«Пошел прочь!» грубо окликнул он стражника, и тот послушно, спотыкаясь, побежал к выходу. «Ну всё, успокойся! Тебя больше никто не тронет!» молодой человек приблизился к женщине, но она, отшатнувшись от него, прижалась спиной к стене. Обернувшись, прикрывая обнаженное тело рваной, серой от грязи рубахой, Вирса сползла вниз, упала на колени и склонила голову. «Я обещаю!» молодой человек снова приблизился к незнакомке, спустившись на колени перед нею, ласково провел ладонью, убрав волосы с её лица, окончательно успокоив. «Я не причиню тебе вреда». И тогда её лицо снова стало спокойным, но уже не таким пустым, как было раньше, хоть и почти лишенным жизни. «Нет, так нельзя!» прошептал он и, сняв с себя рубаху, накинул на плечи женщине, оголив свой подтянутый торс. Затем он вышел за дверь, вернувшись через мгновенье с полной кружкой воды. «На, пей!» сказал молодой человек, протянув Вирсе кружку.
«Ты что творишь?! Князь всех нас отправит на плаху! Не давай ей воды!» окликнул его стражник, но, поняв, что его никто не желает слушать, махнул на него рукой и захлопнул дверь.
«Ты не такой, как они». Еле слышно, видно, от слабости, произнесла Вирса и, вцепившись обеими руками в металлическую кружку, вылила часть воды себе на голову, остальное растерла по рукам и лицу, вместо того чтобы выпить. После она отдала молодому человеку кружку и, закрыв глаза, провела ладонями по мокрым волосам, а потом по лицу и шее. Молодой человек с удивлением наблюдал за тем, как приходят в сознание её волосы, словно растения оживают после дождя, завиваясь в легкие спирали. Кожа посвежела, наполнилась жизнью, приобрела приятный телесный цвет. На щеках заиграл легкий румянец, исчезли все впадины и шрамы. «Волшебство!» пробормотал молодой человек, не отводя обезумевших от восторга и удивления глаз. «Ты и прям ведьма!»
«Нет». Улыбнулась девушка такой живой и светлой улыбкой, какую даже вообразить нельзя было раньше. С тела сошли все следы насилия. Кожа вместе с водой впитала в себя и кровь, она просто растворилась. Ногти выровнялись, заблестев нежно-розовым отливом. Синяки и ссадины исчезли все. И лишь тяжелые кандалы продолжали тянуть руки к полу. «Но я и не человек!»
«Кто же ты?»
«Лишь сила стихии, запертая в человеческом сосуде».
«А!» протянул он, совершенно ничего не понимая. «И давно это с тобой?» продолжал он, не спуская с женщины удивлённых глаз.
«Сколько я себя помню». Вздохнула она, отклонившись, отведя в сторону взгляд. «Это проклятье веками лежало на моей семье».
«Удивительно!» на выдохе снова протянул молодой человек и вновь уставил удивленный взор на Вирсу, вызвав этим звонкий хохот. А молодой человек просто не мог скрывать своих эмоций, которые так ярко рисовались на его лице. Опьяненный ею, казалось, он был безумно счастлив видеть её такой, радостной, живой и нежной. Её глаза, пристально смотрящие на него, просто сводили с ума. Он улетал куда-то вдаль своих чувств. Влюбленный, казалось, он и сам уже понимал это.
Но, резко успокоившись, женщина снова загрустила и, сняв с шеи тяжелое золотое ожерелье, переливающееся самоцветами, протянула человеку. «Спасибо за помощь. И за воду». Проговорила она, но тот, покачав головой, взял из её рук ожерелье и снова повесил ей на шею. Но Вирса снова сняла его с себя, все же вложив в руки молодому человеку. «А ты отдай ему. В уплату за молчание». Вирса указала неловким, но красивым и нежным жестом руки на деревянную дверь.
«Хорошо!» покачал он в ответ головой, сжав в ладони ожерелье. «Я обещаю тебе, клянусь всеми святыми. Я буду приходить каждый день, приносить еду и воду. Чтобы ни говорил князь, нельзя умерщвлять человека таким безжалостным способом!»
«Странный ты человек». С легкой утомленной улыбкой сказала Вирса. «И пахнет от тебя странно».
«Ам» промычал молодой человек, явно не ожидая подобных слов. «Я обещаю помыться, прежде чем прийти». Неуверенно пробормотал он, направившись к выходу.
