Доступ к служебным помещениям заблокировали, но туда малолетки и не прорывались, ограничились холлом. Подростки лет шестнадцати-восемнадцати, заполонив помещение, сделали то, чего от них никто не ожидал.
Они скинули с себя всю одежду, облились то ли кровью, то ли красной краской и плюхнулись на пол. Теперь они сидели там, в холле, в окружении грязи и крови, и голосили о том, что человечеству нужно одуматься, пока искусственный интеллект не поработил всех без исключения.
Охрана наверняка уже эвакуировала людей на другую сторону здания. Не из-за угрозы пожара, просто чтобы не смотрели на кровавый перформанс. Вывести малолеток самостоятельно сотрудники не пытались, голого подростка хватать себе дороже! Где-то вдалеке уже слышался отзвук полицейских сирен. Охранники ждали, протестующие голосили, журналисты фотографировали.
Сергей ждать не стал. С тяжелым вздохом он направился к замершим на местах подросткам, и Ната снова пошла за ним, сама не зная, зачем. Просто мир, в котором она оказалась, смотрелся таким безумным, что ей невольно хотелось остаться рядом с единственным спокойным человеком.
Сергей миновал первые ряды окровавленных подростков и остановился рядом с пухленькой девушкой лет шестнадцати, вопившей чуть ли не громче всех и испепелявшей мужчину ненавидящим взглядом. Досадливо поморщившись, он стянул пиджак и накрыл им возмущенную девицу.
Неожиданно! опомнилась Ната. А почему из всех орущих дур ты выбрал именно эту?
Потому что из всех орущих дур именно эта дура моя дочь.
* * *
Я тебя ненавижу! кричала Алина, заливаясь слезами. Ты продался корпорациям! Из-за тебя погибнут миллионы людей, а тебе плевать, лишь бы кошелек набить!
Дальше Сергей уже не слушал. Во-первых, повторяла она такое не первый раз, и вряд ли у нее появились новые аргументы. Во-вторых, он изначально знал, какой высокопарный бред ему попытаются предъявить. Для него и первая беседа с дочерью не стала откровением. Если его что и удивило, так то, что Алина оказалась достаточно наивна, чтобы связаться с подобной организацией. Хотя и это можно понять «Последние люди» действовали очень грамотно.
Сергей стал одним из первых, кто предупредил, что от них будут проблемы. Это было еще в прошлом году когда они не шлялись ни на какие протесты и только набирали паству в интернете. Он узнал о них, потому что следил за всеми упоминаниями компании «Заслон».
Он обратил внимание службы безопасности на то, что это сообщество готовится ударить. Егор тогда отмахнулся:
Да перестань ты! Эти их лидеры полный бред несут.
С бреда все и начинается.
Ой, слушай! Кто в юности не протестовал, тот и не жил, считай! рассмеялся Егор.
Тогда Сергей и понял, что предупреждать пока бессмысленно. Он продолжил наблюдать.
На первый взгляд казалось, что идеи «Последних людей» действительно никогда не пересекались со здравым смыслом. Чистый популизм, разбивающийся о разумные аргументы. Очень условное представление о работе нейросетей. Намеренная демонизация компьютеров.
Людям науки казалось, что это просто какой-то цирк. Сергей же знал, что для неразумных действий как раз нужны такие идеи якобы праведные, играющие на эмоциях, идеально работающие на целевую аудиторию.
Получилось именно так, как он ожидал. «Последние люди» дали своим адептам и врага, и цель. Врагом выступила крупная корпорация тот самый хрестоматийный злодей из стольких фильмов. Целью спасение человечества. Разве это не благородно? Разве это не придает жизни высокий смысл, позволяя отвлечься от скучной учебы, работы или собственных неудач? Борьба это всегда прекрасно, способ войти в историю, не особо напрягаясь.
