Но, Матвей Андреевич
Ты плохо слышишь?
Он от этих слов чуть ли не подпрыгивает на месте и семенит на своих коротких ножках к столику. Слышу, как он неуверенно обращается к гостям, секунд так двадцать сперва переминаясь с ноги на ногу.
Я дико извиняюсь, уважаемые, кивает на меня, но вас просят пересесть вон за тот столик. Мне очень неловко об этом просить, потому в знак извинения могу предложить вам бутылку любого алкоголя из нашего ассортимента.
Что? Мы, вообще-то, здесь разговариваем, отдыхаем. Что все это значит? возмущается парень. Я знаю его. Он неплохой программист и как-то даже принимал участие в одном небольшом проекте от меня для известного человека.
Интересная сцена разворачивается. И я бы с удовольствием за ней понаблюдал подольше, будь у меня столько свободного времени. Благо Илья знает правильные слова. Даже то, что он предложил им, меня устраивает. Отношения с гостями своего заведения я портить не хочу, но сейчас мне нужен именно этот, лучший столик, по моему мнению, во всем ресторане, потому что у меня на носу сделка на двадцать четыре миллиона. Я готов хоть за барки их выбросить отсюда, лишь бы они освободили место.
Ребята, вижу, хоть все же и обиделись, но поднялись и ушли. Даже не пересели, а просто взяли свои вещи и покинули ресторан. Илья махнул двум девчонкам у стойки, и они пулей подбежали и собрали все со стола и подготовили его к приему других посетителей.
Отсылаю своих ребят посидеть у стойки, чтобы не пугали никого своим присутствием, а сам выкладываю из сумки ноутбук и усаживаюсь на мягкий кожаный диван, полукругом огибающий стол из темного кедра. Прохожусь по ним ладонью и понимаю: не зря я сюда такие деньги вкладываю. Подобный комфорт дорогого стоит.
Через несколько минут открывается входная дверь, и я вижу двух хорошо одетых мужчин. Один из них явно охранник у него в ухе торчит наушник, а глаза мечутся из стороны в сторону. Второй же тот, кто мне нужен. Он сразу находит меня взглядом и подходит. Поднимаюсь и тяну ему руку:
Приветствую, Арсен Давидович. Прошу, присаживайтесь.
И вам доброго дня, уважаемый! Ну что, перейдем сразу к делу?
Конечно, соглашаюсь я. Время сегодня ценный ресурс.
Он подзывает своего охранника, и тот достает небольшой ноутбук в алюминиевом корпусе, ставит его перед нами на столик и открывает. Вводит пароль и поворачивает компьютер экраном ко мне, на котором отображена оговоренная сумма денег на счете, готовая стать моей по нажатии одной кнопки.
Я проделываю то же самое со своим компьютером и инициализирую начало передачи данных.
Мужчина улыбается и довольно потирает руки:
Вот так, да. А сколько это будет длиться?
Не переживайте, не более десяти-пятнадцати минут.
Отлично. Мы успеем выпить по чашечке кофе, если вы не против, и обсудить дальнейшее сотрудничество. Мне нравится ваш подход к делу, Матвей Андреевич. Вы не задаете лишних вопросов, что очень важно в нашем бизнесе, и выполняете все в срок. За что я всегда с большим удовольствием готов заплатить столько, сколько вы запросите за свою работу.
Мне очень льстят ваши слова. В таком случае, может, чтобы закрепить наше будущее, выпьем чего-нибудь покрепче? Как насчет двенадцатилетнего виски?
После одобрительной улыбки клиента киваю Илье и велю ему принести то, о чем заранее предупреждал.
Уже двадцать процентов передалось. Достаточно быстро идет, говорю я, отслеживая бегущую дорожку с отправкой данных с моего на компьютер клиента.
Мое внимание привлекает длинноногая официантка или мне так кажется из-за того, что девочка очень стройная в легком платьице выше колен и на высоких каблуках. И идет не очень уверенно, пытается улыбаться, но явно наигранно. Слишком уж она напряжена. И смотрит мне в глаза а это больше всего говорит о том, что она новенькая. Другие, кто знает меня, обычно так не пялятся. Ох уж этот Илюха! Хотя ничего удивительного, я же ему все бразды правления в руки отдал и хорошо поднял зарплату, лишь бы он добросовестно относился к работе и помогал ресторану и клубу процветать.