И тогда женщина окликнула его, заставив остановиться. «Меня зовут Вирса». Её голос играл, как лучи солнца на воде, продолжая завораживать мужчину. На вздохе он пробормотал: «Я Артур!» и поспешно скрылся за деревянной дверью. Она слышала, как с глухим стуком запирается засов. И, развернув его рубаху, покрутила её в руках, разглядывая, после посмотрела на оковы на запястьях. Подумав, влезла ногами в ворот, проскользнув внутрь, и завязала рукава за шеей. «Странный, странный человек». Пробормотала она. Цепи змеёй лежали на полу, вцепляясь в её руки. Но Вирсу это не беспокоило боле. Плавно, словно кошка, что готовится к прыжку, она прокрутилась вокруг и, пройдя по одной из цепей, слегка расставила руки и, придерживая равновесие, утомленно опустилась на солому. Укутав голые стройные ноги подолом от рваного платья.
Так началась их дружба, и, как обещал, Артур приходил к ней каждый день. По несколько часов они проводили вместе. Беседы, нежные взгляды, прикосновения. Всё сразу предвещало что-то большее. Так пролетели месяцы. И всё бы шло хорошо, но вот только решил князь проверить пленницу. Переполненный желанием найти в башне иссохшее, смердящее, бездыханное тело.
Часть 3 Правда не колющая глаз
Вот уже и солома перестала греть, оставляя в воздухе лишь едкий запах разлагающейся травы. От каменного пола исходило ощущение холода, поднимающегося, становясь немного тяжелее. И иногда при свете уже более тусклых лучей, попадающих в помещение, можно было его разглядеть. Еле видные, напоминающие туман дымчатые струйки. Стопы Вирсы уже давно покраснели и полопались от холода, и столь же изуродованные пальцы рук, тонкие и сухие, с потрескавшейся кожей до кровоточащих трещин, исполосовывающих ладони, огрубевшие, шершавые, с болью сгибаемые. Те ощущения, которые когда-то казалось невозможно терпеть, теперь становились обычными, повседневными, не ощущаемыми. Как будто так было всегда.
И как же было приятно ощутить теплое покрывало на своем теле среди таких холодных осенних дней, тем более когда он был рядом, просто держал её за руку, слегка прижимался к её телу. И всё это было так мило, благородно, без всякого намека на что-то большее. Что просто захотелось сделать самой первый шаг в бездну. И она просто прижалась к нему сильнее, крепко цепляясь измученными пальцами за его руки. «Как хорошо, что ты есть на свете!» прошептала Вирса, и в тот момент их глаза встретились, упиваясь глубиною друг друга. Настолько глубоко, что просто невозможно было удержаться. Тогда их губы слились в поцелуе крепком, желанном, распаляющем всё вокруг. Вирса скинула с плеч покрывало и, приподнявшись на коленях с гибкостью кошки, обвила руками шею Артура, крепко впившись своими губами в его, смакуя каждое прикосновение, улавливая каждый вздох, не опуская опаляющих, разгоряченных глаз. Руками она ласкала его грудь, нежными движениями перебирая пальцами рук волосок за волоском, то поднимаясь наверх, то опускаясь снова вниз. Каждый изгиб её тела был наполнен страстью, сводящей молодого человека с ума, заставляя дрожать все фибры его души, источающие сладостным стоном. Артур гладил её белые голые ноги, категорически запрещая себе сделать легкое движение наверх, лишь слегка залезть под подол рубашки. Воспитание не позволяло ему. Ему хотелось спросить её, хочет ли она заняться с ним любовью. Словно не понимая это по её жестам и повадкам. По её сладостным глазам, по греховному жару её бедер, касающихся низа его живота. «Что бы ответила она? Что бы подумала? Ну зачем? Зачем она дразнит? Раззадоривает?» звучало в его голове, в то время как всё тело кричало: «Сделай это. Просто сядь на него сверху и, покрывая божественными поцелуями, медленно покачиваясь, подари наслаждение». Он представлял это всё себе так, будто это происходило на самом деле. Артур закрыл глаза и просто представлял, как развязывает узелок на её шее, спуская с плеч рубашку так, словно разворачивая долгожданный подарок. И, покрывая её губы, щеки, шею мелкими поцелуями, опрокидывает на холодный пол и, расположив её поудобнее, спускается ниже, продолжая покрывать поцелуями её грудь, живот, слегка прикусывая её возбужденные соски, спускаясь ниже. Чувствуя её нежные пальцы в своих волосах. Как ему хотелось доставить ей удовольствие. Покрыть поцелуями от макушки до пят. Как ему хотелось стать на время хищным зверем и насладиться ею всласть на этом полу. А тем временем губы и руки Вирсы шептали ему каждой частичкой, каждой молекулой, их составляющей. «Ну возьми же меня, возьми! Я хочу быть твоею здесь и сейчас! Сделай это! Я прошу!» шептала и она ему на ухо в унисон бушующим чувствам. Но Артур, казалось, не слышал её мольбы.