-…Май!!! – принес ветер, и Май вздрогнул, сжавшись в тугой комок. Трава здесь была высокой, хоть и редкой, и он часто приходил сюда, с тоской глядя на виднеющиеся вдали горы. Но сейчас не хотелось мечтать. Только закрыть глаза, спрятав лицо в ладонях, и тихо умереть. Только бы не чувствовать больше рвущего душу отчаяния и одиночества. Почему огонь не забрал его, как родителей и младшего брата? Почему лишь коснулся и отступил, подарив жизнь, которая была хуже смерти? Май до сих пор просыпался иногда от собственного крика, снова и снова видя во сне, как горит родной дом и проваливается внутрь крыша, хороня всех, кого он любил. Как исчезает в пламени селение, которое он считал родным. Тогда огонь пощадил его, но лучше бы забрал вместе со всеми. Урод не нужен никому. На него не хотят смотреть, им пугают детей, и те закидывают его камнями, если вдруг Май появляется в какой-нибудь деревне, чтобы обменять шкурки на ткань или одежду.
- Май… - последний крик был так далек и слаб. Май закусил губу, но под веками все равно запекло, стоило только вспомнить выражение отвращения на красивом лице того, кто провел с ним ночь. Плеча коснулся шершавый язык, и Май резко обернулся, обнял за шею улегшегося рядом волка и, уткнувшись в пахнущую пылью и псиной жесткую шерсть, всхлипнул. У его случайного любовника были красивые глаза. С черными длинными ресницами и радужкой почти синего цвета.
- Он уехал, да? – шепнул Май в шею Волка. Когда-то он нашел его еще волчонком на границе леса. Крохотным комочком шерсти, не способным даже двинуться, чтобы отпугнуть жирных воронов, подбирающихся к нему все ближе. Май выходил его, и теперь Волк был единственным его другом. Охранял дом, помогал в охоте и иногда, когда Маю было особенно тоскливо, подставлял теплый бок и слизывал с лица соленые капельки.
Вот и сейчас Волк повернул свою большую голову, а потом растянулся на земле, неуклюже обнимая человека большими лапами. Жаль, что он не умеет говорить. Он многое бы мог рассказать своему маленькому другу. И про то, что там, за лесом, большой город. И что в подполе дома завелась большая крыса. И что человек, который сделал Мая своим, пахнет кровью. И то, что он, Волк, нашел свою волчицу.
«Прости», - Волк лизнул обнаженное плечо, сунул влажный нос в запыленные косы. Он пробудет со своим маленьким другом, пока тот не поймет, что больше не одинок. А потом уйдет к своим волчатам.
========== Часть 2 ==========
Зной июля сменился усталой, но не злой жарой августа, листья еще не начали желтеть, но в воздухе уже был разлит аромат подступающей осени. Вода в ручье по утрам стала слишком холодной, и Май купался в маленьком озере в глубине леса. Здесь всегда пахло как-то по-особенному, и он подолгу сидел на берегу, расчесывая волосы обломком костяного гребня, заплетая пряди в косы. Но в тот день все было не так. Стоило ему погрузиться в прохладную воду, как тело словно свело судорогой. Ягодицы сжались, а случайное прикосновение к опухшему и потемневшему соску вызвало настоящий стон. Май вскинулся и замер, глядя на поверхность воды, судорожно вспоминая, когда в последний раз он тек, и только охнул, сообразив, что все сроки уже прошли. Запасы травы, которая обычно помогала справляться с возбуждением, он не трогал с середины лета. С тех самых пор, как… Вспоминать об этом было до сих пор больно, но сейчас к воспоминаниям примешивалось что-то еще. Неужели… Ладонь накрыла плоский пока еще живот, и на глазах Мая выступили невольные слезы. Он ждет ребенка. У него будет малыш. Май всхлипнул, зажмурился, а потом вскинул голову к небу. Лицо его словно сияло изнутри. Спасибо… Он больше никогда не будет один. Никогда…
