Весомым аргументом стали слова бабули, после того как я ей рассказала о своих душевных терзаниях.
Ты не можешь отвечать за чужие действия, сказала она тогда. Позволь ему делать свой выбор. Ты же его не заставляешь с тобой общаться, дуло у виска не держишь. Коля сам выбрал быть с тобой рядом, зная, что будущего у ваших отношений нет, кроме как дружеских.
Я прислушалась к её словам. Много анализировала и успокоилась, иногда только накатывало чувство вины.
На новом месте сплю хорошо, даже Ленкин храп не мешает. Но почему-то встаю очень рано, проспав всего пару часов, но, на удивление, чувствую себя бодрой. Тихо привожу себя в порядок, чтобы никого не разбудить, и спускаюсь на кухню, желая перекусить. Обычно с утра в меня ничего не лезет кроме йогуртов, именно поэтому я привезла с собой большой запас. Но сегодня хочется чего-то поплотнее.
Взгляд падает на яйца и молоко, в голову приходит идея сделать омлет. Беру нужных продуктов побольше, чтобы всем желающим хватило, хотя у нас осталась еда с ночи. Пока сковорода греется разбиваю в миску яйца, вливаю молоко, нарезаю помидоры и всё смешиваю. Выливаю получившуюся смесь в раскалённую сковородку, а затем принимаюсь тереть сыр. Включаю чайник и достаю с верхней полки припасённый зелёный чай, ведь никто из друзей не разделяет мою любовь к нему, предпочитая чёрный или кофе.
Вздрагиваю, когда меня внезапно обнимают со спины. Чужие руки по-хозяйски устраиваются на животе, а подбородок ложится на плечо. Горячее дыхание опаляет щёку, разгоняя кровь по венам.
Кутузов, тебе жить надоело? ровным тоном спрашиваю у парня, хотя внутри всё дрожит. От злости или предвкушения? Убери от меня свои лапы.
Не хочу, нагло заявляет он и, как бы в подтверждение своим словам, прижимается ещё теснее. Мне и так хорошо.
Прикрываю глаза, призывая всё имевшееся у меня спокойствие, и кладу ладони на его руки, чтобы убрать от себя их. Но попадаю в капкан мои пальцы оказываются переплетены с мужскими. Чайник оповещает, что вода вскипятилась, в этот же момент под крышкой начинает сильнее плеваться масло.
Если ты сейчас же не уберёшь свои лапы от меня, то мы останемся без завтрака, с трудом поддерживаю в голосе сухость.
За спиной слышится тяжёлый вздох, щёку снова обдаёт чужое дыхание, а мужская грудь колышется, сбивая с мысли. Тем не менее мои руки становятся свободными, но только руки. Тимофей по-прежнему прижимается ко мне, обвивая мою талию. Теперь я тяжело вздыхаю. Вот что у него на уме?
Мне казалось, что мы вчера всё выяснили, что я доходчиво ему объяснила свою позицию.
С прилипалой за спиной выключаю плиту. Передвигаюсь по кухне, словно черепаха. И вовсе не потому, что медленно, а потому что панцирь висит на мне! Достаю тарелки ладно уж, побуду заботливой. Глядишь, он и отстанет от меня. Выкладываю дымящийся омлет и ставлю на стол. С тихим рычанием Тимофей зарывается в мои волосы в районе шеи, а у меня низ живота от этого простого действия становится тяжёлом. Только не это! Но все попытки отцепить это наглое создание проваливаются меня только сильнее обнимают, не желая отпускать на свободу. Не знаю, как не проливаю кипяток на себя, когда это начинает целовать в шею, щёку, висок. Проскальзывает даже мысль окатить парня водой, но я, к сожалению, не такая безжалостная, чтобы кипятком обливать живых существ, пусть и таких раздражающих временами. Может, я просто таким образом оправдываю своё бездействие, ведь давно могла уже вырваться из лап наглеца.
Как же тяжело! И больно, что не могу позволить себе ответить ему, развернуться и поцеловать желанные губы, снова раствориться в своих чувствах к нему, в нём. Но я не допущу больше ошибок прошлого! Мне с лихвой хватило тогда, а сейчас и подавно не надо.
Есть мы также будем? с иронией в голосе спрашиваю у него, закончив накрывать на стол.
Нет, с сожалением тянет Тимофей и, хвала всем божествам, хотя я в них и не верю, отстраняется.
Еле сдерживаю облегчённый стон. Облегчённый ли? Облегчённый!
