— Действительно, в этом есть резон. Но Артасису всего пять лет. Трудно править графством.
— Для этого нужен регент и регентский совет.
— Регентский совет?
— Обязательно, барон. Одного регента для юного графа будет мало. А достойные люди для регентского совета в графстве есть. Двое из них находятся рядом со мной.
— Гм. Я думаю, что… они хорошие кандидатуры в состав совета. А регентом будет?..
— Будет барон Зардог. То есть вы. Теперь вы понимаете, почему мы здесь?
— Да, понимаю. Маркиз, вы сказали, что Артасису лучше быть в надежном месте. Ему что — то угрожает? Ведь Ксандр отпустил виконтессу и мальчика. Или он теперь передумал?
— Нет. По крайней мере, я не думаю, что от Ксандра будет исходить угроза юному виконту.
— Тогда в чем же проблема?
— В его окружении. Любой из наиболее влиятельных ларских баронов должен понимать, что его шансы на Каркел ничтожно малы, если Артасис будет жив. Даже в том случае, что кому — то из них так повезет, что мой зять все — таки отдаст каркельскую корону человеку, приближенному к Ксандру. Все равно этот временный граф не будет чувствовать себя в уверенности. Мальчики имеют свойство расти. И возвращаться. Как это случилось, к примеру, с Дарберном. И каждый из ларских баронов, кто имеет хоть крошечные надежды на Каркел, подсуетится, чтобы Артасис исчез навсегда. Я боюсь, как бы это уже не случилось. Ведь виконт с матерью до сих пор нигде не объявлялись.
— Не беспокойтесь, маркиз. Мой племянник, — Зардог специально выделил эти два слова, — и его мать находятся у меня в замке.
— Как? Вот это новость! Интересно… а мы ищем повсюду. И вы скрывали?
— Но маркиз, вы же только что сами говорили об осторожности.
— Ах, да, дорогой барон. Это вырвалось у меня от неожиданности. Так значит, Артасис здесь? Это упрощает дело.
— Какое дело?
— Не будьте столь строги к словам. Но не лучше ли переправить юного виконта в Гендован? Там безопасно. И там, кстати, сейчас маленький Винтольд. Будущий принц и будущий граф. Это чудесно. Они могли бы подружиться. Разница в возрасте всего два года. Нет, Артасису обязательно надо ехать в Гендован!
— Спасибо за заботу, милорд, но мне трудно представить их дружбу. Отца и деда Артасиса повесил дядя Винтольда.
— Не родной, заметьте, не родной. К тому же, бывший раб!
— Кровное родство не менее близкое, чем прямое родство. Да и будущий принц, без сомнения, боготворит своего дядю, знаменитого полководца.
— Ну уж нет. Этого нет, и никогда не будет! Артасис окажется вполне уместен в Гендоване.
— И всё же, милорд, я говорю: «Нет!» Пока я жив, мой племянник будет в полной безопасности, находясь рядом со мной в моем замке.
— Барон, может быть, вы все — таки подумаете над моим предложением?
— Нет!
— Жаль, очень жаль. Но решать вам. Барон, готовы ли вы встретиться с Ксандром и принести клятву?
— Но в таком случае я буду вынужден ее исполнять.
— Только лишь на время, пока он здесь. А вот если откажетесь, то Ксандр возьмет ваш замок приступом. К тому же разрушит его своими ужасными каноне. Вас ждет смерть. А мальчика… пожалуй, тоже. Если Артасис не погибнет во время штурма, то попадется на глаза одному из ларских баронов, который обрадуется легкой возможности устранить главного претендента на будущую власть в графстве. С другой стороны, благородно ли вам, будущему регенту давать клятву бывшему рабу…
— Да, это неприятно, но, боюсь, вы правы и мне все — таки придется подчиниться обстоятельствам.
— А ваши соседи?
— Они тоже…
Спустя полчаса злой и раскрасневшийся Ильсан пересказывал состоявшийся разговор барону Унгину, сопровождавшему маркиза все время с момента выезда Ильсана из Гендована. Гендованский барон давно находился в тайных сношениях с людьми Черного Герцога. Именно его в числе четырех кандидатур порекомендовал герцогу Гендована пиренский граф Бертис в свой последний приезд в Гендован. Конечно, о близких связях барона Унгина с Пиреном граф сообщать был не намерен. Но протолкнуть Унгина в качестве личного советника для Ильсана Бертису было крайне необходимо.
