Юрий Романов
Формула любви
Глава 1. Расширение кругозора
Я с мамой, бабушкой и дедом, жил на даче зимой и летом, как и большинство дачников по Савёловской дороге. О существовании своего отца я ничего не знал и никто мне о нём не рассказывал. Время было суровое, но мне казалось, что всё идёт нормально. Дед разрешал мне мастерить и делать разные поделки. Он показал как пользоваться его молотком и гвоздями. В последствии эти навыки я использовал для изготовления сабель, планеров и парусных макетов, которые затем относил в детский сад и раздавал ребятам для проведения придуманных мною различных игр.
Однажды, когда у нас ремонтировали печку, работники неожиданно куда-то ушли. Мне понравилось что они, закончив своё дело, оставили глину и инструменты. Это обстоятельство так дохновило, что я, из оставшейся глины, соорудил большой танк. Своим творением я был так доволен, что, не дождавшись, окончательного высыхания глины, покрасил его зелёной краской, изобразив какое-то подобие красной звезды на башне Дед, пришедший с работы, меня не ругал, а даже похвал, но танк убрали и больше никогда не подпускали к глине.
Теперь мама отвозила меня на продлёнку в детский сад, расположенный где-то в районе «Марьиной Рощи» города Москвы. Раз в неделю, по окончании продлёнки, она забирала меня на работу, чтобы завершить свои расчёты. Затем, поздно вечером, мы возврвщались на дачу. Такой распорядок позволял мне кататься, на деревянных счетах с «колесиками», по длинному коридору бухгалтерии «Фабрики кухни» и не мешать маме заканчивать свои бухгалтерские подсчёты
Однажды в воскресенье к нам пришла учительница, чтобы записать меня в школу, но я спрятался под кровать. Меня старались оттуда выманить, соблазняя тем что в школе много ребят и девочек с которыми можно играть на переменах. На что я тут же сообщил, что ребята у меня есть, а девчёнки не интересуют!..
Подошло первое сентября. На нашей улице, таких как я мальчишек, набралось пять человек Нас направили в деревянную, одноэтажную школу с большой кирпичной печкой. В моём первом классе «А» мальчишек было намного меньше, чем девчонок. А так как в последствии выяснилось, что я был покрепче моих даже старших сверстников (видимо сказывалась пилка дров для своей печки), то я часто вместо русского языка занимался не профильной «учёбой».
В этой «Деревяшке», как её величали ученики, существовала странная традиция перед началом занятий между школярами регулярно происходили соревнования в виде драки Хлебниковских ребят с Шереметьевскими. Согласно этой «традицией», побеждённые мальчишки, на следующий день обязаны были драться за тех кто их победил. Поскольку я был не из слабеньких, то меня часто перед школой встречали ребята из младших классов и с криками: «Наших бьют!» забирали портфель, чтобы я мог быстрее добрался до места драки и успеть поучаствовать в этом мальчишеском, но очень странном состязании
Время бежало быстро и однажды, когда я был уже в восьмом классе, мама, без всяких предисловий, сообщила, что мы скоро уезжаем к папе на Сахалин.
В школе я постоянно что-то рисовал. Видимо этому способствовало и то обстоятельство, что я сидел на последней парте в "гордом одиночестве". Однажды на бумаге, которой была накрыта моя парта, на одной части я нарисовал морской бой парусных судов, а на другой изобразил бойца в окопе с гранатой против вражеского танка. Как потом сказал учитель по рисованию: «Рисунки очень хорошие, а глаза бойца очень точно и ярко отображают состояние души этого человека».
Как ни странно, но меня за эти мои импровизированные «творения» на не профильном уроке не ругали и не вызвали к директору, а, так называемые рисунки, поместили на какую-то выставку. Через несколько дней после этого происшествия меня пригласили в какую-то студию, но этим планам не суждено было сбыться.
