не дошел. Но не переживайте, живой.
Опять упал! Скорее, вносите его внутрь! Давайте!
Суетясь, словно курица, женщина широко распахнула дверь, посторонилась, чтобы мы вошли.
Давайте его сюда, в прихожку, на диван. Тут потеплее!
Мы спустились по крутым ступенькам, пронесли пьяного через крохотную кухоньку, уложили на диван. Хозяйка тут же стала стаскивать с него обувь, снимать шубу.
Спасибо! Спасибо вам, ребятки! Глянула она на меня, не отходя от мужа. Сережа у меня сейчас в беде настоящей! Всю жизнь справным мужиком был. Водителем! А как на городской автостанции пошли сокращения, как уволили, так запил, что сил никаких на него нету! Вот что с ним делать? Второй раз уже так, за зиму. В первый хоть растолкали, а щас бы и помер, если б не вы!
Да ладно! Чего там? Разулыбался Шелестов, нам несложно. Как же так можно-то, пройти мимо, когда человек в беде?
Ух. Чего-то у него жар, пощупала лоб женщина. Горит весь! Вызову-ка скорую от греха подальше!
Она побежала в соседнюю комнату, я услышал характерный звук телефонного диска.
О. Повезло, проговорил Шелестов. Можно отсюда позвонить.
Чем я вас поблагодарить-то могу? Вернулась женщина. Может, чаю? Или голодные? Я тут пышек напекла. Не хотите? С медом!
Да не, спасибо, Я улыбнулся. Можно я от вас позвоню?
А! Да-да, конечно!
Женщина провела нас в соседнюю, широкую комнату, огороженную от прихожей прибитым к косяку покрывалом. Ну, чтобы теплее было. Тут, на тумбе, рядом с разложенным в кровать диваном стоял дисковый телефон.
У тебя твоя записная книжка с собой? Спросил я у Шелестова.
Ну да. Ты ж знаешь. Я с ней и не расстаюсь совсем. Из дома без нее не выхожу.
А ну, дай.
Эт зачем?
Дай, говорю, глянул я на него строго.
Шелестов округлил глаза. В них блеснул страх. Однако он все же расстегнул куртку, полез во внутренний карман. Вытащив книжицу в черной дерматиновой обложке, передал мне.
Я полистал, быстро нашел в печатном бухгалтерском почерке Шелестова нужные строчки, неловко покрутил диск (отвык уже от таких старинных вещей). Прислонил трубку к щеке.
Кому ты звонишь? Прошептал удивленный Шелестов.
Не прошло и двух гудков, как мне ответил приятный женский голос:
Да, Алло.
Здравствуйте, заговорил я. Я попал к Сергею Злобину?
Глава 3
Да, к Сергею Павловичу.
У Шелестова глаза стали как два пятака. Он быстро-быстро заморгал.
Меня зовут Виктор Летов. У меня с ним встреча в девять вечера.
Секундочку, сейчас посмотрю.
Пару мгновений я слышал в трубке шелест бумаги. Потом девушка снова заговорила:
Да, совершенно верно. Летов Виктор и Шелестов Александр. На девять вечера.
Прекрасно, ответил я. Отмените. Скажите Сергею Павловичу, что мы передумали.
Ты чего творишь, Витя?! Полушепотом зашипел Шелестов. Ты с ума сошел?!
Поняла. Может, что-то передать? Спросила секретарша.
Дай! Дай мне трубку! Тянул к телефону руки Шелестов, но я отмахнулся.
Нет. Ничего не надо. До свидания.
Положив трубку, я посмотрел на Шелестова.
Ты чего?! Ты да ты Задыхался он.
Явилась хозяйка, обеспокоенно посмотрела на нашу перепалку, но сказать ничего не решилась.
Я посмотрел на нее успокаивающим взглядом и сказал:
Не беспокойтесь. Все хорошо, мы уже уходим.
Чтобы не ругаться в чужом доме, пришлось вытолкать возмущенного Шелестова на улицу. Тот сопротивлялся, пытался возникать:
Витя, что ты учудил?! Ты все нам испортил! Не будет денег, не будет и охранного агентства!
Ну Ну спасибо вам! Несмело закричала вслед хозяйка, но тут же закрыла за нами дверь.
Схватив Шелестова за грудки, я заглянул в его заблестевшие от досады глаза.
С этого дня, проговорил я, мы с тобой больше не работаем.
Что?! Как это не работаете?!
Ничего не ответив Шелестову, я продолжал оттягивать его от жактов, к центру дворика.
Да что на тебя нашло, Витя?! Ты так долго уговаривал мужиков основать агентство, а теперь все сам же похерил!
Успокойся, встряхнул я Шелестова.
Да ты
Успокойся, сказано тебе.
Шелестов застыл в моих руках.
Падла ты, Саша, продолжил я, думал, не узнаю, что ты с братками, с Черемушек связался?
Шелестов выпучил на меня свои изумленные глаза. Даже рот открыл. Хотел что-то сказать, но закрыл обратно. С трудом сглотнул.
Я ваще не понимаю тебя Какие братки?.. Заговорил он несмело.
Не притворяйся дурачком. Ты пытался скрыть это все от нас. Знаешь же, что Злобин связан с Черемушками. Вернее, у него с ними терки. Сопротивляется, не дает подмять себя полностью. А ты через Черемушек хотел его шваркнуть. А потом и нас шваркнуть.
Я Я вообще не понимаю Совсем растерялся Шелестов.
Я отпустил Шелестова. Тот, изумленно посмотрел на меня, поправил ворот куртки. Ум у Шелестова был быстрый, и удивление его очень скоро прошло. Догадался он, что я все знаю, и отпираться нет никакого смысла. Ох и будет же он ломать себе голову: как это я так всю его крысиную схему выяснил?