Красные скалы английской Ривьеры - Мидлтон Хельга страница 2.

Ты абсолютно права. Под гнетом журналистики следователи теряют бдительность, а вместе с ней и детали. Деталь тот краеугольный камень, на котором держится защита.

 Скажешь тоже,  улыбнулась Эйлин,  скорее камушки, крошки.

Он согласно кивнул.

 Вот-вот. Мы, адвокаты, как Ганс и Гретель, подбираем камушки, которые Ганс рассыпал, пока злая мачеха вела их в лес, и по ним выходим, вернее, выводим дело из тьмы обвинений на светлую сторону признания подозреваемого невиновным.  Он еще раз жадно отпил и продолжал:  Плюс ко всему, хороший журналист что делает? Он делает ставку на природную любовь человека к самолюбованию. Хороший профессионал-журналист берет интервью таким образом, что человек сам добровольно рассказывает то, что ни на каком самом пристрастном допросе не рассказал бы. Важен не вопрос, а то, как его задать. И здесь журналисты дают сто очков фору самым изощренным следователям.

 Ох, Дэнни, умен ты не по годам. И зачем ты в юриспруденцию подался?

 А где еще мне будут платить триста фунтов в час?

 У-у-у, если дело только в деньгах, то ты зря потратил пять лет. Шел бы в инвестиционный траст и уже имел бы портфолио с миллионным активом.

 Не-а, инвестиции не того уровня риски. Там на кону стоят только деньги, а здесь человеческие жизни. Совсем другой масштаб.

 И что же тебе мистер Адамс утвердил в качестве темы для диплома?  Эйлин решила сменить тему.

 Идеальное убийство.

 О как! Ни больше, ни меньше. Прямо-таки «идеальное».

 Ага. По мнению профессора Артура Сэлдона[1], идеальным убийством является не то, которое остается нераскрытым, а то, которое раскрывается, но виновным признают невинного.

 Да, знаю. Проходили. И его любимая теория логического построения. Как в теории вариаций последовательностей Фибоначчи[2], где в ряду чисел 2-4-6 следующей может быть цифра 8, а может быть и сумма последних двух, как 6 есть сумма 2+4, так следующая может быть 4+6, а именно 10. Соответственно, следующие: 16, 26 и так далее.

 Молодец, Эйли! Хорошая ученица.

 И что? У тебя уже есть на примете какое-нибудь дело?

 Точно пока сказать не могу. Но когда я сказал отцу, что хочу покопаться в такого рода делах, он сказал, что архив его фирмы в моем распоряжении.

 Неплохое начало для молодого юриста.

 Не уверен, что хочу работать в фирме отца. Ты же знаешь, предки всегда дышат в спину.

 Не всегда. Мой, например, так совсем наоборот. У него другая семья, а я так, приложение. Ну, он меня, конечно же, любит по-своему Ладно, не об этом сейчас разговор.

 Мне кажется, что у наших с тобой работ есть один очень важный общий момент.  Дэнни многозначительно замолчал.

Эйлин с удивлением приподняла бровь в ожидании продолжения.

 И

 И в твоем, и в моем случае настоящий преступник остался на свободе. Это неправильно. Не тому нас пять лет учили.

 Исправим ошибки судопроизводства!

Молодые люди весело подняли над столом стаканы с остатками: Дэнни сока, Эйлин воды. Символически чокнулись. Виват!

Так, за разговором, который, в общем-то, ничего не значил, они закончили ланч и вышли из сумрака старинного готического здания в светлый денек начинающегося лета.

Дэнни мягко притянул Эйлин к себе, обнял. Его рука ловко проскользнула к ней под свитер, пальцы заиграли на застежке бюстгальтера:

 Пойдем ко мне попрощаемся  Он нежно подул ей за ушко.

Она на мгновение замешкалась, но все же решительно выскользнула из его объятий.

 Извини, не сегодня. У меня ну, сам понимаешь, вчера красные гости пришли

 Вчера гости пришли, завтра ты уезжаешь, а мне что делать?  Он капризно надул губы.

 Ну, не знаю, что делают мужчины в эти дни. Может, в спортзал ходят или лишние три мили бегают.  Она потерлась носом об его щеку.  Не конец же света, правда?

 Давай хоть выпьем вечером вместе на прощание.

 Нет, Дэнни, давай сейчас прощаться. Мне еще собираться, и поезд у меня ранний,  она снова потянулась к нему,  и потом, какое это прощание? Всего на три месяца. В сентябре увидимся.

Они долго и нежно целовались, не замечая свистков и подбадривающих реплик проходящих мимо ребят.

* * *

Ночью прошел легкий дождь куда ж без него в Англии! Но утро оказалось светлым и прозрачным. Эйлин без труда проснулась, быстро приняла душ, завернула мокрую зубную щетку в полиэтиленовый пакет, сунула ее в кармашек рюкзачка и оглядела свою комнату. Пробежала глазами по поверхности стола, полкам с книгами. Нет, кажется, ничего не забыла.

Купила в еще чистом и сонном привокзальном кафе большую порцию капучино и круассан. Поезд уже стоял у платформы. Эйлин вошла в вагон, нашла место у столика и уютно устроилась на сиденье у окна.

До отправки еще минут пять, а чего ждать? За работу! Девушка открыла лэптоп, блокнот с разноцветными закладками-липучками и вклеенными вырезками из газеты «Торбэй-экспресс» пятилетней давности.

Часть I

1

Дом Рейчел Смит стоял на углу двух нешумных улиц. Одна из них вела вверх к вокзалу, другая, наоборот, сбегала не очень крутым пригорком к приморской набережной.

Единственным недостатком расположения дома было наличие рядом маленького магазинчика. Обертки от мороженого и пустые пакеты из-под чипсов, брошенные невоспитанными покупателями мимо урны, ветры перекрестка с воодушевлением подхватывали, гоняли вдоль тротуара и заметали под ограду вокруг дома.

Когда-то веселый, а теперь пестрящий мусором вместо цветов садик захирел и подурнел. Кусты давно не подрезались, свежие цветы не высаживались. Многолетники одичали и росли кое-как.