Сергей Змеевский
Глава 1
– Алексей! – Плотоядный окрик директрисы поймал меня почти у проходной. Нарисовавшись, по своему обыкновению, в самый неудачный момент, она, как всегда, орала через весь холл. – Вы установили новые печатные формы?
– Да-да, все поставил, Галина Витальевна! – Я спешил отбрехаться, пока не припахали сверхурочно. Тем более что эти формы совершенно никому не нужны. Документы клиентам выписывают менеджеры, у которых все давным-давно настроено.
Пока директриса подвисала, соображая, к чему бы еще придраться, я, изобразив взмахом руки прощальный жест, рванул к выходу. И через десять секунд покинул контору, в которой отбываю рабочую повинность: официально – системным администратором, а неофициально – универсальным специалистом по всему, что втыкается в розетку.
– Молодой человек, не подскажете, где здесь можно позавтракать? – Именно с этим вопросом обратилась ко мне какая-то девушка, едва я оказался на улице.
Странный вопрос в конце рабочего дня. Но я проглотил просившийся на язык грубый ответ, поднял взгляд на незнакомку… и пропал. Передо мной, скромно кутаясь в китайский пуховик, стояла нежная и хрупкая девушка-мечта. Так и хотелось ее обнять, прижать к себе и защитить от всех невзгод этого не самого лучшего из миров. Заикаясь, я начал объяснять ей, как пройти к местной тошниловке, которая работала до позднего вечера.
– Вы меня не проводите? Я боюсь заблудиться… – сказала девушка и невинно захлопала ресницами.
– С удовольствием… – Да я готов был проводить ее хоть на край света, не то что до ближайшей столовки!
– Может, познакомимся? Меня зовут Маша.
– Андрей, – не знаю зачем соврал я. Хотел поправиться, но в этот момент мы приблизились к точке общественного отравления. – Вот мы и пришли, – грустно сказал я.
– Это неважно. – Она потянула меня мимо столовки. Я хотел что-то спросить и даже открыл рот, но она доверчиво посмотрела в мои глаза, и волна нежности, смывающая любые вопросы, накрыла меня с головой.
Миновав столовку, мы пошли дальше, болтая ни о чем. Маша расспрашивала меня о работе, о коллегах. А я говорил какую-то ерунду, вспоминая разные смешные случаи. Она весело смеялась, и то единственно важное теплое чувство разрасталось во мне… На одном из переходов она, заболтавшись, двинулась на красный свет и едва не попала под колеса. Я остановил ее, поймав за талию, и она прижалась ко мне. Потом Маша долго рассказывала о какой-то сложной игре, в которой она не может принять участие без партнера. Я тут же согласился стать ее партнером. Да ради нее я готов был стать кем угодно! Я не замечал ничего и никого вокруг, кроме своего ангела.
Когда показалась окраина города, на улице уже стемнело. Наконец мы вошли в подъезд старого многоэтажного дома. Маша несколько раз позвонила в облезлую дверь на площадке первого этажа. «Два длинных и короткий», – почему-то отметило мое сознание.
Нас впустил какой-то тип в сером балахоне, сшитом, по-видимому, из перекрашенного верблюжьего одеяла.
– Все готово, ждем только вас, – сообщил он моей спутнице.
Она скинула свой пуховик на руки типу в балахоне. Тот ловко его поймал.
– Раздевайся, – приказала она мне. В голосе прорезались властные нотки.
Я замешкался. Маша нежно посмотрела на меня, и я вновь ощутил прилив нежности к своему ангелу. Скинув куртку прямо на пол, хотел развязать ботинки, но Маша меня остановила.
– Чуть позднее, – произнесла она многообещающим тоном.
Мы прошли через длинный узкий коридор и вошли в полутемную комнату, освещаемую свечами. Посредине комнаты стоял длинный стол, задрапированный черной материей. За столом сидели четверо. На них также были надеты серые балахоны, а лица ко всему прочему оказались скрыты капюшонами. Одно место пустовало.
– Смелее. – Моя любовь вытолкнула меня в центр комнаты, и я оказался перед столом. – Вот моя кандидатура, – объявила она, обращаясь к балахонам.