Эту девушку я еще не видел. Светлые длинные волосы, точеная фигурка, острые скулы и чуть приподнятый носик. Она держит в левой руке поднос, на котором с каждым ее шагом плещется золотистый напиток в двух широких бокалах с толстым дном.
Ваши напитки, произносит она таким тоненьким и нежным голоском, будто еще ну совсем маленькая, и изящно наклоняется, чтобы поставить бокалы на стол.
Ну такая прям вся из себя сладкая конфетка, что у меня аж душа разворачивается. Только уже через секунду она обратно сворачивается, причем с таким ударом, что внутри все мигом взрывается и разлетается на куски. Почему? Эта неуклюжая курица оступается и выпускает из рук поднос, с которого бокалы естественно, как же, сука, могло быть иначе! переворачиваются, а все их содержимое выливается прямо на клавиатуру моего компьютера.
Ты что творишь, дура криворукая?! Я подрываюсь с дивана и с криками отталкиваю девчонку, отчего она тут же прилипает своей прекрасной попой на белую плитку пола. Лучше бы у нее мозги были, а не внешность! Совсем на ногах не стоишь?
Простите, заикается она, сразу бросившись в слезы, буквально брызнувшие из глаз, простите, пожалуйста, я не специально. Я Я не хотела. Я сейчас все вытру.
А я смотрю на свой компьютер, который впитал через клавиатуру весь виски. Он заискрил и завелся истошным монотонным писком. Предсмертным писком. Монитор заморгал и погас. Понимаю, что включать его просто нет никакого смысла. Он уже умер, сгорел к чертовой матери. Но даже если бы он и включился, это бы ничего не изменило.
Арсен Давидович за все эти секунды не знаю, сколько прошло, может, полминуты не издал ни одного звука, кроме тяжелого вздоха. Лишь посмотрел на меня, когда я перестал кричать на девчонку, торопливо закрыл свой ноутбук и убрал к себе на колени.
Что теперь с файлом? спросил он слегка напряженным голосом.
Я присел на край стола, забыв о деловой этике, и сжал пальцами переносицу.
Его больше нет.
В каком это смысле? вытягивает он шею, глядя на меня.
Вы знаете, как я работаю. Чтобы избежать множественной перепродажи файлов программа передачи данных настроена таким образом, что отправить ее можно лишь единожды. И даже при частичной передаче она, как только поступает на другой носитель, тут же безвозвратно стирается с исходного устройства. Передача была прервана, а это значит, что файл разорван и восстановлению не подлежит.
Вот оно что скрипит мужчина, потирая подбородок. И ничего сделать нельзя?
Я сожалею, но ничего сделать не могу.
Тогда и мне очень жаль, Матвей Андреевич, говорит он. Отношений с вами мы, конечно же, не разрываем, я понимаю, что в случившемся нет вашей вины, и посему буду ждать вашего звонка, если вы все же решите этот вопрос. А теперь вынужден откланяться.
Они уходят, вместе с этим девчонка поднимается на ноги и начинает пятиться назад, держа ладошки у рта, все еще заливаясь крокодильими слезами.
А тебя я попрошу остаться, дорогуша, говорю ей и подхожу ближе. Смотрю на нее и думаю, как быть дальше. Илья, подойди-ка сюда, зову управляющего и отхожу с ним на несколько шагов в сторону, предварительно кивнув своим ребятам, чтоб придержали девчонку, а то еще упрыгает, и ищи ее потом.
Простите, Матвей Андреевич, я не думал, что она настолько клуша. Она только третий день, еще не совсем свыклась
Кто такая? спрашиваю его, не обращая внимания на извинения.
Ириной зовут, девятнадцать лет, студентка, мямлит Илья.
Так, дальше?
Ну она Она говорила, что закончила школу и три курса университета. Денег платить за обучение нет, потому напросилась поработать здесь, чтобы подзаработать на четвертый курс. Не знаю, как я согласился