На счете «тридцать» сердце успокоилось. Он поднялся, включил дополнительную лампу над зеркалом и вгляделся в отражение, отметив, что зрачки реагируют на свет. Тащиться в кабинет и искать прибор для измерения давления не хотелось, но лечащий врач требовал записей, а в соответствии с законом о медикаментах доктор Хьюберт Ландсфер не мог назначать лекарства себе и был вынужден обращаться к коллеге. В прошлом месяце тот снизил дозировку вдвое, но ампулы и маленькие одноразовые шприцы посоветовал держать рядом. Хью надеялся, что инъекциями воспользоваться не придется. В последний раз после укола он провел в постели больше суток и добирался до ванной чуть ли не ползком.
Батарейки в приборе для измерения давления был на последнем издыхании, и для гарантии точного результата их пришлось сменить. Хью записал полученные цифры в тетрадь, убрал ее в стол и нажал пробел на клавиатуре компьютера, активируя экран. Часы показывали начало четвертого утра, и пойти спать он не мог, так как в противном случае продрал бы глаза после полудня, а на восемь шеф назначил совещание.
Перезвон колокольчиков почтовой программы уведомил о получении новых писем. Хью закурил, вспомнил, что линзы вчера оставил в ванной, достал из чехла очки и наклонился к монитору. Общие рассылки, смена телефонных номеров, послания службы безопасности и любовная записка от Бриттани. Ничего интересного в рабочем ящике. Чего не скажешь о личном.
Хью взял сотовый телефон.
Думал, ты позвонишь раньше, ответил приглушенный мужской голос после второго гудка.
Я был занят, приятель.
Что у тебя с голосом? Ты болен?
На голову, и с самого рождения.
Собеседник рассмеялся.
Я в курсе. Нам нужно встретиться. И поскорее.
Приезжай, с меня кофе. Или что-нибудь покрепче.
О нет. Лучше встретимся в каком-нибудь баре, где нет лишних ушей хотя какие бары в такой час. В этом городе можно найти уединенное место, черт побери?
Запиши адресок, дружище. Это парк, где ночью нет ни души.
Хью продиктовал адрес, и мужчина на другом конце провода хмыкнул.
Это не там в прошлом году поймали маньяка?
Да. Но если сегодня в тех местах и можно кого-то найти в темное время суток, так это женщин легкого поведения.
Я и забыл, что ты специалист.
Был им, когда служил в полиции нравов. Но если хочешь, только намекни. Связи у меня остались.
Да пошел ты, Ландсфер. Когда приедешь?
Минут через сорок.
Жду.
***
На мужчине были черные шелковые брюки и канареечно-желтая рубашка. Такой наряд бросался бы в глаза где угодно но только не в районе элитных ночных клубов. Хью присел на скамейку и достал из сумки маленький термос.
Держи, обратился он к мужчине. Кофе с коньяком.
Я не оторвал тебя от очередной цыпочки, Ландсфер?
Когда у меня гостят цыпочки, я не просиживаю штаны за компьютером.
Мужчина открыл термос и с наслаждением вдохнул аромат кофе.
Куковал в одиночестве? На тебя не похоже.
Я не спал больше двух суток. Копался с проклятыми формулами.
И что обнаружили?
Хью протянул мужчине два одноразовых стакана для горячих напитков.
Ничего.
Формулы наркотика тоже не определили?
Нет. Не знаю, пугает это меня или бесит.
Мужчина наполнил стаканы и протянул один из них собеседнику.
Ладно, копайтесь дальше. Если что-то найдешь
Сообщу. Хотя пресса, скорее всего, меня опередит.
У шефа есть для тебя поручение.
Хью сделал глоток кофе и посмотрел на звезды.
Был бы рад помочь, но времени у меня маловато.
Он заплатит сполна, как всегда.
Выкладывай.
Он хочет, чтобы ты присмотрел за этим мальцом из Интерпола. Уолтером Миллесоном.
Мужчина замолчал, дожидаясь реакции.
У меня с твоим шефом договоренность. Он платит мне не только деньгами.
Помню, Хью, и он тоже помнит. У нас нет ничего на этих проклятых наркоторговцев. Иначе мы бы поделились с тобой сведениями. Разве шеф когда-нибудь нарушал слово?
Он даже вранье умеет обставить так, что оно окажется правдой.
Мужчина поболтал кофе в стакане.
Чего выкаблучиваешься? Не забывай о том, кому ты обязан жизнью.
