И встретил он свою пассию неожиданно. Зашёл он как-то в «Пышечную», на Большой Конюшенной. Заведение было старинное, ещё дореволюционное, известное всем питерцам. Булочки, печенье, пирожные здесь были изумительные, сделанные с душой, руками, совсем не такие, как в магазинах. Здесь можно было купить навынос, а можно было присесть за маленький столик и съесть, запив кофе или чаем. Володя давно тут не был и забрёл случайно. Сделав покупки, он уселся за столик. По случаю вечера свободных мест было мало.
Сюда частенько забредали влюблённые парочки. Место уютное, тихое, спокойное, хотя и от Невского проспекта в двух шагах. Тут не подают пиво, нет шумных компаний, скандалов и драк. Приезжих здесь практически не бывает, в основном коренные питерцы. Туристы и люди занятые чаще столуются в «Емеле» или других сетевых компаниях. Только там нет той непередаваемой атмосферы уюта и покоя.
Едва Володя отхлебнул глоток вкусного чая, как рядом возникла девушка:
– Простите, можно?
– Конечно. – Володя мельком осмотрел небольшой зал – все места были заняты.
– Меня Владимиром зовут, – неожиданно для самого себя представился он. Девушка ему понравилась сразу, была в его вкусе. Кареглазая брюнетка, ладная фигурка, симпатичное лицо. Красавиц Володя недолюбливал. Те имеют скверный характер, считают, что мир должен лежать у их ног, а зачастую дуры полные.
– Виктория, – в свою очередь представилась девушка. – Можно Вика.
Она слегка покраснела. Но ответила – уже хорошо, добрый знак. Он не навязывался, но сидеть за одним столом и смотреть букой как-то не по-людски.
Раньше на Руси люди, разделившие трапезу, считались знакомцами. Ныне времена не те, о чём Володя иногда сожалел. Население в крупных городах быстро росло за счёт приезжих, зачастую из сопредельных стран или наших глухих провинций. Но приезжие в большинстве своём были авантюристами, не обладающими высокой культурой, да ещё в своем деле не были профессионалами. Потому моральный климат в городах лучше с каждым днём не становился.
Торопиться Володе было некуда, он не спеша доедал свою булочку с маком чудного вкуса, запивая её чаем, и внимательно разглядывал девушку. Но не в упор, не наглел. Кидал быстрые взгляды, когда ему казалось, что она не видела этого. Только у женщин хорошо развито боковое зрение.
– Володя, что вы нашли на моём лице? Что-то не так? Скоро дырка будет, – сказала она.
– Всё так, и мне нравится, – не стал увиливать он. – Давайте продолжим знакомство?
– Я же вас совсем не знаю, – растерялась девушка.
– Вот и узнаете. Давайте сходим на выставку? В Аничковом дворце недавно открылась выставка работ Фаберже.
– Читала в газете, но сама там не была.
– Так давайте сходим вместе, прямо сейчас!
Девушка поколебалась, посмотрела на часы.
– У вас свидание?
– Не угадали. Я маме обещала заехать к ней сегодня.
– Успеете, ещё не вечер.
– Ну хорошо.
Володя никак не мог поймать её взгляд, она больше смотрела вниз, как будто стеснялась. По крайней мере наглости и развязности современных девушек в ней не было, как и обручального кольца на пальце. «А еще она питерская, – сделал вывод Володя. – У студенток иногородних здесь мамы и папы не живут. И это всё в плюс». Минусов он пока не видел, но они точно будут, человека без изъянов не бывает. Только с небольшими недостатками можно мириться, а от людей с крупными недостатками лучше держаться подальше. Вот Дарья была всем хороша, а оказалась предательницей, за деньги продалась с потрохами. А и пусть её.
Шли пешком, было недалеко. Говорили обо всём: о скверной питерской погоде, о выставках, о том, что начали уделять внимание и проводить реставрацию исторических зданий, хотя дворец в Гатчине, резиденция Павла I, внутри в ужасающем состоянии.
Володя непроизвольно обращал внимание на культуру речи девушки, глубину её знаний, их обширность. Её осведомлённость в некоторых вопросах его просто поразила.
– Вика, а вы учитесь или работаете?
