Ольга Николаевна покачала головой и вздохнула:
Не хочу, чтобы мой ребенок находился в тюрьме. Может, мне взять Сашеньку с собой, в Японию? Вы разрешите?
Конечно, я разрешу. Вопрос только в соблюдении секретности. Чисто технически это возможно. Тайно перевести юношу из Крестов на вокзал, устроить его в специальном вагоне. Через пару недель будет Владивосток, а там, пароходом, до Японии. Но все равно, очень громоздко. Да и есть ли смысл?
Вы собираетесь возвращаться к вашему мужу, в Японию?
Послушал бы кто со стороны, как сын, разговаривая с матерью, именует отца «ваш муж», сказал бы вот она, наша элита, разговаривающая друг с другом каким-то «нечеловеческим» языком.
Борис Владимирович занимает в посольстве не самую большую должность, усмехнулась княгиня, а на месте ли супруга у помощника военного атташе, никто и не вспомнит. Мы там и пробыли-то всего ничего, но за это время даже посол России не поинтересовался ни о моем здоровье, ни о моем настроении. Правда, когда узнал, что государь умер, а мой сын становиться императором, засуетился и забегал.
Да уж Честь и хвала государю-императору, что он прекратил пагубную практику финансирования членов Дома Романовых их государственной казны и заставил их жить по средствам, с жалования да на доходы с имений. Но у многих, у кого не хватило ума поставить толкового управляющего, уже и имений нет. Либо проданы более «продвинутому» землевладельцу даже из числа крестьян, либо заложены в банке. В моей истории Борис Владимирович наверняка был генералом, а здесь дослужился лишь до подполковника и отправлен в Японию на одну из очень скромных должностей. Но это и хорошо. Хотя После указов, направленных на ограничение аппетитов знати, доброжелателей у государя императора стало гораздо меньше, чем могло бы быть.
Стоит повысить в должности Бориса Владимировича? озабоченно поинтересовался я.
И впрямь, отец правящего императора в чине подполковника и в должности помощника атташе несолидно. Генерал слишком жирно, но можно полковника присвоить в честь своего вступления на престол. Полковник и звучит гораздо солиднее, да и народ поймет.
Наверняка его имя уже есть в списке на повышение, улыбнулась великая княгиня. Министр иностранных дел своих подчиненных не забывает. А Борис Владимирович мечтает выйти в отставку в чине полковника, жить на пенсию где-нибудь на Валдае или в Костроме. Купить там домик и рыбачить по утренней зорьке.
Напрашивается штамп из фильма «Белое солнце» пустыни. Хороший дом, любимая жена А что еще надо, чтобы встретить старость?
Стало быть, пусть отец императора идет в отставку, решил я.
Собирается или нет великая княгиня жить с мужем, можно не прашивать. И так ясно, что нет.
Если великий князь Борис Владимирович уйдет в отставку, так и везти Александра в Японию смысла нет.
Но все-таки, нужно его перевести из Крестов.
Опять И чего великой княгине тюрьма не нравится? Место надежное, уход хороший. И мне спокойнее А ему какая разница, где лежать?
Давайте не станем спешить, попросил я. Чуть-чуть подождем, пусть все успокоится после похорон, а потом можно снять какой-нибудь домик на окраине, приставить к Александру сиделку, а вы сможете навещать ребенка в любое время. А там уж как Бог даст
Скажите, ваше величество А если мой сын придет в себя, встанет на ноги? нерешительно спросила великая княгиня.
Вы интересуетесь, не узурпирую ли я трон? усмехнулся я.
Вы человек порядочный и честный, это я вижу. Но власть может изменить любого.
Вот здесь я согласен. Даже маленькая власть или подобие власти может безобразно развратить любого человека, а абсолютная власть, способна развратить абсолютно Но дело-то в том, что императором я быть не хочу. Будь у меня возможность прямо сейчас поставил бы на ноги своего двойника, а сам, захватил бы Маринку, и уехал куда-нибудь. Туда же, на Валдай, или в Кострому, а еще лучше куда-нибудь в Вологодскую губернию, в Великий Устюг или в Белозерск. Устроюсь в тамошнюю земскую школу или гимназию учителем истории и стану сеять доброе, разумное и вечное. Или светлое? В общем, что-то сеять.
