Черт возьми! Элли не на шутку рассердилась:
— Мне не нужен переводчик.
— Разве ты говоришь по-русски?
— Между прочим, да, — не без гордости сообщила она. Но, заметив скептический взгляд босса, неохотно добавила: — Немного.
— Что значит «немного»?
Она одарила его одной из своих неотразимых улыбок.
— Это значит, достаточно, чтобы ответить «нет», если ко мне будут клеиться.
Босс рассмеялся. Несмотря на твердое решение оставаться серьезным, он не устоял против ее улыбки.
— Но знаешь ли ты язык настолько, чтобы понять, когда к тебе начнут клеиться?
— Даже глухонемой способен понять такое!
Он покачал головой и сказал:
— Я знаю, что ты умная деловая женщина и все прочее, но не собираюсь рисковать тобой, позволяя мотаться по России одной.
Элли и слышать не хотела о попутчике. У нее были свои причины — достаточно важные и тайные, — чтобы поехать в Россию. И это не имело ни малейшего отношения к цели ее командировки. Соглядатай ей совсем ни к чему. Но надо быть покладистой, чтобы не сорвать поездку. Она улыбнулась и бодро произнесла:
— Ладно, договорились. Я найду там кого-нибудь.
— Нет необходимости, — самодовольно заявил босс. — Я знаю кое-кого в Москве. Он друг нашей семьи. Можешь позвонить ему. Его зовут Дрейк Марсден, он работает в банке, который открыл свой филиал в Москве. Дрейк знает язык и окажет тебе всяческую помощь. Я договорился, что он встретит тебя в аэропорту.
— Чудесно, — изобразила восторг Элли, внутренне сжавшись от досады и про себя решив, что избавится от этого чрезвычайно нежелательного компаньона при первой же возможности.
Она рассчитывала, что такая возможность представится уже в аэропорту. Будет нетрудно затеряться в суетливой толпе и проскользнуть к стоянке такси.
Вожделенная суматоха действительно была налицо. То, что творилось в московском аэропорту, может представить себе только тот, кто видел столпотворение около универмага «Харродс» в первый день январской распродажи. Однако здесь пихались и толкались в два раза сильнее. Это был настоящий хаос — казалось, все решили лететь в Москву в этот жаркий августовский день. Наконец толпа выстроилась в длинные очереди, ожидая паспортного и визового контроля. Служащие, как назло, тщательно проверяли каждого человека.
Элли простояла в очереди около двух часов, увешанная тяжелым фотооборудованием, слишком дорогим, чтобы рискнуть поставить его на пол и позволить толпе все раздавить. Огромный мужчина удобно устроил свой портфель на ее ноге, а толстая женщина, локти которой, похоже, были из стали, пыталась пролезть впереди Элли, наивно полагая, что та уступит. Однако, встретив ее уничтожающий взгляд, оставила свои попытки.
Единственное, что утешало Элли в этой ситуации, так это то, что Дрейк Марсден наверняка не дождется ее. Пройдя наконец первый рубеж, Элли присоединилась к новой очереди, в обменный пункт. Поменяв немного денег, она потратила еще некоторое время на то, чтобы получить багаж и пройти таможенный досмотр. Спустя три с лишним часа после приземления самолета, прорвавшись через все кордоны и выйдя в зал ожидания, Элли была очень близка к состоянию, называемому «выжатый лимон».
Даже не потрудившись взглянуть, держит ли какой-нибудь мужчина табличку с ее именем, она сразу ринулась на свежий воздух искать такси. На стоянке было полно машин, и все выглядели одинаково старыми и ненадежными. Не успела Элли высвободить руку, чтобы привлечь внимание какого-нибудь таксиста, как заметила новенький серебристый «мерседес», остановившийся рядом с ней. Из машины вышел довольно молодой мужчина, высокий и стройный, с темными густыми волосами. Элли мысленно отметила, что русские мужчины выглядят гораздо лучше, чем она ожидала. Однако красивый брюнет недолго занимал ее мысли: приподнявшись на цыпочки, чтобы ее было видно из-за огромного «мерседеса», она попыталась подозвать таксиста.
