Предлагаю тебе начать себя избивать, Северин. без промедления ответила Тень Игоревна.
Подросток усмехнулся.
Плетка семихвостка и на каждый хлыст по семь узелков? Ну да, тогда у меня вообще все пройдет. И сердце, и живот
И прыщи. добавила она. Ведь сам на все знаешь ответ, и зачем я только тебе понадобилась?
Люблю поговорить с теми, кто не фонит мыслями. разогнул он углы коленей. А на самом деле, я тут закончил. Мне бы в начерталке попрактиковаться.
Шнурок пропустил по всей длине фиолетовые искры.
Это я люблю, это пожалуйста. Мелок? Уголек? Правая? Левая?
Северин закрыл дверь вивария. Тень Игоревна оперлась на землю тремя тонкими иглами.
Мне мел как-то спокойнее. сказал подросток. Можно попробовать симметрические и зеркалки.
Зеркалки на угле проще.
Следующая дверь за виварием начертательная: стены пол и потолок все из полированного ореха и благородно предоставлено к услугам тех, кому лень учить страницы заклинаний на очередном вымершем языке, а потом петь их по три часа без права на ошибку. Сейчас стены на две трети высоты были заполнены мело-угольной зеркалкой, с симметричным сердцем, повторенным в точности на потолке. Майский взорвался проклятиями.
Андрей не убирает за собой в принципе? Чтоб у него отсохло. Нашел уборщицу! плюнул он. Никакой помощи в этом дурдоме. Северин был уже в соседней с начертательной кладовке, с влажной тряпочкой в руке.
Стой, малыш! остудила его бесконечная ведьма. Ты сначала посмотри, что это. Может, это тебе и после короткой паузы, в своем излюбленном тоне, по которому было понятно, что урок начался, Тень Игоревна сказала: И, может, это совсем не Андрей
Северин отложил тряпочку, смягчился. Тень Игоревна протянула ему одну из своих иголочек. Не робея, он взял у трехмерной проекции бесконечной Тени Игоревны на эту реальность одну из ножек, указал на самый край зеркальной последовательности, который представлял собой пару ровных угольных рельс с меловыми кривыми шпалами. Ткнул в одну из тысячи тильдоподобных белых закорючек.
Полулемниската.
Точнее, пожалуйста.
Нижняя, стабилизация за счет пространства.
А почему нижняя?
Ну потому что ось слева, левая половинка полулемнискаты вниз смотрит, значит, при прохождении момент вниз, а компенсаторный из пространства вверх, и как раз в этот момент половинка поворачивает наверх, сливаясь с компенсаторным и уходит в рельсу, а рельса идет в центр.
А что в центре?
Ну, видать, целевой контур.
А о чем он?
Северин подошел к округлой границе симметричной на полу и потолке части.
Что не заходишь? поддела Тень Игоревна.
Ну, как. улыбнулся он.
Опять без защитных чар ходишь?
Как я буду защищать себя от того, чем хочу владеть?
Ты серьезно?
Да.
Надеюсь, ты сейчас прикалываешься. сказала Тень Игоревна, ее проекция поерзала по полу.
Если бы
Знаешь, я не думаю, что я хочу твоего восхождения. Честно.
Спасибо за честность. Хочешь знать, чего именно ты не хочешь?
О чем может мечтать Мечник? холодно проныла ведьма. Только о мировой войне.
О, как ты догадалась? Северин обнялся с переливающейся черным агатом иглой, улыбнулся. Я бы устроил мировую войну, моя дорогая. Страшную, как все войны. он закрыл глаза. С белыми горами мужских черепов. Но посрывает их с тел не взрывами бомб, не очередью свинцовых семян, и даже не огнем преисподней Это будет война одной ночи, когда в сумрак каждого алькова, тихо-тихо и скромно-скромно, как всегда, пожалует жена со своим любимым ножом, и за одни только сутки вся Земля распустится в розах, а небо рассыпется в Волопасах, и я, там, цитриновым светом звезд посмотрю на них, на женщин: на моих прекрасных убийц, на моих королев, на отстоявших остротой шипов право на мед лепестков и каждодневный блеск студеной росы. На восставших ради самих себя и меня. Посмотрю сверху вниз. Любящий, как король.
Очень хорошо. Только если я кому-то об этом расскажу или ты сам проболтаешься тебя убьют.
