Любовь с первого взгляда, улыбнулся я, шутливо объясняя произошедшее.
А знаешь, хоть ты это произнес с сарказмом, но в твоих словах есть доля правды. Я действительно сразу же почувствовала к тебе сильное влечение. Причем как физическое, так и духовное. Мне очень комфортно рядом с тобой. Мне интересно тебя слушать, мне приятно на тебя смотреть. А теперь еще мне приятно с тобой спать.
Признаюсь и мне очень хорошо с тобой. Даже несмотря на то, что мы друг о друге почти ничего не знаем, я докурил и лег рядом с ней.
Ты хочешь узнать больше обо мне? удивилась Катя.
Да.
А что конкретно?
Ну, вот ты вскользь упомянула о том, что у тебя был ребенок. Почему был? Прости если я причинил тебе боль и влез туда куда мне не следовало влезать.
Нет, ничего она с минуту молчала, потом неожиданно продолжила. Ты что-нибудь слышал о ювенальной юстиции?
Что-то очень смутное.
Представь себе людей, которые положили почти всё своё время и здоровье на карьеру, и лет эдак в 35 задумались о детях. Ну, или о внуках. Они неожиданно обнаруживают, что, во-первых, обзавестись здоровым потомством не так-то просто, и, во-вторых, в первые годы отказывать себе во сне и круглосуточном пресмыкании перед начальством несколько хлопотно. Зато у них имеется хорошая кредитная история, и при должном старании можно найти семью, которая не в состоянии обеспечить ребенка отдельной комнатой или оплачивать престижное образование. В результате умный и здоровый ребенок изымается из бедной семьи в более богатую, в которой главное это карьера и статус.
Представил, признаться я не ожидал от Кати такого монолога.
Так вот, в двух словах, это и есть задача ювенальной системы. Но это если смотреть в корень. На поверхности же все выглядит немного благороднее. Официально это система органов, занимающихся несовершеннолетними. Сюда входят специальные суды, органы опеки, другие социальные службы. Все они на словах заботятся о детях, защищают их от нерадивых родителей. При угрозе жизни они обязаны отнять первых у вторых и передать оных на воспитание государству, то есть в детдом, где куда лучше будет жить бедному ребенку.
Понял, и, наверное, догадываюсь, что произошло
Наверное, догадываешься. Мне тогда было двадцать лет, я училась в институте, не работала, жила в общежитии. Родителей уже давно не было на этом свете, и никто мне не помогал. Отец ребенка исчез на следующий день после того, как узнал о моей беременности. Я твердо решила сохранить от ребенка. Родила мальчика. Жить была вынуждена в общаге. Пришлось перевестись на заочное обучение и устроиться на работу. За сыном присматривали подружки, пока я пахала и училась. Кто-то сообщил в органы опеки о нерадивой матери. Те пришли и очень просто, ссылаясь на нормы законов, отобрали у меня сына. Лишили родительских прав. Больше я его не видела. Ему сейчас десять лет. Наверное, он большой уже
Прости меня
Ничего я уже свыклась с этим. Правда, порой лежу и представляю, как мы с ним жили бы сейчас, как я водила бы его в школу, кормила, одевала, как бы мы лежали в кровати, а он мне рассказывал о своих друзьях
Сколько ему было, когда у тебя его отобрали?
Год.
Чёрт побери! Неужели такое возможно?! Неужели к такому можно привыкнуть, смириться с этим?
Привыкнуть можно. Смириться нельзя.
А что, в течение этих десяти лет ты так и не встретила своего любимого мужчину?
Представь себе, нет.
Но ведь кто-то был?
Был и не один
Но не было любимого?
Не было
Мы замолчали. Катя лежала рядом, не касаясь меня. Я тихонько дотронулся до неё. Она чуть вздрогнула. Тогда я приподнялся и повернулся к ней. Она лежала на спине с вытянутыми вдоль тела руками, словно труп, но живей её в тот момент никого не было. В сумраке ночи я увидел её красивое лицо с правильными чертами. Глаза были закрыты, но из них по щекам текли слезы. Она не вытирала их, они просто скатывались на подушку.