— Мисс Гайдн? — Мужчина из «мерседеса» в безукоризненном темном костюме выжидающе смотрел на нее.
Нет, этот человек никак не может быть приятелем ее босса, которому уже за пятьдесят. Элли решила было сказать, что он ошибся, но потом осторожно призналась:
— Да.
Мужчина протянул руку.
— Я Дрейк Марсден. Добро пожаловать в Россию.
Досадуя на свою оплошность, Элли нерешительно ответила на рукопожатие.
Марсден по-деловому быстро открыл для нее дверцу, положил чемодан и фотооборудование в багажник, игнорируя гудки нетерпеливого таксиста, завел мотор и тронулся со стоянки. Все это заняло не более минуты.
— Как вы меня узнали? — поинтересовалась Элли, глядя на тонкий профиль водителя и испытывая довольно противоречивые чувства.
— Мне вас описали, ну и потом фотографии.
Интересно, подумала Элли, как босс мог описать ее? Зная его, можно было ожидать что-нибудь вроде «маленькая сексуальная блондинка». Ей самой описание Дрейка Марсдена никто не давал, а она, поскольку не собиралась воспользоваться его помощью, и не спрашивала. Возможно, зря — сидящий рядом с ней мужчина оказался не только привлекательным, но и, судя по одежде, золотому «Ролексу» на запястье и машине, довольно богатым. Голос тоже был очень красивым — глубокий, с безошибочно угадывавшимся налетом хорошего образования.
— Я думала, вы не дождетесь меня из-за этой задержки в аэропорту, — заметила она.
— Какой задержки?
Элли тихо застонала.
— Я простояла в разных очередях более трех часов! По-моему, чиновники сегодня были чересчур уж внимательны и придирчивы.
— Здесь всегда так. Я специально приехал позже. Разве вас не предупредили? — удивился Дрейк.
— Нет, — гневно фыркнула Элли.
К ее немалому удивлению, он рассмеялся.
— Похоже на Боба, — объяснил свое веселье Дрейк.
— Он ваш близкий друг? — не удержалась Элли от вопроса, услышав, что ее босса называют по имени.
— Нет, но он хорошо знаком с моими родителями. Их объединяет увлечение скачками.
Что ж, это по крайней мере объясняет разницу в возрасте, подумала Элли, определив на глаз, что Дрейку чуть больше тридцати. Поскольку он не поинтересовался, куда ее везти, она спросила:
— Мы едем куда-то конкретно?
— В вашу гостиницу.
— Но я еще не выбрала, — возразила она.
— Знаю, поэтому забронировал для вас номер в «Балчуге». Это старое здание, которое было реставрировано и модернизировано. От него рукой подать до Красной площади и Кремля.
— Но я собиралась остановиться в «Украине», — холодно заметила Элли, возмутившись его самодеятельностью.
Дрейк улыбнулся, что, видимо, следовало понимать как просьбу о прощении.
— Поверьте, в «Украине» вам не понравилось бы. Там всегда останавливалась партийная верхушка. И до сих пор гостиница осталась очень консервативной.
— Может быть, я предпочла бы убедиться в этом сама, — мрачно сказала Элли.
Последовал очередной веселый взгляд.
— А-а, вы феминистка? — небрежно поинтересовался Дрейк.
Такого рода замечания всегда выводили Элли из себя. Она уже всерьез подумала было о том, чтобы высказаться о мужском шовинизме, но затем решила промолчать, по крайней мере до тех пор, пока не сориентируется как следует в обстановке. Зато теперь ей известно, что он из той породы мужчин, которые скованы рамками старомодных стереотипов и на которых совершенно бессмысленно тратить время. Наверно, полагает, что место женщины — у плиты!