Этот должок я уже вернул.
Ради тебя шеф простоял у операционного стола битых два часа.
Хью изобразил преувеличенный восторг и присвистнул.
Их божественное величество снизошли до простого смертного и изволили достать из его головы инородные предметы! Чего не сделаешь ради возможности привязать к себе человека на всю жизнь.
Так долго он копается только с мудреными компьютерными вирусами, в которых никто, кроме него, не разбирается. Лучше бы спасибо сказал.
Спасибо за то, что он не вшил мне какой-нибудь чип слежения. Это в его духе.
Мужчина осуждающе поцокал языком. Хью салютовал ему стаканом.
Не играй в адвоката Дьявола, братец. Сколько бы лиц твой шеф ни менял, каким бы крутым хакером ни был, сколько бы секретных сведений ни стырил у террористов и спецслужб, его натура мне известна. Такую мерзкую змею еще поискать, и не факт, что найдешь даже среди ваших коллег по жанру.
Так берешься за дело?
Берусь.
А какой ценник выставишь?
Я предпочитаю информацию. Деньги пусть себе оставит. На новые туфли.
Мужчина понимающе улыбнулся.
Будь ты хорошим мальчиком прислал бы ему подарок.
Окей. Если намылюсь в Техас, куплю ковбойские сапоги. Он предпочитает натуральную кожу или что-нибудь помодельнее?
Он предпочитает известие о том, что вы напали на след наркоторговца. Или хотя бы разобрались с формулами. Но от сапог, конечно, не откажется.
Глава 6. Не переживайте, Кайл, со мной он поговорит
Майами, Флорида
США
достигнуты в ходе очередного этапа операции «Анаконда». Хрупкая девушка в каске и бронежилете сняла с ушей фетровые наушники и продолжила. Командование вносит корректировки в изначальный план, бойцы спецназа ожидают приказа войти в долину Шахи-Кот, а внимание мира приковано к происходящему в Персидском заливе. Третье марта, второй день операции «Анаконда». Иванна Блюм, Кабул, Афганистан.
Девушка в каске пропала с экрана, и на ее месте появился молодой диктор. Он прикоснулся к уху, внимая голосу оператора, поднял голову и посмотрел в камеру.
А теперь новости из другой горячей точки на Ближнем Востоке. Официальный Иерусалим сообщает, что за минувшие сутки было предотвращено два террористических акта, а участившиеся обстрелы территорий Израиля со стороны Палестинской автономии
Я взял пульт и выключил телевизор. Ни один человек в здравом уме не стал бы добровольно внимать новостям о войне в Афганистане и израильской интифаде, но иные сюжеты в подобных программах показывали редко. Я не был в США после событий 9/11, и настороженная служба безопасности в аэропорту неприятно удивила от обыска не спас даже паспорт сотрудника Интерпола. Все вокруг только и говорили, что об угрозе мирового террора. В кои-то веки американцы почувствовали себя сплоченным народом. Старичок Бен Ладен услужил.
Кира ответила после первого гудка.
Господи, Уолт, облегченно вздохнула она. Ты обещал позвонить сразу же после того, как самолет приземлится!
И собирался это сделать, но встретившие меня в аэропорту агенты ФБР были настойчивы.
Тебя арестовало ФБР?! ахнула Кира.
Нет. Мы прояснили ситуацию. Я работал всю ночь, а сейчас лежу в кровати и уговариваю себя подняться. И лучше бы сделать это побыстрее, потому что день обещает быть непростым.
Вчера приходила Виола. Мы отправили Шона спать и устроили посиделки с сыром и вином. Она чем-то расстроена, но на вопросы не отвечала. Думаю, будет лучше, если ты с ней поговоришь.
Поговорю сегодня же. Как там Шон?
Чистит зубы. Минутку, я скажу ему, что ты звонишь.
Я снова нажал на кнопку пульта, и экран ожил. На фоне состоявшего из нескольких комплексов здания больница в Иерусалиме, подсказывала бегущая строка журналист брал интервью у дипломата Ричарда Дэвисона. Мистер Дэвисон сообщил, что «мировое сообщество делает все возможное для скорейшего урегулирования конфликта», а на фразе «Израиль имеет право на самооборону» пригладил ладонью медные волосы, чтобы прибавить словам значимости. Интервью сменилось прямым включением с правительственного совещания и кусочком речи премьер-министра Ариэля Шарона.