В кабинете ковер грошевый на стену прибил, кинжалов, пистолетов тульских навешал: уж диви бы охотник, а то и ружья-то никогда в руки не брал. Тащит к себе, показывает; надо хвалить, а то обидишь: человек самолюбивый, завистливый. Лошадь из деревни выписал, клячу какую-то разношерстную, кучер маленький, а кафтан на нем с большого. И возит на этом верблюде-то Ларису Дмитриевну; сидит так гордо, будто на тысячных рысаках едет. С бульвара выходит, так кричит городовому: «Прикажи подавать мой экипаж!» Ну, и подъезжает этот экипаж с музыкой: все винты, все гайки дребезжат на разные голоса, а рессоры-то трепещутся, как живые.
Кнуров . Жаль бедную Ларису Дмитриевну! Жаль.
Вожеватов . Что вы очень жалостливы стали?
Кнуров . Да разве вы не видите, что эта женщина создана для роскоши? Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует.
Вожеватов . И хорошего ювелира.
Кнуров . Совершенную правду вы сказали. Ювелир — не простой мастеровой: он должен быть художником. В нищенской обстановке, да еще за дураком мужем, она или погибнет, или опошлится.
Вожеватов . А я так думаю, что бросит она его скорехонько. Теперь еще она, как убитая; а вот оправится да поглядит на мужа попристальнее, каков он…(Тихо.) Вот они, легки на помине-то.
ВходятКарандышев ,Огудалова ,Лариса . Вожеватов встает и кланяется. Кнуров вынимает газету.
Явление третье
Кнуров ,Вожеватов ,Карандышев ,Огудалова ;Лариса в глубине садится на скамейку у решетки и смотрит в бинокль за Волгу;Гаврило ,Иван .
Огудалова(подходя к столу) . Здравствуйте, господа!
Карандышев подходит за ней. Вожеватов подает руку Огудаловой и Карандышеву. Кнуров, молча и не вставая с места, подает руку Огудаловой, слегка кивает Карандышеву и погружается в чтение газеты.
Вожеватов . Харита Игнатьевна, присядьте, милости просим!(Подвигает стул.)
Огудалова садится.
Чайку не прикажете ли?
Карандышев садится поодаль.
Огудалова . Пожалуй, чашку выпью.
Вожеватов . Иван, подай чашку да прибавь кипяточку!
Иван берет чайник и уходит.
Карандышев . Что за странная фантазия пить чай в это время? Удивляюсь.
Вожеватов . Жажда, Юлий Капитоныч, а что пить, не знаю. Посоветуйте — буду очень благодарен.
Карандышев(смотрит на часы) . Теперь полдень, можно выпить рюмочку водки, съесть котлетку, выпить стаканчик вина хорошего. Я всегда так завтракаю.
Вожеватов(Огудаловой) . Вот жизнь-то, Харита Игнатьевна, позавидуешь.(Карандышеву.) Пожил бы, кажется, хоть денек на вашем месте. Водочки да винца! Нам так нельзя-с, пожалуй, разум потеряешь. Вам можно все: вы капиталу не проживете, потому его нет, а уж мы такие горькие зародились на свете, у нас дела очень велики; так нам разума-то терять и нельзя.
Иван подает чайник и чашку.
Пожалуйте, Харита Игнатьевна!(Наливает и подает чашку.) Я и чай-то холодный пью, чтобы люди не сказали, что я горячие напитки употребляю.
Огудалова . Чай-то холодный, только, Вася, ты мне крепко налил.
Вожеватов . Ничего-с. Выкушайте, сделайте одолжение! На воздухе не вредно.
Карандышев(Ивану) . Приходи ко мне сегодня служить за обедом!
Иван . Слушаю-с, Юлий Капитоныч.
Карандышев . Ты, братец, почище оденься!
Иван . Известное дело — фрак; нешто не понимаем-с!
Карандышев . Василий Данилыч, вот что: приезжайте-ка вы ко мне обедать сегодня!
Вожеватов . Покорно благодарю. Мне тоже во фраке прикажете?
Карандышев . Как вам угодно: не стесняйтесь. Однако дамы будут.
Вожеватов(кланяясь) . Слушаю-с. Надеюсь не уронить себя.
Карандышев(переходит к Кнурову) . Мокий Парменыч, не угодно ли вам будет сегодня отобедать у меня?
Кнуров(с удивлением оглядывает его) . У вас?
Огудалова . Мокий Парменыч, это все равно, что у нас, — этот обед для Ларисы.
Кнуров . Да, так это вы приглашаете? Хорошо, я приеду.
Карандышев .