На этот небольшой мебельный комбинат Андрей устроился сразу после армии. Профессию столяра он выбрал неслучайно. Не по фамилии, конечно, хотя с детства все его друзья так и звали Столяр. Дети любят сокращать фамилии, и эти сокращения, как правило, превращаются в клички, сначала дворовые, потом школьные, а у многих остаются и на всю жизнь. Так вот, парень по прозвищу Столяр с детства любил запах свежеструганной древесины. В школе, на уроках труда, лучше всех справлялся с заданиями по дереву. Вот и профессию себе выбрал не для того, чтобы деньги заколачивать, а чтоб по душе, чтобы получать удовольствие от работы. И он, действительно, был счастлив: и когда, входя в пропахший сосной и берёзой цех, вдыхал густой древесный аромат, и когда, получая ничем неприметный кусок дерева, сдавал на склад чуть ли не произведение искусства. Только из-за этого самого удовольствия на работе у него и произошёл разлад в семье.
* * *
Андрюша, я, конечно, понимаю, что призвание и всё такое, но посмотри, как мы живём, в который раз затеяла за ужином неприятный разговор его супруга Катерина.
Вот уже три года прошло с тех пор, как в прекрасный субботний день их наконец-то объявили мужем и женой. Дружком у Андрея был, естественно, Славка, а дружкой у невесты её неизменная подруга Дашка. Жаль вот только, родители его не дождались этого радостного мгновенья. Год назад в автокатастрофе трагически погибли самые близкие ему люди. Для Столярова это было сильное потрясение. Пришлось перестраивать всю свою жизнь. Теперь все домашние дела, которые распределялись на троих, легли на него одного. Уборка, которой он не любил заниматься; готовка, к которой он имел отношение только как едок; ну и всякие ремонты в квартире, которыми он всегда занимался под пристальным наблюдением матери всё это свалилось на него, точно снег на голову. Ко всему этому пришлось привыкать и всему учиться.
Теперь Андрея никто не спрашивал, собравшись в тесном семейном кругу, когда он, наконец, собирается жениться. Некоторое время его никто не донимал вопросами о женитьбе и со стороны. Друзья сочувствовали его горю, Катя и её родители тоже не делали никаких намёков. Лишь спустя год со дня гибели родителей, и когда прошли долгие три года ухаживаний, он всё-таки сделал Кате предложение выйти за него замуж. Свадьбу сыграли у невесты дома, но жить вернулись в его двухкомнатную квартиру, которой уже давно требовалась женская рука.
Вон у Дашки, продолжала жена свои нравоучения, и машина, и дача. Муж бизнесмен, такие деньги заколачивает. Предлагали же тебе открыть своё дело, и с деньгами бы помогли, и с оформлением Так нет, отказался. Видите ли, ему его работа нравится. А то, что на эту зарплату я даже новых туфель себе не могу позволить купить, не говоря уже о чём-то более серьёзном, это тебя не волнует.
Катя отодвинула в сторону тарелку с недоеденным супом и укоризненно взглянула на, невозмутимо жующего свою порцию, мужа. Андрей никогда не выражал недовольства на систематические высказывания супруги, никогда не повышал голос и не отвечал крепким словцом, которое мог себе позволить в мужской компании. У него до сих пор сохранилась какая-то робость в общении с женщинами и со своей женой, в том числе.
Почему я одна должна думать о деньгах, экономить, изворачиваться? Неужели тебе самому не хочется жить, как нормальные люди? Я же не требую от тебя наряды от кутюр, особнячок за городом, «мерина» в гараже. Я хочу элементарной человеческой жизни. Мы ведь даже ремонт нормальный не можем сделать. Последний раз его ещё твои родители сто лет назад делали.
Андрей поморщился, а Катерина, поняв, что зацепила самое больное место своего супруга, немного стушевалась, но своего напора не ослабила.
Ну, что ты молчишь всегда, почему из тебя даже слова не вытянешь? она бросила на стол ложку, которую крутила в руках.
Всё это Андрей слышал не в первый раз и, как обычно, ничего не мог на это ответить. С одной стороны он понимал, что жена права, но какая-то неведомая сила, жившая у него внутри, никак не хотела отпускать его с привычной, хотя и малооплачиваемой, работы.
Катенька, в очередной раз попытался уговорить он супругу, ну подумай, какой из меня бизнесмен. Да я в первые же месяцы прогорю, а за долги у нас ещё и квартиру отберут. Вообще в бомжей превратимся.
Однако, в этот вечер, жена была настроена крайне серьёзно. Резко встав из-за стола, чуть не опрокинув табурет, она выбежала в другую комнату. Послышались тихие всхлипывания и звук снимаемых с полок вещей. Затем хлопнула крышка чемодана, и через несколько минут в дверях появилась одетая в выходную одежду Катерина.
Вот что я тебе скажу, Андрюша, сказала она уже спокойным, но, еле заметно дрожащим от подавляемого плача, голосом живи как хочешь, а я ухожу. Сегодня переночую у Дашки, а завтра поеду к родителям. Денег на дорогу возьму у неё. А ты, если что-то надумаешь, дай знать. Извини, но я так больше не могу.
Супруга подняла собранный чемодан и вышла из квартиры. Дверью она не хлопнула, а наоборот, тихонько притворила, словно хотела усилить и подчеркнуть образовавшуюся в квартире, давящую на психику, тишину.
* * *
Андрей закончил дневное задание ещё до звонка. Погружённый в свои воспоминания, привёл рабочее место в порядок, помылся в бане и доехал до своей остановки. Направляясь к себе домой, заглянул в овощной магазин, купил картошки и с какой-то опаской вошёл в свою квартиру. Есть совсем не хотелось. Запихнув покупку на нижнюю полку холодильника, он не спеша побрёл в спальню. Не раздеваясь, завалился на свой любимый диван, прикрыл глаза и незаметно погрузился в сон. Воспоминания, возникающие в течение сегодняшнего дня, оплетая паутиной прошедших и весьма неприятных событий, по капельке, будто паук, плетущий эту самую паутину, медленно вытянули из его организма всю жизненную энергию. Телу, мозгу и нервной системе требовался хороший отдых, чтобы восстановить утраченные силы. Так, ни разу не проснувшись, он и проспал до самого утра. Ночью привычно появлялись всё те же, когда-то дикие ощущения, но, к счастью, теперь в гораздо более слабой форме, так, что даже не разбудили Столярова. Утром, после пробуждения, они казались просто неприятным сном, оставившим после себя лишь небольшой горьковатый осадок.
Проснувшись, Андрей долго не мог понять, где он и почему спал одетым. Взглянул на часы начало двенадцатого. «Сколько же я проспал?» мелькнула мысль. Хороший продолжительный отдых сделал свое дело. Настроение немного улучшилось. Лёжа с открытыми глазами и тупо глядя в потолок, он попытался вспомнить свои ночные переживания. Однако, сегодня они были настолько бледными, что память отказывалась их ему предоставить. Впрочем, в предыдущие разы, с наступлением утра всё, что происходило ночью, всегда казалось нереальным, фантастическим и далёким. Каждое утро солнечный свет растворял в себе все тяжёлые ночные эмоции, возвращая сознание из мистики в реальность. Снова можно было спокойно жить и радоваться. Вот только осадок оставался довольно скверный, да вредная память, упорствующая, словно партизан, не желающий ничего рассказывать по утрам, в течение дня, живыми короткими эпизодами, выбрасывала на-гора порции ночных событий.
Половина дня уже прошла. Сквозь шторы пробивался полуденный свет майского солнышка, ещё не такого горячего, как летом, но достаточно тёплого, чтобы прогреть их плотную ткань и сделать душным воздух в маленькой комнате. Андрей встал с дивана, подошёл к окну. Отдёрнув шторы в стороны, приоткрыл форточку. В комнату влетел свежий весенний ветерок, всколыхнув на полу и столике слой многодневной пыли. Столяров поёжился от холодного дуновения. Весна в этом году выдалась затяжной, а ведь были времена, когда они с друзьями уже в начале мая бегали купаться в водоёме. Осмотрелся вокруг. С глаз словно сползала многолетняя пелена, скрывающая реальность. Новым взглядом посмотрел на пыльный налёт, покрывающий всё, что находилось в спальне. Взглянул на ковёр. На нём, словно тропы зверей в лесной чаще, были видны более светлые полосы, протянувшиеся от дверей к кровати, от кровати к шкафу с вещами и окну. Сколько времени он не делал уборку? Уже и не помнилось. С утра работа, после работы Славкин гараж, а после гаража уже не до уборки. Переспал ночь и с утра всё по новой работа, гараж. В выходные тоже делать ничего не хотелось. Однообразие жизни затянуло, как топкое болото. Жизнь проходила мимо него, а он даже не замечал её, всё глубже погружаясь в болотную жижу беспробудной рутины.