– Этой весной, можно сказать, в начале лета, закончила Историко-архивный институт, работаю архивариусом в Государственном архиве.
– На мой взгляд, очень интересно, только зарплата нищенская.
– Это вы верно заметили.
– Государство наше ни культуру, ни историю, ни образование не любит, судя по зарплатам там работающих.
– А вы где трудитесь, Володя? Если не секрет?
– Какой секрет? Я врач-хирург, причём рядовой ординатор. Не женат, вредных привычек не имею. Своя однокомнатная квартира на окраине, в новостройках. Что ещё? Не судим.
– Вы как будто анкету заполняете, – засмеялась Вика.
– Если я вам как-то интересен, всё равно попытаетесь узнать, так лучше я сам и сразу скажу.
Вика покраснела, видимо, он угадал.
Выставка обоим понравилась. Экспонатов было не так много, в основном – из частных коллекций. Один из олигархов, носящий известную фамилию, купил эти изделия известнейшего ювелира и не спрятал их в сейф в банке, а выставил дивную красоту на всеобщее обозрение.
После того как они покинули выставку, Вика попыталась отдать деньги за билет, чем вызвала у Володи неподдельное возмущение:
– Вика, да вы что?! Я себя уважать перестану, если возьму: всё-таки я мужчина.
– Спасибо. Вы немножко…
– Старомоден?
– Консервативен – так точнее.
– Вы так говорите, как будто вам много лет и вы были фрейлиной при императрице.
– Хотите сказать, я не современная?
– Не передёргивайте. Где мама живёт?
– На Васильевском.
– Поедем или прогуляемся?
– Как вам будет угодно.
– Я бы прошёлся, воздухом подышал. Да и вам полезно после пыльных архивов.
Шли медленно, разговаривали обо всём, перескакивая с одной темы на другую. Перейдя Дворцовый мост, они незаметно дошли до дома, где жила мама Вики. «Дом неплохой, – отметил про себя Володя, – ещё старой постройки – из дореволюционных, доходных».
– Вот я и пришла, – улыбнулась Вика.
– Вы здесь живёте?
– Нет. Здесь мама с отчимом живёт, а я квартиру снимаю.
Вика посмотрела вверх.
– У мамы в спальне свет горит. Мне пора.
– Один момент. Неужели мы вот так расстанемся – и всё? А телефон?
– Запомните?
– Я лучше запишу.
Володя записал номер в телефонной книжке, потом вырвал из неё чистый лист, написал свой номер и протянул листочек Вике:
– Давайте созвонимся завтра? – предложил он.
– Созвониться можно, встретиться не удастся. Завтра у нас заседает учёный совет, мне надо быть.
– Переживём. Рад был знакомству, до встречи.
– До свиданья. – Вика легко вспорхнула по ступенькам.
Странно. Володя представлял архивариусов пожилыми тётками в очках – эдакими занудами. Действительность опровергла его представления.
Володя направился к трамваю. По вечернему времени ему пришлось подождать четверть часа. Но он не торопился, вспоминая детали встречи. Пока девушка ему нравилась, он не чувствовал в ней извечного женского кокетства, второго дна, стервозности. Однако и в эйфорию не впадал, общение с Дарьей сделало его осторожным. Не зря говорят, опыт приходит с ошибками.
От трамвайной остановки он шёл не спеша, дышал чистым воздухом – с залива веяло морским ветерком, запахом йода. Не то что в центре, где от асфальта пышет зноем и воздух насыщен автомобильными выхлопами.
У подъезда стоял сосед, он жил двумя этажами ниже Володи. Вид у него был хмурый и озабоченный.
– Привет! Долго гуляем.
– А что мне, холостяку, остаётся делать? Воздухом дышу.
– Ты вроде в больнице работаешь?
– Именно. А что случилось?
– Мать что-то захворала, днём «Скорую» вызывали. После уколов легче стало, но беспокоюсь я.
– Обследовать хотел?
– Ну да. Только вот не знаю, с чего начать.
– Давай я её посмотрю.
– Прямо сейчас? Неудобно как-то…
– Веди.
Они поднялись на лифте. Сосед, которого звали Виктором, отомкнул дверь:
– Заходи.
В комнате пахло лекарствами.