Звонок сотового телефона заставил спящего мужчину резко подскочить на кровати и смачно выругаться. Часы на прикроватной тумбочке показывали шесть утра.
— Кто хочет стать моим внеплановым пациентом на кастрацию? — хриплым ото сна голосом поинтересовался он, привстав и облокотившись на подушку, прижимая телефон к уху.
— Не я, — нерешительный ответ, а после тяжёлый вздох. — Демченко, это ты?
— Нет — дедушка Ленин! — раздражённо ответил мужчина, усиленно пытаясь вспомнить, где уже мог слышать этот голос.
— Сашка, это Симонов тебя беспокоит, — пояснили в трубку, — ну, мы ещё с тобой девять классов в школе проучились.
Александр Васильевич Демченко нахмурился, свободной рукой почесав свой лоб. С Валентином Симоновым они никогда не были друзьями, и с чего вдруг тот решил позвонить, было непонятно.
— Что–то случилось? — осторожно поинтересовался мужчина, принимая сидячее положение и двумя пальцами сжав внезапно зачесавшийся нос. В его голове мелькнула мысль: «либо напьюсь, либо огребу».
— Ну… понимаешь… ты же врач? — собеседник как–то неуверенно шмыгнул носом, словно сам себе не верил, что таковые вообще существуют.
— В некотором роде да, — ответил Демченко, с тоской глядя в ещё тёмное окно, не занавешенное шторами. Ему ужасно хотелось спать, ведь лёг мужчина только три часа назад — просматривал литературу, освежая память перед операцией, назначенной на понедельник.
— В каком роде? — не понял Валентин.
— В мужском, блин, — рассерженно буркнул Александр, подтягивая к себе ноги и усаживаясь «по–турецки». Он уже понял, что доспать ему не удастся, и во всём виноват бывшая гроза школы, постоянно придирающийся к нему, забитому очкарику.
— Хм, я бы удивился, если бы в женском, — Симонов хмыкнул и тут же продолжил: — У меня проблемка…
Валентин Георгиевич Симонов — владелец небольшой фирмы по ремонту и отделке квартир — никогда в жизни не болел. Даже насморка не было. И сейчас, на пороге тридцатилетия, он не знал, как объяснить собеседнику свою проблему, да и стыдно было как–то.
— Собака заболела, кошка рожает, морская свинка подхватила морскую болезнь? — язвительно поинтересовался Демченко и лениво потянулся, запуская свободную руку в свои короткие тёмно–русые волосы, приводя их в ещё больший беспорядок.
— У меня нет собаки, — донёсся до него приглушённый голос. Казалось, что мужчина на том конце трубки тяжело дышит, стараясь делать это незаметно для собеседника. — Говорю же, проблема у меня!
— От тебя по жизни одни проблемы, — тихо буркнул Александр, но тут же продолжил громче: — Валентин, я ветеринар, и если проблема у тебя, а не у твоего четвероногого друга, ничем не могу помочь.
— Да какая разница, — словно отмахнулся Симонов. — Я не могу обратиться к другому врачу…
— Это ещё почему? — Демченко отставил от уха трубку и удивлённо на неё посмотрел, словно та должна была знать ответ на этот вопрос. В трубке что–то монотонно бурчало, поэтому пришлось вернуть её обратно, чтобы не упустить сути разговора.
— … и мне как бы неловко, я уже пять дней не могу… ну, это…
— Не стоит, что ли? — предположил Александр, язвительно ухмыльнувшись.
«Так тебе и надо!» — подумал про себя он, уже не так остро реагируя на раннюю побудку.
— С ума сошёл? — рыкнул Валентин. — У меня стоит!
— В данный момент? — профессионально–безразличным тоном поинтересовался русоволосый мужчина, разворачиваясь к прикроватной тумбочке и беря узкие очки. Надев их, он указательным пальцем прижал дужку к переносице и приготовился слушать душещипательную историю.
— Нет, сейчас у меня при всём желании не встанет, — Симонов горестно вздохнул и кхекнул.
— Импотенция может появиться у мужчины в любом возрасте, этого не стоит стесняться, — как душевнобольному, тихим и проникновенным голосом ответил Демченко. Губы мужчины растянулись в удовлетворённой улыбке, а взгляд ненароком упал на собственную эрекцию, в данный момент распирающую пижамные брюки.
— Да просраться я не могу!!! — заорала трубка голосом Валентина, от неожиданности заставив Александра резко выпустить её из пальцев и уронить на одеяло, сбившееся за ночь.
Подняв потерянное, ветеринар вновь приложил телефон к уху и что было сил рявкнул:
— Теперь я понимаю, почему ты именно мне позвонил! Как назвать индивида, позвонившего в шесть часов утра, в воскресенье, чтобы сообщить о собственном запоре?! Только козёл!
— Тише, тише, не кипятись, — примирительным тоном продолжил диалог Симонов. — Мне серьёзно нужна твоя помощь!
— Почему моя–то? — Демченко привстал и обернулся, чтобы приподнять подушку, на которую тут же откинулся спиной, издавая стон блаженства.
— Ты чем там занимаешься? — подозрительно поинтересовались у мужчины.
— Пытаюсь не уснуть во время нашего плодотворного общения. А ты? — улыбнулся Александр и стал рассматривать собственную руку. «А ногти не мешало бы постричь», — подумал он.
— В туалете обживаюсь, — засопели обиженно.
— Ясно. Что ж, как очень сердобольный человек, проникшийся твоей, несомненно, глобальной проблемой, — на предпоследнем слове ветеринар не смог сдержать сарказма, — окажу первую помощь пострадавшему. Записывай!
— Саш, ты издеваешься? Ладно бумага — журнал с анекдотами уже пять дней занимает почётное место на крышке моего унитаза, — а чем я писать–то буду?!
— Н–да, дела… тогда запоминай. Для нахождения истоков твоей болезни необходимо сделать рентгеновское исследование брюшной полости, сдать анализ крови…
— А что–нибудь не столь глобальное? — засопел в трубку Валентин.
— Да ты хоть понимаешь, что для точного анализа ситуации мне нужно узнать рацион и возраст животного?! — вновь начал раздражаться Демченко.
— Это мой, что ли? — уточнил мужчина. — Через неделю тридцать исполнится, пицца.
— Что «пицца»? — не понял ветеринар и почесал кончик носа.
— Ты же сам спросил «какой ваш рацион, животное?» — передразнивая интонации одноклассника, заявил Валентин. — Вот я и отвечаю — «пицца».
— Что, всегда? — ужаснулся русоволосый, неосознанно обхватывая свободной рукой свой живот.
— Не–а, иногда пельмени варю!
— Кошмар! У тебя неправильное кормление. Причина твоего запора может крыться в заболевании прямой кишки, печени, почек, ануса! Могла воспалиться простата, в конце концов! У тебя есть неврологические проблемы? — сел на своего любимого конька Александр, размахивая в воздухе указательным пальцем.