- Ты такая милая, когда злишься, - Матвей натянул свою красную бейсболку козырьком назад, всё также не спуская с меня глаз, и завёл мотоцикл, который издал мощный гулкий звук работающего двигателя. – Садись, давай.
- Придурок, - я села позади него, обхватывая его торс руками, но сначала стукнула кулаком чуть выше лопаток. Золотарёв вздрогнул и удивлённо посмотрел на меня через плечо, задавая немой вопрос «какого чёрта здесь происходит». Я положила свой подбородок на правое плечо Матвея: – Болтать меньше будешь, вот почему. – Он усмехнулся и, быстро чмокнув меня в губы, двинулся с места.
***
- Как ты думаешь, если я пожелаю тебе сейчас спокойной ночи, это будет выглядеть глупо? – Мы стояли на крыльце моего дома, прощаясь уже минут десять, но Матвей всё никак не хотел уходить, ровно как и я.
- Думаю, нет, - приложив палец к губам, ответил он, изображая из себя великого мыслителя. Я улыбнулась, сложив руки на груди.
- Но сейчас четыре утра…
- Ну, и что? – он удивлённо посмотрел на меня, снимая свою бейсболку и взлохмачивая пятернёй светло-русые волосы. Они торчали у него, словно у ёжика иголки, заставляя испытывать только умиление. Я неспеша подошла к нему, всё также держа левую руку чуть ниже груди, а правой поправила несколько непослушных прядок, которые никак не хотели правильно ложиться, и слишком быстро отдёрнула руку, осознав, что я сейчас сделала.
- Ой, - всё, что смогла выдать я и снова покраснела, как чёртов помидор. Ну что за идиотка? – Я…
- Только попробуй извиниться, я не знаю, что с тобой сделаю, - Матвей прервал меня на полуслове, смерив серьёзным взглядом. – Хватит бояться меня, слышишь?
- Я не боюсь тебя, - тихо пробормотала я, опустив взгляд и даже не заметила, как Золотарёв покинул своё прежнее место и уже стоял совсем близко ко мне. Я остро чувствовала запах его геля для душа и огромное тепло, отчего шумно сглотнула. Он вздёрнул меня за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. В этих бескрайних глубинах что-то плескалось, и это был вовсе не свет, который исходил сверху от лампы.
- Я никогда не причиню тебе боли, - слишком мягко прошептал парень, проведя пальцами невидимую линию от моего подбородка до щеки, и развернул ладонь внутренней стороной. Я ощущала его прикосновение слишком немыслимо, слишком необычно, отчего закрыла глаза.
- Я знаю, - ответила я, чувствуя его губы на своих губах. Поцелуй был очень нежным, отчего предательские мурашки побежали по спине. Я таяла в его руках, словно сливочное мороженое в полдень. Он через несколько мгновений оторвался нехотя, что было довольно-таки заметно. Это заставило меня улыбнуться. - Думаю, тебе стоит ехать, Моть, – я развернулась, чтобы открыть дверь, и, когда замок щёлкнул, я почувствовала, как Золотарёв резко схватил меня за руку, снова прижимая меня к себе и впиваясь в мои губы новым поцелуем.
Он не был похож на тот, который произошёл минутой ранее. Тот был мягким, даже убаюкивающим, а этот страстный, неистовый, всепоглощающий. Его руки оказались в считанные секунды на моём теле: одна держала за затылок под удобным ему и мне углом, а другая сжалась на бедре. От неожиданности я вскрикнула, и его язык в этот момент скользнул в мой рот. Это было неописуемо. Часть меня хотела выпутаться из его крепких объятий и убежать, а другая желала этого всем своим нутром. Чёрт, это было просто невероятно, и у меня даже слов не находилось, чтобы это всё описать. Меня ещё никто так не целовал.
Матвей оторвался, когда нам обоим уже катастрофически не хватало воздуха, я сделала глоток и снова почувствовала его губы на моих. Теперь я точно этого хотела. Безоговорочно.
Та самая рука, что находилась на моём бедре, сжала его, а вторая опустилась параллельно той, заставляя меня обнять торс Золотарёва ногами. Не знаю, как это выглядело со стороны, но мне понравилось. Он, крепко меня держа, начал двигаться вперёд и уже через мгновение, я была прижата к стене в своей прихожей.… Видела бы мама, что мы сейчас вытворяем, до конца бы моих дней не выпустила меня из дома.