…Август сменил дождливый и промозглый сентябрь. И Май, прежде не обращавший внимание на холод, кутался в старенькие, но чистые и тщательно заштопанные теплые рубахи, боясь навредить малышу. Живот еще не особо выделялся, но уже потерял свой прежний рельеф, обретя нежную округлость. Май часто поглаживал его, лежа ночами в постели и глядя в потолок. Ему было так хорошо и так страшно, что сердце сводило. Он еще не чувствовал ребенка, но уже любил его. И боялся сделать что-нибудь не так. Он разбирался в травах, умел снимать боль, но все это будет бесполезно в начале весны, когда придет его срок. Надо запастись теплыми вещами для себя и малыша. И дровами на зиму и весну, ведь с большим животом по лесу не особо побегаешь. И, наверное, стоит достать свой неприкосновенный запас монет, которые он скопил, продавая шкурки скорнякам и травы лекарям. И подумать, что делать дальше…
…Октябрь выдался теплым и сухим. Май собрал свой небогатый урожай, нарубил дров и натаскал веток и щепы. Заделал дыры в крыше и даже пару раз сходил на ярмарку, скрыв лицо под капюшоном. В последний раз в его силки попались крупные зайцы, и за их шкурки ему неплохо заплатили, и домой он возвращался с целым тюком мягкой теплой материи, из которой собирался сшить пеленки и одежку для малыша…
…Ноябрь принес с собой тревогу. Старики на ярмарке, куда Май ходил последний раз, чтобы пополнить запасы лекарств и купить гвоздей для ставней, качали головами и обещали лютую зиму. На востоке сгорели две деревни, и теперь выжившие и превратившиеся в мародеров жители наводили страх на всю округу. И Май тоже боялся. Он один, и защититься ему нечем. Лежа в темноте и кутаясь в тонкое одеялко, он грел ладонями уже ясно видимый живот и обещал малышу, что не позволит причинить ему боль. Теперь он его чувствовал. Крохотное сердечко, бьющееся под его сердцем. Его ребенок, которого он уже любил безумно.
- Я назову тебя Иллией, как моего отца, – в тихий голос вплетался шум ветра за окном. Северный и сильный – ветер принес холод в их края. И, похоже, собирался остаться до самой весны. – Ты вырастешь таким же сильным и добрым, как и он, – Май улыбался, прикрыв ресницы и, наверное, в первый раз в своей новой жизни не чувствуя себя одиноким…
…Огонь в очаге почти погас, когда Май услышал чужие голоса. Сжавшись испуганно и кинув заполошный взгляд на дверной засов, он схватился за кочергу, которую купил почти за бесценок в последний раз на ярмарке.
- Открой, хозяин!! – в дверь пару раз ударили, и Май заметался по дому судорожно размышляя. Не отзовешься - незваные гости выломают дверь. Отзовешься…
- Кто такие? – решившись, он подал голос, надеясь, что тот не очень дрожит. – Что надо? У меня все равно ничего нет. – А если это те самые мародеры? Тогда они заберут все его запасы, и ему еще повезет, если они не тронут его самого.
- Нам нужен проводник. Мы заблудились в этом лесу, а нам до завтра нужно вернуться в Хай-Когон.
Хай-Когон? Май охнул и, отставив кочергу в сторону, поспешил к двери, растрепав волосы так, чтобы они скрыли лицо. Отодвинул засов, отошел в сторону, и в его маленьком домике стало совсем тесно.
Их было пятеро – суровых, высоких и сильных мужчин. Закутанные в свои серые одежды по самое горло, с капюшонами на головах, они вызывали страх, уважение и почти забытое чувство защищенности. Крепость Хай-Когон была последней преградой между страной и Пустыми землями. Когда-то давно там был плодородный, богатый край, но смертельная болезнь, унесшая слишком много жизней, оставила землю зараженной. Еще когда Май был маленьким, он часто слышал о том, что побывавшие в Пустых землях, возвращались зараженными, и их убивали, сжигая на костре.
- Омежка… - один из воинов, очень молодой, почти ровесник Мая, смотрел на него с удивлением. – Ты что, один здесь живешь?
- Осади коней, – бросил ему другой, явно старший в этой группе. – Прости его, хозяин, молодой он еще совсем, горячий.
- Все хорошо, - Май теребил кончик отросшей косы. Волосы закрывали изуродованную часть лица, но ему все равно было неуютно под их взглядами. – Я бы тоже удивился.