Иди ко мне, позвал я Катю и просунул руку ей под голову.
Она поддалась мне, легла на мою грудь и обняла меня. Её горячие слезы устремились по моей груди, затем по ребрам на простыни. Она плакала тихо, беззвучно, без всхлипываний и шмыганий носом. Дыхание было ровным и спокойным. Я стал гладить её по спине и слегка прижимать к себе. Вскоре потоки слез иссякли, ручьи высохли, дыхание её становилось глубже и глубже. Её тело несколько раз непроизвольно дернулось. Я понял, что она уснула. В комнате повисла исключительная тишина, такая тишина бывает только где-нибудь далеко от цивилизации, там, где нет людей кроме тебя. В городе она не возможна, не возможна она даже в деревне, где помимо людей живет еще и домашний скот, и домашняя птица, кричащая и кукарекающая даже по ночам, и прирученные человеком тысячелетия назад для своего развлечения кошки и собаки. Я и сам уже не контролировал своих мыслей. Они растеклись и преобразились. Я вошел в мир иллюзий. Сон плавно и ненавязчиво отключил мое сознание
Глава 4
Утро буквально ворвалось в комнату и разбудило меня пением птиц, яркими солнечными зайчиками, скачущими по стенам и иногда срывающимися оттуда на подушку и лицо, веселым детским гоготом, видимо, вчера только приехавшей семьи. После восторга от места, в которое их привезли родители, и сборов перед походом на море, дети перешли к дележу плавательных принадлежностей. Мальчик отбирал у своей младшей сестренки надувной матрац, а она, расплакавшись, звала на помощь мать.
Катя тихонько посапывала рядом со мной. Ее волосы раскидались по подушке в разные стороны, и она немного походила на медузу-горгону, у которой вместо змей растут обычные волосы. В отличие от взгляда на мифическую женщину, при взгляде на Катю я не каменел. Мне было приятно смотреть на красивую девушку, с которой я провел вчерашний вечер и сегодняшнюю ночь. Посмотрев на нее, я вспомнил о ее потере. «Сильная женщина», подумал я. Пережить такое и оставаться спокойной и уравновешенной не каждая сможет. Причем, если бы она не любила ребенка, все объяснялось бы просто, но ведь она хотела его и не отдала бы его по собственной воле.
Я тихонько снял ее руку со своей груди и положил рядом поверх одеяла. Потом встал с кровати, стараясь не разбудить спящую красавицу. На цыпочках я прошел в ванную комнату, где умылся и оделся. Уходить по-английски мне показалось неправильным, поэтому я решил дождаться ее пробуждения. Взяв со стола наполовину распитую бутылку и бокал, я вышел на веранду и удобно устроился в плетеном кресле, специально поставленное так, чтобы оно находилось прямо на солнце и мне было тепло и приятно.
Погода исправилась и вернулась в пределы климатической нормы, как бы сказали синоптики. Ярко светило солнце. Воздух еще не успел прогреться, потому был свеж и прохладен. Прищурившись от светившего прямо в глаза солнца, я налил себе вина и, полюбовавшись его ярким, насыщенным цветом, сделал большой глоток, ощутив приятный аромат фруктов. Вот именно в такие минуты ты чувствуешь, что жизнь прекрасна.
Я сижу на солнце, которое греет меня, дышу свежим морским бризом, пью хорошее вино, а рядом в нескольких шагах от меня спит красивая женщина, с которой я провел незабываемую ночь. Разве это не является пределом желаний некоторых мужчин? По большому счету это и есть цель всей жизни! Это свидетельство достатка, ведь не всякий может себе позволить жить на берегу моря в своем отеле, пить по утрам вино. Это свидетельство здоровья. Это свидетельство привлекательности. Да мало ли чего ещё можно выжать из этого жизненного эпизода..?
Мимо с черным мусорным пакетом и веником прошла уборщица женщина, нанятая мной на летний период. Она поздоровалась, а я, не говоря ни слова, чтобы не разбудить Катю, кивнул ей в ответ. Поставив пустой бокал на столик, я закурил. Облако дыма окутало меня, повиснув сизой дымкой, которую через пару секунд растянул легкий ветерок.