Конечно убьют. шмыгнул он носом. Никто из магов не захочет такой судьбы. Они себе жен не для того понабрали, чтобы я их себе в один вечер взял и забрал у них. Все хотят, чтобы все оставалось, как есть. Ведь как есть благоволит мелким пакостям и таким же радостям. На пути же к чему-то великому и с одной, и с другой стороны огненные стены. Кончилось время великих ходов, балом правит бесконечная слабость. Поэтому я даже не сомневаюсь, что меня остановят. Но могут и прозевать. Я же просто дурак без фамилии на госслужбе, так еще и под каблуком у белой. И была бы эта белая какая-нибудь великая, так ведь нет, соплячка, одна из десятков тысяч, а то, что она рыжая, даже ей в минус это пошлость дикая. Кто будет подозревать меня в претензии на Вечность? И все равно, что я в Москве один из трех, кто восьмерку ловит. Но не родился я таким умницей, а стал. Стал, делая вещи тихие и с виду ничтожные. Видал я, как остальные восьмерки с меня бесятся, не понимают, как я среди них затесался. А ведь прошлый наш Король до последнего молчал, а как в мир идей вырвался, так люди ядерную бомбу сделали
И взорвали. Есть еще одна загвоздка: через сколько лет твоего правления человечество вымрет?
Ах, Северин открыл глаза, оно и так вымрет, разве нет?
Ведьма помолчала.
А если это неправда?
В это верит слишком много сильных, чтобы это внезапно стало неправдой.
Ты темный волшебник.
Так точно. Поэтому, я не строю чары защиты. Такие, как я, выносят все, включая волны, за счет врожденного резерва, а если эта прелесть показал он на пол для разворота требует энергии больше, чем в моем резерве, она использует мою магию жизни, и я мгновенно, совершенно точно, безусловно, окочурюсь.
То есть ты не защищаешься даже от волн?
Да не то чтобы это было как-то больно
Маньяк. с чувством заявил шнурок. Мы отвлеклись. Что делает контур?
А, ой. Ой-ой-ой. расплылся Северин в улыбке. Это контур на твой день рождения!
Как видишь, сердечко оптимальное и все на Мечах, так что тебе будет удобно им управлять. Рельсы же я сделала зеркальными, но мне кажется, что ты сможешь сделать асимметричный дендроид.
Да, у меня всегда с него как-то проще черпать, ну и, в отличие от рельс, на него можно интергум-знак вешать, а это мечевой знак, он у тебя и в круге есть, кстати, только в неявной форме.
У меня? Покажи!
Северин указал иглой на пустое место, между двумя сливающимися к центру, черными извилистыми линиями и это пустое место было похоже на известный людям знак интеграла: изящно вытянутая латинская "S".
Точно, он. Но не переборщи, он в обе стороны работает. Тебе нужен перерыв на что-то человеческое? спросила Тень Игоревна. Северин тут же отпустил иглу.
О, да!
Сколько?
Час.
Хорошо, как вернешься, попробуем эту вещь, посмотрим, работает ли вообще.
Отлично.
Он направился к двери, но Тень Игоревна вплыла перед ним непроницаемой черной стеной.
Стой, малыш, чуть не забыла: ты за Андреем никаких старых мерзостей не замечал?
Северин кивнул в непроницаемую темноту.
Ты в смысле тех мерзостей, от которых человечество точно вымрет?
В беспросветном ее теле выделился прямоугольник про темнее и погуще. Майский протянул руку и взял его. Он был размером с игральную карту.
Считай это моим темным предчувствием.
С этими словами Тень Игоревна упала черной шторой на пол и исчезла. Северин посмотрел на часы: рабочий день закончился полчаса назад.
Не останавливаясь ни на секунду, влекомый искрами известной каждому нецелованному юноше мотивации, уже разведя порядочный пожар и подняв все мурашки на тощем теле, Северин поднялся в Белый, будто уже стал королем. В ушах его стучал барабан. Разрушенные стены и ключи от города: серый дым из ее тонких губ и слеза голубых глаз. Он выпьет все до капли на славном пиру. Знает ли кто-то, что девственность бела оттого, что раскалена, а секс красен оттого, что она остыла? Грядет славный конец фанатичной эпохи, волна набросится на раскаленные скалы, его пожар затопит, шипя, с криком, на плитах вскипит вода с солью и поднимется к небу белесый пар.