Прошло чуть больше недели. Мне кажется, вы слишком рано спешите со мной породниться, полюбовавшись кислой миной на его лице, я перешел в наступление. Более того, я всерьез подумываю о том, чтобы уйти из вашей, я выделил последнее слово особо, Академии!
Что? Почему?! настала очередь Ивана Романова стоять с открытым ртом.
Видимо, мое заявление оказалось полной неожиданностью для ректора. Накопленная за ночи усердной работы харизма, действуй! Пришло время барду показать себя! Я покосился на своих спутников. Они, опустив глаза, старались даже не дышать. Лишь Мин выглядела спокойной и расслабленной, а Семен с Тимофеем довольными.
Сами посудите! Всего за эту неделю на меня и моих приближенных совершили уже второе нападение! А ведь сегодня только среда! И это знаменитый порядок и всеобщее равенство, о которых вы так красиво говорили во время вступительной речи?
Молодой человек
Вот именно, я человек! И у меня складывается четкое впечатление, что весь персонал вашей хваленой Академии засунул языки глубоко в эльфийские задницы. Что-то меня понесло, но давать заднюю уже поздно. Курс взят, полный вперед! Вы произнесли красивую речь о всеобщем равенстве, однако те же Симонова и Белкариэль, между прочим, имперский стипендиат и лучшая студентка своего народа, столкнулись с жесточайшей дискриминацией. Одной девушке даже поесть спокойно не давали, а вторая и носа боялась показать из комнаты из-за травли, пока мы не встретились. И это вы называете престижным учебным заведением?! По приезде мы с Уной рассчитывали на иное!
Ха! Сработало! Только он собирался поставить на место зазнавшегося мелкого дворянчика, как я напомнил про мою фею! Видят боги, наличие у меня фамильяра просто потрясающий козырь. Как я понял, в будущем они давали своим хозяевам огромную силу, и поэтому все хотели завести со мной знакомство, пока я еще в самом низу. Вот и попал Иван Романов в трудное положение! Вместо того, чтобы вставлять мне пистоны, нужно как-то оправдываться, чтобы не потерять будущего великого князя. А вдруг я вообще в Петербург уеду? Это ж такой удар по репутации московской Академии! Добиваем!
И хочу предупредить, что уже серьезно думаю о смене Академии.
Не горячитесь, князь, он со вздохом опустился в роскошное красно-золотое кресло, больше напоминавшее трон, и вежливо махнул рукой, приглашая сесть напротив. Вы ведь разумный человек и понимаете, в каком сложном положении мы находимся.
На мой взгляд, все предельно просто. Иностранные студенты совершили нападение на дворянина Российской Империи. Мы действовали исключительно в рамках самообороны.
Вы вышли за границы дозволенного, убив больше двадцати эльфов!
Все они были исключительно воинами и телохранителями. Единственную дворянку мы только ранили и оглушили. Сознательно не стали ее добивать. При этом она серьезно ранила студентку Симонову! И мне не дали исцелить ее раны, а сразу отправили сюда.
Какое-то время мы играли в гляделки. Воздух в кабинете стал тягучим и горячим. На меня давил невидимый пресс, но я упорно не опускал голову, глядя старику прямо в глаза тем самым взглядом, который может быть только у уверенного в собственной правоте человека. Я посылал четкие сигналы, что не отступлюсь. И он первым пошел на попятную.
Не горячитесь, князь, повторил он. Я понимаю, вы молоды, но в нашем деле важно умение не наломать дров. Необходимо найти дипломатическое решение.
Оно очевидно. Вышвырните отсюда Владиасэля и всех прихлебателей, если не хотите, чтобы в следующий раз у него получилось убить кого-то под вашей защитой.
Все не так просто. Они находятся под личной протекцией моего племянника
Многое встало на свои места. Оказывается, я говорю с дядей самого Императора! Немного не повезло с очередностью рождения, и вот он вместо короны подтирает жопы студентам. Тут кто угодно взбеситься может. Я бы точно потерял самообладание в первую же неделю. А старик молодец, хорошо держится!