Время бежало быстро и однажды, когда я был уже в восьмом классе, мама, без всяких предисловий, сообщила, что мы через неделю уезжаем к папе на Сахалин. Надо было ехать на Сахалин
Поездка вызвала во мне большой интерес. Мы ехали в плацкартном вагоне дальнего следования и я, лёжа на верхней полке, смотрел в окно. Меня очаровывали бесконечные просторы страны, тайга, Байкал, многочисленные тоннели
Но вот и Владивосток Соблюдя все установленные правила и санитарные нормы, мы с мамой оказались, на огромном многоэтажном океанском карабле «Крильон», в Тихом Океане. Мне казалось, что это сооружение будет идти по поверхности океана, как коньки по льду, ощущая только толчки своего корабельного «сердца-двигателя»
Было очень много вербованных Первый день мы не ощущали каких-либо воздействий океана, но на второй ощутили его в полной мере.
Откуда-то ночью пришёл сильный шторм. Огромные волны Тихого Океана бросали этот многоэтажный корабль как щепку. Из-за любопытства я вышел на палубу. Волны, шипя огромной бурлящей и пенящейся белой шапкой, медленно нарастали за бортом перед моим восхищённом взором, а корабль быстро проваливался в бездну. Но затем, достигнув низшей точки, начинал медленно набирая силы, подниматься из глубины океана на вершину огромных волн и, достигнув её, корабль, на какие-то мгновенья замирал на самой вершине, царствуя над этой разбушевавшейся стихией, с пенящейся, бурлящей седой и грозной поверхностью Тихого и Великого Океана! Этот вид и «его музыкальное оформление» меня завораживали и приводили в неописуемый восторг!.. Неожиданно над кораблём стала нарастать волна, значительно превосходящая прежние. Вокруг, на вершинах закручивающихся мощнейших потоках, голубовато-зелёных водных творений Тихого Океана, кипела серо-белая пена. Но, достигнув своих прежних размеров, волна всё продолжала расти и вздыматься над кораблём, а корабль продолжал «проваливаться» вниз. Я, загипнотизированный гигантской волной, смотрел на неё с восхищением, не в силах пошевелиться.
Вдруг кто-то меня сильным рывком рванул за одежду во внутрь корабля и тут же захлопнул за нами водонепроницаемую дверь. Волна с такой силой ударила по стене и двери, что корабль содрогнулся всем корпусом!
Считай, что ты второй родился! произнёс коренастый матрос с приветливой улыбкой, будем знакомы, Сергей.
Серж, произнёс я, ещё не осознавая, что случилось.
Ну, привет тёзка! Ещё б мгновенье и ты отправился бы на завтрак океанским обитателям. Это волна убийца! Она возникает неожиданно, когда выше девяти баллов. Я тоже с ней познакомился, когда салагой пришёл служить на Тихоокеанский флот
На следующий день океан, успокоившись, снова стал «Тихим Океаном» и, как не в чём не бывало, продолжил медленно нести свои умиротворённые волны. Небо было ясное и создавалось впечатление, что океан с ним слился в едином поцелуе. Какой-то парень, встав на корабельную возвышенность, произнёс:
Смотрите! Смотрите контуры Японии на горизонте появились! все, кто был на палубе и услышал это послание, стали смотреть в сторону, куда сообщивший указывал рукой, а солнце оповещало о начале новой жизни!
Через день, тот же любознательный парень, указав на плывущих за нашим «Крильоном» касаток, сообщил: «Значит скоро прибудем в порт Корсаков». Его прогноз оправдался и, предъявив необходимые документы, мы с мамой сели в нужный транспорт. Как мне тогда показалось, на поезде мы ехали очень долго, видимо сказывался постоянный плач маленького мальчика, который находился в вагоне. Неожиданно пассажиры засуетились и со словами «Тайхара», «Тайхара», направились к выходу. Мы с мамой, взяв свой саквояж, проследовали за ними.