И только Эшли Бридж, оставшись на прикрытии командира, видел, что Дэвид не убил русского офицера. Эш никогда не вспоминал тот случай, только вот сегодня отчего-то напомнил о нем.
На лестнице показался Бридж.
Лески, оторвавшись от воспоминаний и затушив сигару, спросил:
— Ну что там, Эш?
— Все в порядке, босс! Гости на подъезде.
— Надеюсь, ты предупредил Робби о порядке прибытия в населенный пункт?
— Конечно! Они въедут в поселок на машине и оставят ее возле ратуши. Сюда же проследуют пешком.
— О_й! Убери выпивку со стола! Азиаты спиртного не переносят, особенно убежденные исламисты!
— Возможно, у себя на родине — да, но…
Дэвид оборвал подчиненного:
— Делай то, что сказано, Эш!
— Как угодно, Дэв!
Бридж убрал виски и бокалы в бар, сел напротив Лески.
— Ты доволен, босс?
— Перестань, Эш! Ты сегодня ведешь себя странно. Что за причина?
— Никакой причины! Просто настроение хорошее. Наконец-то после стольких лет безделья появилось стоящее, а главное, весьма солидно оплачиваемое дело!
— Ты знаешь, что за пустяки большие деньги не платят! И неизвестно, что за предложение везет с собой наш достопочтенный восточный гость.
Эшли небрежно махнул рукой:
— После того что мы делали в Афганистане, лично для меня невыполнимых заданий не существует!
— Не переоценивай себя! Неблагодарное это дело и опасное!
— Я всегда отмечал твою удивительную способность, Дэв, портить другим настроение! У тебя это получается отменно!
— Благодарю! А вот, кажется, и гость прибыл.
За открытым окном скрипнула чугунная кованая дверь декоративного ограждения усадьбы и послышались шаги, приближающиеся к дому.
Бридж поспешил в прихожую и вскоре вошел в гостиную с Робби Дасселом и пожилым, но стройным мужчиной в шикарном строгом костюме; пальцы мужчины украшало несколько дорогих перстней; аккуратная бородка с проседью на лощеном лице, тонкими чертами выдававшем в нем человека Востока.
Лески поднялся и, протянув руки вперед, сделал несколько шагов навстречу прибывшим гостям.
— Салам аллейкум, уважаемый Гурбани! Рад, рад тебя видеть в добром здравии!
Афганец ответил тем же:
— Ва аллейкум, дорогой Дэвид. Смотрю, ты совсем не изменился за последнее десятилетие. Наверное, неплохо живешь. Дом? Семья?
— О чем ты, Гульбеддин? Разве люди нашей профессии могут позволить себе те излишества, о которых ты упомянул? Наш дом — мир, семья — те, кто рядом. Проходи, присаживайся.
Гурбани подошел к одному из кресел.
Лески отвел в сторону Дассела, который сопровождал высокого гостя:
— Все нормально, Робби?
— Нормально, босс!
— Никто за вами не наблюдал?
— Нет. Все было чисто! Я проверял!
— О_й! Приготовь, пожалуйста, зеленый чай и займись охраной дома. Лишняя предосторожность не помешает!
Дассел согласно кивнул головой и вышел в коридор.
Лески сел напротив Гурбани. Сбоку устроился Бридж.
— Сейчас, уважаемый шейх, ведь так теперь тебя следует величать согласно ныне действующим в Афганистане правилам этикета, будет чай!
Гульбеддин достал из кармана четки, начал медленно перебирать их.
— Оставь этот напыщенный тон, Дэвид. Поговорим как старые добрые друзья, немало повидавшие вместе во времена вторжения неверных в мою истерзанную страну.
— Да, Гульбеддин, ты прав. Было время, когда ты представлял самого Хикматияра и являлся моим непосредственным начальником.
Пуштун усмехнулся:
— Нелегкое это было дело, управлять своевольным и гордым капитаном Лески! Не любил Дэвид, когда ему диктовались условия. Все решения он предпочитал принимать сам.
— Что было, то прошло, Гульбеддин. Сейчас другие времена.
Лески оглянулся на шум за спиной. Это вошел в гостиную Дассел, неся на подносе большой чайник и три пиалы с вазочкой, в которой лежали сахарные подушечки — любимое лакомство Гурбани при чаепитии.