Естественно, идея определяет аудиторию. На предложения «Последних людей» могли повестись разве что подростки, нуждающиеся в модном сообществе. Так ведь подростков оказалось достаточно! Они как раз идеально подходили для таких целей: они готовы были разрушать, делать наглые глупости, а в полиции их жалели.
Только вот стояли за всей этой историей далеко не подростки и не безобидные идеалисты. Это Сергей знал наверняка. Впервые он заинтересовался «Последними людьми», когда они стали слишком часто говорить о компании, в которой он работал. Но настоящую ненависть он почувствовал в момент, когда выяснил, кто всем этим руководит.
Виктор Стромов.
Нет, формально у организации было четыре руководителя. Однако все понимали, что четыре человека редко обладают равными полномочиями, лидер обычно один, и здесь это наверняка был Стромов. А даже если нет Только его имя произнес перед смертью Вадим. Все остальное не имело для Сергея значения.
И тем больнее оказалось узнать, что его собственная дочь не сумела вовремя включить мозги.
Хотя в глубине души Сергей прекрасно знал, почему это произошло. Они с Ксенией развелись давно, больше десяти лет назад, дети тогда были совсем маленькими. Им и жениться-то не следовало, но прошлое не переиграешь.
Наладить нормальное общение не получилось. Ксения злилась на него за этот развод и договариваться не хотела, время, которое он мог проводить с детьми, определил суд странное, дурацкое, нарушенное чужим присутствием время. Сергей не оспаривал это решение, он так и не смог признаться ни себе, ни окружающим, что отец из него получился не очень. Если со старшим сыном, Денисом, он хоть как-то общаться научился, то Алина была вечно недовольна отцом, а он привык не обращать на такое внимания.
Но вот она прискакала в ряды «Последних людей», и внимание все же пришлось обратить. Денис был куда умнее, он бы с этой сектой недоделанной связываться не стал по доброй воле. Но и он был вынужден примкнуть к ним, чтобы присматривать за Алиной.
Ты что, не понимаешь, что она просто мстит тебе? спросил однажды он.
Сергей не первый раз отмечал, что сын повзрослел куда раньше срока. Но себе в достижения он это не записывал и вообще не считал, что это повод для радости.
Понимаю, ответил тогда Сергей. Но сделать уже ничего не могу.
Он надеялся, что Алина одумается, а стало только хуже. Она присоединилась к первым откровенно противозаконным акциям.
Алину и всех этих голозадых борцов увезли в полицию. Сергей считал, что в качестве урока им было бы полезно провести в заключении хотя бы пару дней. Но примчалась Ксения, злая и рыдающая, и добилась того, чтобы дочь освободили. Сергей отвез их обеих домой и теперь выслушивал очередной поток обвинений.
Когда Алина наконец выдохлась, он не выдержал, бросил коротко:
У тебя не то что идеалов, у тебя даже принципов нет.
Как и следовало ожидать, она тут же взвилась:
У меня принципов нет?! Да я, в отличие от тебя, вообще плевать хотела на деньги!
Не припомню, чтобы ты плевалась, когда брала мои. Но дело даже не в этом. Ты подчиняешься человеку, который убил твоего дядю и моего брата. Это твои принципы?
Он знал, что не стоит говорить об этом. Он ведь уже пытался! Когда стало известно, что Алина примкнула к «Последним людям», он сразу рассказал ей о том, что Виктор Стромов убил Вадима.
А она просто не поверила. Потому что Стромов хороший человек, который говорит правильные вещи, тогда как ее отец лживый слуга прогнивших корпораций. Кто из них преступник? Да тот, кто больше похож на преступника, очевидно!
С тех пор Сергей не пытался с ней спорить. Говорить о Вадиме по-прежнему было чертовски больно, хотя прошло больше года. Он и сам не понял, почему не сдержался сейчас. Наверно, потому что сегодня впервые испугался за дочь и попытался ее предупредить.
Алина заботу не оценила, зато интуитивно почувствовала слабину и тут же ударила: