Мне плевать, почему ты врал! она стояла на фоне окна, уперев кулаки в крутые изгибы своих божественных бедер. Ты слышал, что я сказала? Собирай вещи, и чтобы духу твоего не было в моем общежитии. Иначе я сдам тебя в милицию, как вора. Или
Тихо, тихо, милая, я уже собираюсь схватить свою футболку я не успел. Она стремительно сграбастала ее и рванулась к двери. Распахнула ее и выкинула в коридор. И если бы я не уклонился, то тоже полетел бы вслед за футболкой на пол. Дверь с грохотом захлопнулась. Мне на голову с потолка посыпалась сухая штукатурка. Скрипнула приоткрывшаяся дверь, в щель выглянул чей-то любопытный глаз. Ну да, частная жизнь такая частная
Я натянул футболку и посмотрел на свои босые ноги. Минус одни финские трусы. И носки. Вряд ли Анна будет настолько любезна, что утром занесет мне мое белье. И тапочки.
Я шикнул ша любопытный глаз, и соседняя дверь захлопнулась. Ну что ж, значит общажным кумушкам будет о чем посудачить на общей кухне
Я поплется в свою комнату. Босые ноги подмерзли на холодном бетоне лестницы. В темноте я юркнул под свое одеяло.
Нда, надо бы теперь придумывать, что делать с жильем. Похоже, придется сегодня идти на поклон к Феликсу. И активировать тему жилья на заводе тоже. Хотя последнее дело явно небыстрое. Но если качнуть права, может быть
Ваня, ты спишь? раздался громкий шепот Шурика.
Прости, Шурик, не получилось достать, прошептал я в ответ.
Да я по другому поводу кровать под ним заскрипела. Он сел. На фоне окна появился его всклокоченный силуэт. Слушай, а как точно понять, что можно ну это
Точно никак, я тихо засмеялся. Только пробовать!
А если она мне по роже вмажет? шепот Шурика стал тревожно-свистящим.
Ну тут ведь как, Шурик, я тоже сел на кровати. Можно и по роже получить, а можно и впендюрить, как говорил поручик Ржевский.
Я думал, что женщина должна подать какой-то знак, Шурик вздохнул. Как это все сложно, вообще
Отлично было бы, если бы к каждой женщине прилагалась инструкция по применению, да? фыркнул я. Если будешь ждать знака, так девственником и помрешь.
Когда у меня первый раз было, то она сама пришла и все сделала, прошептал Шурик. Она была медсестрой, а я в больнице лежал. А Света ничего такого не делает. Хихикает, глазками стреляет Вроде бы можно, а вдруг нет?
Шурик, ну что ты как маленький? ухмыльнулся я. Ну, откажет. Даже может по роже врезать. И что?
Опозорит потом же! Шурик встал и подошел к окну. С подружками будет шушукаться, хихикать за спиной.
Так и что? Ты от этого на кусочки что ли развалишься? Или у тебя пиписька отвалится? сказал я, а про себя подумал, что мне бы его проблемы. Она и так будет хихикать. Сам-то подумай, каково девчонкам? Прямо говорить нельзя, обзовут всякими нехорошими словами, а намеков ты не понимаешь. Так что сам решай, что лучше. Будет она шушукаться с подружками о том, что ты нахал и руки распускаешь, или о том, что ты чурбан бесчувственный.
Шурик молчал и смотрел в окно. Я растянулся на кровати обратно и уснул, так и не дождавшись его ответа.
если не считать этих мелких правок от парткома, новогодний номер полностью принят и сегодня отправляется в печать, закончила свою недлинную речь Антонина Иосифовна. Все молодцы. Иван, тебе особенная благодарность, не ожидала даже.
Рад стараться, Антонина Иосифовна, я потупился. Я пока только учусь
Страшное дело, что будет, когда ты научишься, буркнул Эдик. Это нам всем тогда можно будет увольняться, потому что ты один со всей газетой справишься.
Вид он сегодня имел смурной. На нем снова была цветастая рубашка и жилетка, а волосы его пребывали в привычном беспорядке. Неужели его зазноба отказала?
Что за день такой вчера был?
Я ткнул сумку под столом носком ботинка. Не звонил пока Феликсу. И Венику тоже не звонил. С Феликсом у нас есть договоренность на встречу завтра, надо тоже внести кое-какие правки в текст статьи, прежде чем она отправится в редакцию «Молодежной правды». А Веник и так меня много раз выручал.
Иван, ты что такой смурной сегодня? Даша заглянула через мое плечо на стол. Ой, что это за чудище такое нарисовано?!
Я опустил глаза на тетрадную страницу, по которой почти бездумно чиркал ручкой. На меня смотрела гнусная рожа, отдаленно похожая на человеческую, если не считать рогов и волосатых ушей. Надо же, как неплохо я, оказывается, рисую, когда не задумываюсь. Небрежный набросок выглядел очень профессионально что ли. Сам я рисовать никогда особенно не умел, мой потолок изображения человека на бумаге палка-палка, огуречик. А тут прямо хоть на стенку вешай
Дашенька, я поднял на нее задумчивый взгляд. А какой у тебя любимый фильм?
«Д Артаньян и три мушкетера», а что? девушка кокетливо подмигнула. Если в кино хочешь пригласить, то я бы посмотрела какую-нибудь комедию с Луи де Фюнесом.
Эх, такую подводку мне испортила! хохотнул я и встал из за стола, закрыв обложкой свои жутковатые художества. Вообще-то я хотел поговорить о новой рубрике в нашу газету. Для женщин.
Кулинарные рецепты печатать что ли? нахмурился Эдик.
Вот что у тебя за домостроевские представления, а? засмеялся я. Можно подумать, у женщин кроме кухни других интересов нет.
Ну рукоделие, там вязание Эдик скорчил недовольную рожу.
Эдичка, тебе твоя дама сердца отказала что ли вчера? язвительно спросила Даша. Я вот, например, женщина. Ты можешь представить меня с клубками и спицами?
Не твое дело, буркнул Эдик, вскочил и вышел из редакции. Грохнув дверью.
Точно, отказала, вздохнула Даша. Бедный Эдик
Кстати об этом, сказал я. Надо было закинуть уже удочку насчет статей про личную жизнь. Я надеялся, что ты скажешь, что твой любимый фильм «Служебный роман», и тогда мне было бы проще подвести к тому, что я хотел сказать.
Я люблю «Служебный роман»! тут же отозвалс Семен. Давай, говори уже, что ты там хотел предложить!
Новую рубрику, сказал я. Жизненные истории или письма читателей. Чтобы там делились своими судьбами, задавали вопросы и рассказывали про свои отношения.
Отношения? до этого момента казалось, что Антонина Иосифовна погружена в свои мысли полностью и вообще не слушает, что происходит вокруг нее.
Ну да, отношения, кивнул я. Такой раздел газеты, где можно поделиться наболевшим и спросить совета. Чтобы вот например тот же Эдик, у которого вчера неизвестно что произошло, мог написать письмо в газету, мы бы его опубликовали, а читатели могли выразить свое мнение и дать рекомендации, как поступить.
Ну нет, я бы не стал письма в газету про свои отношения писать, задумчиво проговорил Семен. Чтобы потом меня все обсуждали, вот еще
А если можно будет анонимно опубликовать? спросил я. Чтобы историю твою прочитали, но не знали точно, чья это история.
Иван, а какое это имеет отношение к нашему заводу? спросила Антонина Иосифовна.
Самое прямое! решительно ответил я. Завод это одна большая семья. И чем лучше каждому из ее членов, тем лучше заводу. Ну вот подумайте, если у человека какие-то проблемы в семье, один с женой поссорился, другой муж изменяет, то будет он хорошо работать?
Разве что в этом смысле редакторша подняла свой прозрачный взгляд к потолку. А почему остальным про это должно быть интересно читать?
Вот вам нравится тот же «Служебный роман», Антонина Иосифовна? спросил я. Или, скажем, «Экипаж»?
Конечно, нравится, вместо редакторши ответил Семен, но я смотрел на нее. Она помолчала несколько секунд и сдержанно кивнула.
А ведь там как раз про отношения, сказал я. Про живых людей. Вот и мне кажется, что у нас в газете должна быть рубрика о том, что на заводе работают живые люди. И у каждого есть проблемы. С которыми они не одиноки, потому что в любой момент могут попросить поддержки, например, через нашу газету.