Его ладонь скользнула под мой свитер, заставляя меня резко вздохнуть. Матвей ловко подцепил шерстяную ткань, которая впоследствии полетела куда-то на пол. Я осталась в одной тонкой майке, отчего мне в данный момент захотелось прикрыться. Его толстовка, а потом ещё и футболка отправились вслед за моим свитером. Теперь я чувствовала его рельефность тела, и мне захотелось беспомощно запищать – он был по пояс обнажённым. Мама, роди меня обратно…
- Что мы делаем? – между поцелуями произнесла я, когда Золотарёв успел уже опрокинуть меня на диван в гостиной. Когда мы умудрились добраться до этой комнаты, оставалось немыслимой загадкой. Он лежал сверху, стараясь не раздавить меня всем своим весом, но эта небольшая тяжесть была достаточно приятной. – Матвей, – Его рука скользнула по обнажённой полоске моего живота и потянулась к молнии джинсов.
- Чёрт его знает, - пробормотал он, посмотрев мне прямо в глаза. Там плескалось… желание? О Боже, он действительно меня хотел. – Не останавливай меня, Вишня. – К удивлению, моему удивлению, я не хотела этого делать.
- Я и не собиралась, - прошептала я, но тут же вспомнила одну важную вещь: – Я… у меня… - я не могла этого произнести. Господи, ну что за детский сад?
- Что ты «я»? – Матвей вскинул одну бровь вверх, ухмыляясь. Он прекрасно знал, о чём я говорила, вернее, пыталась сказать.
- Я девственница, чёрт тебя дери. Что непонятного? – окончательно взбесилась я и толкнула его в грудь, но Золотарёв даже на миллиметр не сдвинулся, словно каменная стена. – Слезь с меня, идиот! – Умеет испортить момент. Всё желание будто рукой сняло, и теперь мои щёки стали не просто красными – они побагровели. Я едва с ним не переспала, твою налево. Мать бы меня убила, если бы узнала, кстати, о матери… - Египетская сила!
- Что такое? – удивлённо произнёс Матвей, всё также нависая надо мной. Мои глаза метали молнии, когда я увидела в окне яркий свет фар и услышала звук шин, которые скользили по гравию нашей подъездной дорожки. Он, видимо, тоже услышал, но сначала не понял, что происходит, но теперь ему стало всё ясно, отчего парень нецензурно выругался себе под нос.
- Моя мама приехала, - на одном дыхании выдала я, не ожидая подобного поворота событий. Она говорила, что вернётся только через несколько дней. С её отъезда прошло всего ничего, а она уже здесь, в двух шагах от того, чтобы нас застукать, да и когда, в четыре часа утра, чёрт возьми! – Меня убьют, - ещё тише проговорила я, когда услышала шаги по лестнице.
========== 8. ==========
London grammar – Nightcall.
В моей голове до сих пор не укладывается, даже спустя несколько часов, как Матвей успел так быстро покинуть дом, причём через окно, выходящее на задний двор, и жестоко не спалиться перед моей родственницей. Плюс ко всему умудрился нежно поцеловать в щёку и пообещал, что мы скоро увидимся. Конечно, «скоро» - понятие растяжимое, но я очень хотела, чтобы это «скоро» было уже сегодня.
Сейчас я держала в руках его футболку, которую также быстро успела подобрать и спрятать от «лишних глаз». Мне предстояло ещё отдать её Золотарёву, поэтому я собиралась зайти к нему, как говорится, в гости, даже не удосужившись написать парню стандартную смс-ку о том, что через минут тридцать я вторгнусь в его личное пространство без приглашения.
После того инцидента мне теперь слегка стыдно перед ним, и, вспоминая все подробности раннего утра, я всё ещё краснею и немного нервничаю. Чем бы всё это закончилось, если бы нас не прервала моя тётя, младшая сестра моей матери? Да, именно она приехала за мной следить, как поведали мне, а я, получается, ошиблась, думая, что вернулась мама. Всё-таки эта женщина – действительно параноик и совершенно мне не доверяет, хотя утверждала обратное в день своего отъезда.
- Сонное царство, спускаемся вниз на завтрак, иначе голодной оставлю! – донёсся голос Ларисы, которая, видимо, уже встала и успела приготовить что-то съестное. Мои кулинарные навыки, как ранее было доказано, оставляют желать лучшего, увы. Палец до сих пор ещё саднил. – Вишневская, я что, со стеной разговариваю? Алло!