— Чего?…
— Я говорю, мня без отработки не отпустят. Два месяца надо отрабатывать.
— Ну и отрабатывай.
— А как же…
Котов повесил трубку и повернулся на другой бок.
ОБРЫВОЧНЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ
Промчавшись по улицам мимо шарахнувшихся по сторонам редких автомобилей, вороны свернули в небольшой двор и остановились.
— Глушите! — махнул рукой Адольф и указал на заколоченные окна подвала.
С десяток зажатых в крепких руках монтировок поддели запертую изнутри стальную дверь. Раздался отчаянный скрежет, дверь распахнулась, и в проёме показалась накачанная фигура.
— Пошли, — сказал Адольф, ударом чугунного кулака отбросив фигуру внутрь помещения.
Принц шагнул за ним следом.
Подвальное помещение было оборудовано самодельными тренажёрами, служащими для накачки мышц и тренировки ударов. Гири, штанги, перекладины, подвесные груши, человеческий силуэт с мишенями на болевых точках — посреди всего этого нагромождения застыли в растерянности братки с лоснящейся мускулатурой. В спёртом воздухе воняло потом.
С десяток бритоголовых воронов, державших в руках мотоциклетные цепи и монтировки, расположились вдоль стен по периметру. Качки опустили на пол снаряды, вылезли из тренажёров и столпились в центре подвала.
— Такие дела, ребята, — сказал Адольф. — Простой вопрос — простой ответ. И мы уходим.
Медленно он переводил тяжёлый испытующий взгляд с одного потного лица на другое.
— Где девчонка?
Никто не проронил ни слова, нкто не шелохнулся.
Адольф кивнул воронам, и в тот же миг половина качков свалилась на пол под ударами цепей и монтировок.
— Мне повторить вопрос?
Раздалось несколько невнятных голосов.
— Вы не знаете? Тогда продолжайте занятия. Лечь на пол, отжиматься по команде.
Под убыстряющийся счёт братки принялись отжиматься от пола.
Прошло несколько минут, и вот один из них, на счет «132», не смог оторвать плечи. Адольф затянулся, уронил горящий окурок ему на спину, прижал сверху подошвой и растёр.
— Они не знают. Едем дальше.
Дела пошли
Уже через неделю между «Невским факелом» и Александром Марусиным был подписан договор из двадцати пяти пунктов о сотрудничестве. Марусин брал на себя техническое обеспечение, сочинение песен и общее руководство. Он получал восемьдесят процентов от дохода. Новая рок-группа, по его предложению, называлась «Форт».
Благодаря содействию композитора, Лисовский и Осипов легко перевелись на заочное отделение. А вот со Степановым пришлось повозиться, так как его не хотели отпускать с завода. Мастера и парторга цеха пригласили в ресторан, а потом повезли к Котову домой и выписали девчонок. Что там творилось, в большой комнате, Котов и Степанов могли только догадываться, но факт тот что в понедельник на заявлении Степанова появились две визы: «Уволить без отработки» и «Не возражаю». Мастер ему весело подмигивал, а парторг стыдливо прятал глаза.
Тогда же начались регулярные репетиции.
Пять раз в неделю собирались дома у Марусина и два раза, в полную силу, — на точке, в одном из клубов.
Домашние репетиции происходили приблизительно так.
М а р у с и н (открывая входную дверь). Мальчики, мы ведь договорились без опозданий.
Заходят Котов, Степанов и Лисовский. Топчась в прихожей, раздеваются.
М а р у с и н. Андрея опять нет?
К о т о в (по возможности бодро). Александр Юрьевич, да что ему здесь делать? Вам ведь нравится, как он на сцене играет.
М а р у с и н (садится за фоно). Хорошо, хорошо, садитесь, сейчас подстроимся. Дима, давай «соль»…
Котов втыкает гитарный штекер в проигрыватель «Вега», подстраивает бас. Степанов щиплет акустическую гитару.
Л и с о в с к и й. Александр Юрьевич, у вас «ми» в третьей октаве не строит.
М а р у с и н (бряцает по клавишам).