Мистер Фергюссон даже головой потряс, отгоняя от себя это видение. Это ни в какие ворота не лезет. Шон Бреннан не может быть для него привлекателен ни в сексуальном, ни в тематическом смысле этого слова.
К счастью, миссис Амалия Смит, один из лучших менеджеров бюро, робко постучала в косяк и попросила разрешение войти, и, судя по стопочке документов у неё в руках, она явно неплохо поработала на прошлой неделе и была готова отдать на подпись несколько договоров с заказчиками. Харрис принудил себя доброжелательно улыбнуться и сделал приглашающий жест рукой, мысленно запрещая себе даже думать о Шоне Бреннане, а не то что смотреть на него.
До обеда время пролетело довольно быстро. Но вместе с тем мистер Фергюссон был вынужден констатировать тот факт, что не смог сдержать данное себе обещание. Он продолжил пристально следить за Шоном Бренанном, подмечая всё: и его нелепые разговоры по телефону, и ужасный процесс написания письма, когда Шон печатал один экземпляр за другим, перечитывал, находил ошибки, рвал, исправлял и печатал новый, и снова рвал. На самом деле Шон был просто отвратительным работником, приносившим репутации фирмы больше урона, чем любые возможные происки конкурентов. Харрис и раньше это знал, но именно в этот понедельник понял, насколько это всё безнадежно.
Выходя на обед, он специально прошел мимо стола мистера Бреннана и, остановившись, сказал:
- Сегодня, после того как все разойдутся, зайдите ко мне - нам нужно будет обсудить ваше будущее в этой фирме.
Шон поднял на него свои большие чистые голубые глаза и покраснел. Мистер Фергюссон инстинктивно проверил, застегнуто ли его пальто, потому что в штанах у него наметился непредвиденный стояк.
- Д-да, сэр, - еще сильнее смутившись, ответил Шон, не отводя глаз. Взгляд был пристальный, ожидающий, как если бы он был готов сорваться с места по первой же команде.
Разрывать зрительный контакт пришлось самому Харрису. Спускаясь вниз, чтобы дойти до любимого домашнего кафе «Макферссон», он подумал, что, возможно, придется изменить своим принципам и сходить в клуб, не дожидаясь выходных, возможно, даже придется быть не слишком разборчивым при выборе саба. Чтобы сбросить внезапное сексуальное напряжение, которое породил в нем Шон Бреннан, сойдет любой.
После обеда, который был очень сытным и вкусным, иначе бы мистер Фергюссон там не ел, он вернулся в офис и был свидетелем того, как Шон безуспешно пытается убедить кого-то воспользоваться полиграфическими услугами их фирмы. Перед ним лежал помятый листок с текстом и множеством пометок, а также пятен от кофе. Шон тыкал в него пальцем и пытался использовать правильные фразы; то ли из-за пятен, то ли из-за яркой ручки, то ли потому что от родителей ему досталось на редкость немного мозгов, но нес он полную околесицу. Сидящие за соседними столами менеджеры морщились и смотрели на него с жалостью. Мистер Фергюссон закатил глаза, испытывая мучительное чувство стыда из-за того, что этот человек представляет его компанию.
Разговор оборвался на полуслове - видимо, собеседник не выдержал и повесил трубку. Шон тяжело вздохнул и уныло повесил свою. Взял со стола еще один помятый листок и вычеркнул из него номер. Все, кто следил за происходящим, тяжело вздохнули. Включая самого Харриса. Это было ужасно. Если кто на свете и не был создан для продаж услуг по телефону, так это Шон Бреннан. И чем скорее он это признает и уйдет, тем лучше будет для этой конторы.
Вторая половина дня прошла несколько более оживленно. Менеджеры активизировались и завалили мистера Фергюссона договорами, дополнительными соглашениями и письмами, требующими его подписи.
Когда-то компания была небольшим семейным предприятием, её открыл мистер Бродерик Фергюссон, а пятеро его сыновей трудились в печатном цеху. Постепенно производство набрало обороты, появились наемные работники, а «у руля» встал старший сын. Каждый следующий руководитель привносил в бюро что-то новое, не меняя ничего радикально. Мистер Харрис Фергюссон придерживался того же принципа. В офисе кроме него, его секретаря и менеджеров, работали также юридический отдел и бухгалтерия. Всё, имеющее отношению к производству, располагалось в отдельном здании. Туда мистер Фергюссон наведывался дважды в неделю - во вторник и пятницу. Там же, на месте, он проводил короткое совещание с начальником производства, на котором они обсуждали текущие вопросы и проблемы.
В остальном, годами отработанный механизм не давал сбоев. У полиграфического бюро «Фергюссон и сыновья» была отличная репутация в Кардиффе, широкий круг клиентов и значительное преимущество перед большинством конкурентов в виде многолетнего опыта безупречной работы. И только один недостаток. Ростом немного ниже шести с половиной футов, с красивыми голубыми глазами и полным неумением продавать услуги по телефону. Но мистер Харрис Фергюссон искренне надеялся избавиться от этого недостатка раз и навсегда в течение предстоящего вечера.
В пять часов большинство работников покинули свои места. Кое-кто задержался на десять-двадцать минут, в зависимости от своего опоздания, или по собственной инициативе, доделывая то, что не успел за день. Наконец, ушла бухгалтерия, ушли юристы, верная мисс Дороти поправила кокетливую шляпку с дубовыми листьями на тулье и кивком попрощалась с Харрисом. Во всем офисе остались только двое, мистер Харрис Фергюссон и мистер Шон Бреннан. Пора было приступать к беседе, которая в идеале должна была окончиться немедленным увольнением по собственному желанию.
Харрис встал из-за стола, снял пиджак и повесил его на спинку своего кресла, расстегнул манжеты и закатал рукава до локтя, обнажая загорелые руки, покрытые темными волосками, ослабил, а потом и вовсе снял галстук, и даже расстегнул две пуговицы на горловине рубашки. Ему нужно было создать образ, отличный от привычного Шону строгого начальника. Да и самому Харрису хотелось почувствовать свободу в жестах во время разговора, раз уж предыдущие беседы, прошедшие в атмосфере строгости и официоза, не сработали.
- Мистер Бреннан, - Харрис вышел из своего кабинета в общий зал, - зайдите ко мне, пожалуйста.
Шон смутился, вскинул на него свои большие испуганные глаза, вскочил с места, задев бедром стол и уронив подставку, полную ручек, на пол. Мистер Фергюссон поморщился: парень его боялся, паниковал каждый раз, стоило обратиться к нему напрямую, но упорно не желал покидать эту работу, непонятно почему.
- Когда соберете, - он сделал жест в сторону упавших ручек, - зайдите.
Харрис вернулся к себе. Разговор еще не начался, а уже шел наперекосяк. Шон появился в кабинете пару минут спустя. Мистер Фергюссон недовольно осмотрел его с ног до головы. Пиджак и брюки молодому человеку были велики и сидели мешковато, рубашка, которой было не менее трех лет, оказалась расстегнута у горла, галстук перекошен. Сплошные минусы. Невольно вспомнилась задница Шона в тот момент, когда он поднимал что-то с пола. Может быть, показалось? Может, воображение сыграло дурную шутку? Может, Харрису пора навестить окулиста и проверить зрение?
- Присаживайтесь, мистер Бреннан, - мистер Фергюссон специально выбрал для разговора не свой стол, а небольшой стол для переговоров, стоящий в кабинете слева от входа, надеясь, что менее официальная обстановка пойдет беседе на пользу.
- Да, мистер Фергюссон, сэр, - Шон опять покраснел и послушно уселся на указанное место.