— Обсуждение еще только началось… — нетвердым голосом проговорил Кеффа.
— Мой вопрос лежит в русле того, что мы сейчас рассматриваем. Я призываю проголосовать.
Тут Сенза был прав, и во всех помещениях лапы потянулись к клавишам. Прошло несколько секунд, и на экране появился результат: около трети «за», примерно столько же «против», остальные воздержались.
— Не похоже, что Вленсингу, Паумото и Кеффе удалось целиком и полностью склонить на свою сторону нашу
* * *
На следующий день после того, как корабль-матка Сензы покинул планету, к нему вошел помощник Кенро:
— Ваш студент Аликхан, детеныш Вленсинга, остался на Планете 4. — Сенза в знак удивления поднял лапу. — Он предпочел вместе с отцом отправиться на Камбру, — закончил Кенро.
— Значит, мы проиграли и это сражение, — сказал Сенза. — Еще один избрал путь насилия, когда не требуется ни думать, ни рассуждать.
— Вы недооцениваете свои уроки, сэр.
— В каком же это смысле? — спросил Сенза.
— Убежден, что ваши уроки не прошли для Аликхана зря и ничего из услышанного здесь он не забыл.
— Благодарю за комплимент. Но если ты прав, то этому детенышу предстоит сделать немало неприятных открытий. Он столкнется с противоречием между нашими убеждениями и практической деятельностью своего отца. Боюсь, — мрачно добавил Сенза, — что его последнее решение, как и многие прежние, было принято под влиянием настроения.
Глава 2
Камбра / D-Камбра
— Я так понял, что тебе не по нутру армейские будни мирного времени, — заявил альт Гарвин Янсма, штабной офицер, «Разведка и рекогносцировка» (РР), Корпус Рао. — Другое дело — вырядиться в сшитую на заказ форму и прохаживаться с важным видом, позвякивая серебром в карманах. Все таращат на тебя глаза, восхищаются «мужественным солдатом»… Черт побери, все это, конечно, приятно, но ведь, насколько мне известно, мы служим обществу, а не только самим себе. Или я не прав?
— Заткнись и помоги мне оттащить эту проклятую форму туда, где ей и надлежит быть, прежде чем Моника похоронит нас под этой дрянью, — проворчал аспирант Ньянгу Иоситаро, старший помощник Гарвина.
Оба офицера чуть постарше двадцати земных лет были одеты в рваные, пропотевшие нижние рубашки, рабочие сапоги и запятнанные цементом штаны. Конечно, в форменной одежде Корпуса они выглядели бы гораздо эффектнее, в особенности Гарвин.
Он был высокий — почти два метра, светловолосый, от природы наделенный телом штангиста, с открытым решительным лицом. Если он проживет достаточно долго и будет обладать достаточным терпением, чтобы не дезертировать, у него немало шансов закончить свои дни на высокой командной должности. Он происходил из цирковой семьи и однажды под влиянием минутного порыва поступил на военную службу, после того как во время выступления земные тигры набросились на толпу.