Не мне вам указывать, господин ректор. Если у вас нет ко мне никаких вопросов, я бы предпочел вернуться в лазарет. Хочу убедиться, что с Симоновой там все в порядке.
Романов только махнул рукой, дав понять, что я могу идти. Следом выскочили девушки и парни, которые молчали весь допрос. Общее мнение выразила Уна, показав мне сразу два больших пальца. Остальные лишь одарили меня восхищенными взглядами.
В больничном крыле нас ожидал неприятный сюрприз группа светлых эльфенышей обступила загородившего выход Владимира Лохова. Он взирал на них сверху, несмотря на то, что был на голову ниже, и спокойно слушал торопливо говорившего Владиасэля и его подпевал. Заметив нашу группу, они разом захлопнули пасти и попытались прожечь меня гневными взглядами. Забавно, я будто дымок почуял.
У вас десять секунд, чтобы убраться с дороги, процедил я, демонстративно взявшись за пистолет.
Мы под защитой Академии! Только пальцем тронь, и тебя исключат!
Вполне возможно. Только тебе персонально от этого легче будет? Я-то в Нижний Новгород вернусь, а ты домой в гробу поплывешь.
Кожа эльфеныша стала идеально белого цвета, хоть сейчас определяй в палату мер и весов эталоном. Он затравленно посмотрел на безопасника. Да, теперь система расщедрилась и показала должность Лохова. Начальник Службы Безопасности Академии. И тот усиленно делал вид, что резко оглох и ослеп. Ничего не ответив, Владиасэль развернулся и быстрым шагом пошел в противоположную сторону по коридору, а следом за ним и прихлебатели. Пускай побегает! Чтобы выйти на улицу и не столкнуться с нами, ему придется подняться на пару этажей и пройти через весь корпус. Идиот.
Мы к Симоновой, сказал я Лохову тоном, не терпящим возражений. Тот улыбнулся одними уголками губ и отошел в сторону.
Только по расширившимся глазам медсестры и звону выроненного подноса я понял, что что-то не так. Точно! Мы ведь приперлись прямо с корабля на бал! Почти у всех лохмотья вместо одежды, которые были замазаны кровью, грязью и сажей. Да и прически ничуть не лучше Повезло, что Евгения не находилась в сознании. Ее укрыли одеялом по самую шею, а лицо плотно забинтовали, оставив только глаза и дырку для носа. Кормить не собираются что ли?
А вот Ментариэль, напротив, была в сознании. Загипсованную ногу эльфийки надежно привязали к потолку. На ее шее появился железный ошейник со странным черным камнем в центре. Увидев нас, она сначала вжалась в подушку и попыталась спрятаться под одеяло, а затем, наоборот, гордо выпрямилась, поджав губы. Зря старалась, от нее за версту разило вонючим липким страхом.
Странно, но я не чувствовал к эльфийке никакой злости. Да, она напала на нас, ранила Симонову и оставалась нашим врагом, но не получалось и все! Неужели я перегорел? Нет, точно нет. Стоило подумать о Бутурлине-старшем, как из живота к груди привычно поднялась волна тягучей ненависти. Сразу захотелось кого-нибудь убить Почему тогда с герцогиней по-другому? Из-за престиж-класса? Отказываюсь видеть врагов в женщинах? Но почему тогда с Ирой и сестрой Алексея это не сработало?
Дошло до меня не сразу. Имя Ментариэль вновь светилось белым, а не красным, как было на поляне. Система не считала эльфийку угрозой, а я привык доверять своему гиду по новому миру.
«Давай уже! Делай то, зачем пришел, и полетели домой. Мы все устали, а я еще и чешусь! Срочно хочу залезть в ванну!»
Не знаю точно, зачем я вообще пришел. Бить лечебными молниями и в конец перепугать персонал? Или ожидать божественного озарения?
Александр Саша. Я могу попробовать помочь ей. С внешностью ко мне незаметно подошла Белка. Темная эльфийка какое-то время стояла у кровати Симоновой, положив светящуюся зеленым ладонь на ее голову. В моей комнате хранятся некоторые травы Если изготовить из них мазь и нанести ее в первый день, шрамов почти не останется.