Один из сидящих достал откуда-то непонятный девайс, похожий на лупу-переросток. Краем скатерти, покрывавшей стол, протер линзу и приложил к глазу. Громадное, во всю линзу, буркало уставилось на меня, несколько раз моргнуло, и балахон констатировал:
– Подходит.
Я хотел уточнить, для чего именно подхожу, но голова закружилась, и пол выскочил у меня из-под ног.
…Открыв глаза, обнаружил себя голым, крепко привязанным к некоему подобию стола. В помещении царил полумрак. Попытка осмотреться вокруг не увенчалась успехом: голова оказалась закреплена металлическим обручем. Потолок задрапирован черной тканью. Возможно, той же тканью отделаны и стены: из-за плохого освещения разглядеть не удавалось. Единственным источником света служили две чаши на длинных ножках, стоявшие по обе стороны от моего ложа, в которых, чуть потрескивая, горел огонь. За моей головой стояла выкрашенная черной краской статуя, которую я мог рассмотреть только выше пояса. Рога этот тип, судя по его роже, носил вполне заслуженно. Какой-то демон, кажется, такой фейс я видел в «Диабло». Краска наложена небрежно, видны разводы от кисти. Таджиков, что ли, нанимали?.. Толкиенцы поспособнее будут, да и антураж тут вроде как другой. Я задергался, пытаясь хотя бы ослабить путы, но нет, привязан намертво. Вот так влип. Какого хрена я согласился участвовать в этой дурацкой игре? Какого хрена вообще поперся неизвестно куда с какой-то сомнительной девицей? И вроде ведь не пил… С трудом продираясь сквозь собственные воспоминания, я пытался сообразить, что со мной произошло. Точно не пил. Даже из ее рук ничего не брал. А все равно опоили.
– Эй, кто-нибудь! – заорал я. – Выпустите меня отсюда!
На крик ко мне подошла девица в балахоне. Я не сразу ее узнал, хотя именно с ней целый вечер – кажется, это было вчера – шастал по городу. Сказка наоборот. Волшебное превращение красавицы в уродину. Сейчас Маша совсем не напоминала ангела. Страшненькая, нос длинноват, глаза раскосые, от наивности и доверчивости не осталось и следа, взгляд колючий, смотрит с гадливым отвращением. Как на крысу или червяка какого-то. Присмотревшись внимательнее, понял. Ее лицо нисколечко не изменилось, просто все то, что ранее казалось привлекательным, внезапно стало отталкивать.
Не ангел. Совсем не ангел… Кстати, при чем тут ангелы? До встречи с Машкой я никогда даже в мыслях не называл женщин ангелами. И вообще при слове «ангел» у меня в сознании всплывает образ мужика с белыми крыльями. Однако мысль оформиться не успела. Девица поводила руками перед моим лицом, словно пытаясь что-то нащупать, и сказала:
– Он уже в норме, можно проводить ритуал.
– Ты уверена? Что-то больно быстро, – донесся откуда-то слева ворчливый голос, в котором явно слышалось сомнение. – Учти, повелитель несколько раз повторил, чтобы на жертве не было никакой магии!
– Сама знаю! – резко ответила Машка. – Что лыбишься? – Это уже предназначалось мне. – Вчера ноги готов был целовать!
– А ты их бреешь? А то не получится целовать-то, в шерсти запутаюсь… – На меня напала какая-то злая вредность.
Хлесткая пощечина была мне ответом.
– Машка! Не порти товар! Повелитель сказал – без пыток!
– Я только чуток вежливости его поучу.
– Оставь, пусть повелитель сам с ним разбирается.
Машка зашипела, обещая отправить меня к темным богам, и куда-то ушла. Минут пятнадцать я ждал неизвестно чего, потом дергался, потом орал, пытался оскорблять своих тюремщиков, но никто мне так и не ответил. В конце концов я устал и сначала заткнулся, потом вообще задремал.
Из забытья меня вывело веселое переругивание. Обсуждался вопрос, кто на что потратит силу. Вокруг, расставляя свечи, сновали чуваки в балахонах. Притащили еще пару чаш, стало светлее, натыкали перед статуей кучу свечей. Изваяние намазали какой-то бурдой, от которой тянуло кисловатым запахом разложения. Потом один из этих недоделанных колдунов принес коробку, в которой лежали шприц со жгутом, и сделал мне внутривенную инъекцию. В глазах у меня все поплыло, и я отключился.