Дело в том, что ни для кого не был секретом высокомерный характер маркиза, но в этой поездке требовался дипломат с изворотливыми мозгами. И если боги обделили этим маркиза, значит, ему нужен влиятельный и опытный помощник, к рекомендациям которого он прислушался бы. Об этом граф Бертис и сказал гендованскому герцогу, конечно, совсем другими словами и тоном. Герцог согласился и тогда граф предложил четыре кандидатуры, подобранные таким образом, что герцог должен был остановиться на бароне Унгине. Так и произошло.
— Надеюсь, вы не слишком настойчиво предлагали Артасису выбрать Гендован?
— Нет. Этот индюк отверг все мои предложения! И что теперь, как поступить? Он уже дал согласие на принесение клятвы! Я все — таки надеялся, что барон все же откажется, и тогда был бы штурм и мои люди смогли бы дотянуться до мальчишки. А хоть бы и явно! Убили и убили! Но такая незадача! Как добраться до мальчишки, Унгин?
— Действительно, не очень хорошо. Будь он в Гендоване, все решилось бы просто. Но трогать Артасиса сейчас нельзя ни в коем случае. Тем более вашим людям, маркиз. Иначе вы настроите против себя каркельцев.
— Если я стану каркельским графом, то кто они мне? Никто. Граф волен казнить или миловать, Унгин!
— Вы правы, маркиз. Но лучше иметь союзников, нежели врагов.
— Ничего вы не понимаете, барон. Как только Ксандра убьют, а это произойдет со дня на день, то Дарберну придется отдать Каркел мне. А эти дурни теперь думают, что корону получит их мальчишка. Но графом быть мне. Значит, придется выжигать всех этих строптивцев.
— Но, простите меня, ваша светлость, вы ведь знаете, как Ксандр заставил каркельцев присягнуть ему? Он наглядно показал, что будет с непокорными. Вы же не будете их вешать?
— Вешать? Нет. Просто палачу придется чаще затачивать свой меч, всего делов — то.
— Это правильно, маркиз, но…
— Я прав!
— Да, маркиз, но вам нужны союзники, иначе Лоэрн не взять, А как только падет Лоэрн, который достанется Дарберну, то освободится Ларск. Для вас, милорд.
— И что ты предлагаешь?
— Ничего. Все идет хорошо. Ксандра на днях убивают и вы — граф Каркела. Вы, а не мальчишка Артасис. Но Зардог и все остальные будут вынуждены смириться. Они воспримут это, пусть, без радости, но и без злости на вас. Мы скажем каркельцам, что все это временно. Как только Дарберн коронуется в Лоэрне, то освободится Ларск для вас. А Каркел для Артасиса.
— Что?! Отдать Каркел?
— Нет. Вы это скажете лишь для Зардога и других каркельцев. Пусть тешат себя надеждами.
— Я не понял. Так что же с Каркелом? Я не хочу его отдавать!
— Вы получаете Ларск, но оставляете за собой и Каркел.
— Но Артасис?..
— Пока еще падет Пургес в своем Лоэрне, времени уйдет много. Вы успеете, будучи каркельским графом, и имея доступ к Артасису, тихо и аккуратно отравить мальчишку. На вас никто не подумает, зато вся местная знать признает в вас человека, наиболее достойного каркельской короны.
— Значит, ты советуешь успокоиться?
— Да, маркиз. Артасис от вас не уйдет. Сейчас самое главное подготовиться к устранению Ксандра. Две с половиной сотни солдат во главе со снурским графом и пятьдесят гвардейцев из Пирена уже на месте. Успех с завтрашней присягой Зардога успокоит и расслабит Ксандра. Очень удачно подвернулись эти замки с баронами…
На следующий день, сразу же после принесения Зардогом клятвы верности, довольный Ильсан подошел к Сашке и спросил прямиком:
— Брат, как вам мои старания?
— Удивительно, маркиз. Я поражен. Как вам это удается? Вы мне так и не рассказали ваш секрет.
— У каждого свои слабости. Барон Зардог тоже не без них. Вы помните маленького виконта, сына казненного Алареса?
— Да. А что с ним?
— Вы мне говорили, что виконтесса должна его повезти в Пирен. Или рискнуть ехать в Лоэрн.