Клятвы давать не стану, но можете поверить мне на слово. Как только ваш сын сможет выполнять обязанности императора, я тотчас же уступлю ему власть, твердо пообещал я. Душой я в этот момент не кривил.
Как вас на самом деле зовут? спросила вдруг Ольга Николаевна.
Я призадумался, а потом честно сказал:
Не знаю, какое имя вам и назвать. Но если скажу, что меня можно называть Александром вы поверите?
Поверю, кивнула «матушка». Пристально посмотрев на меня, великая княгиня сказала: Когда я впервые увидела вас, то почему-то увидела огонь, сквозь который вы идете. Правда, ваше лицо было совсем другим. Странно?
Я только пожал плечами. Как объяснить, да и нужно ли объяснять, что в том огне нет ничего странного? Что мое настоящее тело, оставшееся где-то там, непонятно где не то во времени, не то в пространстве, и на самом деле сожрал огонь после взрыва? Но сказал точнее, спросил, совсем другое:
Ольга Николаевна, а у вас, случайно, нет ли отцовского дара?
У меня, ваше величество, есть нечто невнятное, усмехнулась дочь покойного императора. Я бы и даром это не назвала. Иной раз мерещится нечто сумбурное, даже страшное.
Например? заинтересовался я.
Как-то раз привиделась огромная комната, с низким потолком, без окон не то подвал, не то подземелье, где мы сидим рядышком, всей семьей, а впереди нас стоят какие-то люди в военной форме, но без погон, с оружием в руках, а потом меня пронзила страшная боль. А потом привиделось, что мы лежим на мокром полу, в лужах крови, а сверху стоит бородатый человек со страшным лицом, что бьет меня штыком в живот. И снова страшная боль. Наверное, Кассандре виделось что-то подобное. Или нет?
Выходит, Ольге Николаевна привиделось то, что произошло с царской семьей в моей истории. Подвал в Ипатьевском доме, расстрел всех членов царской семьи, вместе со слугами и придворными. Действительно, странный дар предвидеть события, случившееся в другом пространстве. Такое никакой Кассандре не снилось. Несчастной пророчице из Трои виделись будущие события из ее реальности, а то, что девушке никто не верил, это уже другой вопрос.
Нет, я не хочу таких видений, помотала головой великая княгиня. Каждый раз одно и тоже боль и страх. Слава Богу, что такое случилось всего один раз.
А вы у отца не интересовались? осторожно спросил я. Покойный государь-император считался пророком, возможно, он бы сумел вам что-то сказать или подсказать?
А что он скажет? Вернее, поправилась Ольга Николаевна, уже и не скажет. А так, скорее всего, погладил бы меня по головке, да произнес терпи, Олюшка, если тебе такое привиделось, значит это необходимо. Видения бывают и такие, которые не исполнились, но могли бы исполниться. У моего покойного батюшки только одно на уме было государство, держава, да жизнь народа. А все мы, да и он сам, где-то потом, после надобностей военных да чиновников. Держава. Необходимость. О-сто-чер-те-ло! проговорила по слогам великая княгиня, глядя куда-то вдаль.
Похоже, Ольге Николаевна давно хотелось выговориться. Не исключено, что она это делает первый раз в жизни. Обычные люди рассказывают о себе случайным знакомым, вываливая все подробности личной жизни на голову спутника где-нибудь в купе поезда. Я сам не раз слышал откровенные признания мужчин дескать, жена изменяет, а что делать, не знаю? Мол, люблю ее, заразу такую! Или от женщин муж негодяй, а деваться некуда. Оттого и делятся сокровенным с незнакомцами, что и рассказать хочется, а друзьям-приятелям о том не расскажешь. Но великой княгине такое счастье не светит. Ей сложно оставаться одной, сложно отыскать для исповеди человека, с которым больше никогда не увидишься. Не жизнь, а сплошной регламент. Есть ещё священник, но что может сказать батюшка, если ему на исповеди духовная дочь сообщит о своей моральной усталости? Не знаю. Да и все ли можно рассказывать батюшке? Тайна исповеди, конечно тайна, но в истории всякое бывало. Вплоть до слухов о вербовке тех самых батюшек спецслужбами.