В неловкой тишине под внимательным взглядом поглощаю омлет, почти не чувствуя вкуса. Не смотрю на него, уткнувшись в свою тарелку, да только лицо так и печёт. Как же мне вынести его присутствие?! Может всё-таки уехать? Нет! Я не боюсь, справлюсь с ним.
Ты моешь посуду, с плохо скрываемым злорадством в голосе говорю ему, прекрасно зная, что он этим никогда не занимался.
Ладно, на удивление, не возмущается и спокойно несёт свою тарелку в раковину.
Смотрю на него, пытаясь справиться с изумлением, а потом, встрепенувшись, одним махом допиваю остывший чай, подхватываю свою посуду и несу к нему. Ставлю рядом и уже хочу покинуть кухню, как в один рывок оказываюсь снова прижатой к мужскому телу спиной. Впадаю в недолгий ступор.
Ты что делаешь? возмущённо спрашиваю у него, а он с самым невозмутимым видом включает воду, расставив руки по обе стороны от меня.
Посуду мою, невозмутимо отвечает. Ты же сама попросила.
Рычу от бессилия. Невозможный! Делает что хочет! Эгоист!
Подныриваю под рукой, но меня вновь возвращают на место и придавливают чуток к столешнице. Вот гад! Чем сильнее я барахтаюсь, тем плотнее он ко мне прижимается. Бросаю попытки высвободиться и жду, когда этот помоет посуду. А делает он это медленно, не спеша, растягивая минуты. Я же вся пыхчу от ярости. Или возбуждения? От ярости!
Ян, я тебя люблю, смысл слов, сказанных шёпотом на ухо, не сразу доходит до мозга.
Глава 7
Ян, я тебя люблю.
Заветные слова постоянно крутятся в моей голове последние несколько дней. Со слов Алёнки я смахиваю на сумасшедшую. А что я могу поделать? Я безнадёжно и неотвратимо влюблена в лучшего на свете парня, который любит меня. Меня! Я столько лет об этом мечтала, столько лет ждала. Ну и пусть похожу на сумасшедшую. Это же даже хорошо, значит чувства сильные и настоящие.
Последний год в школе проходит как в сказке. Даже маячившие не за горами экзамены, от которых зависит будущее, не омрачают его. Cветлые чувства настолько переполняют меня, что кажется мне всё по плечу. Я не волнуюсь, просто готовлюсь к экзаменам несмотря на то, что много времени отдаю нашим с Тимом отношениям. Классный руководитель уже вызывала к себе, чтобы серьёзно со мной поговорить. Она очень переживает, что я из-за своей любви «угроблю свою жизнь». Её переживания я не разделяла, но клятвенно заверила, что учёбу не заброшу.
Как оказалось позже, женщина не просто так волновалась. Возможно видела что-то такое, а может и нет. Но факт остаётся фактом наши отношения с Тимом потерпели крах.
***
Сначала я не замечала этого, или не придавала значения всем предпосылкам.
В середине зимы, почти сразу после новогодних каникул, родители Тима развелись в очередной раз. Но на этот раз словно было всё по-другому. Эмоции сильнее, слова яростнее. Мой парень ходил сам не свой, постоянно огрызался на всех, даже на меня, когда я пыталась его поддержать. Он всё чаще ездил со своими друзьями в клубы, ходил на тусовки в чьём-то доме. Без меня.
Что тебе там делать? каждый раз спрашивал, когда я заикалась, что хочу составить ему компанию. Ничего интересного там нет. Сиди лучше дома, к экзаменам готовься.
Меня это обижало до слёз. Я стала всё чаще плакать в подушку по ночам. Бабуля и Алёнка видели, что со мной что-то творится, но я только усерднее делала беззаботный вид. Они не верили мне, но пока не лезли с вопросами, дожидаясь, когда сама с ними поделюсь. Зато верил Тимофей. Или просто не обращал внимание, поглощённый своими переживаниями и заботами.
В школе мы сидели за одной партой, в столовой за одним столом, но между нами словно пропасть росла. На переменах парень исчезал куда-то то один, то со своими подпевалами, которых я с трудом переваривала видела, что они им только пользуются. Я пыталась открыть Тиму на них глаза, но мы каждый раз ссорились, и вскоре я перестала поднимать эту тему. Сколько бы я не билась об эту чёртову пропасть, за которой виднелась ледяная стена, но ничего не происходило. Точнее происходило.