Аннотация: Выдающийся русский ученый-вирусолог академик Смоленский сделал потрясающее открытие, испугавшее его самого. Он понял, что, попади это открытие, эта «формула смерти» в руки террористов или в страну с воинствующим диктаторским режимом, быть большой беде для всего человечества. Но агентуре вражеских спецслужб, глубоко законспирированной в Москве, удается пронюхать об открытии ученого, и они ради достижения своей цели – приобретения этого смертоносного оружия – готовы на все: на подкуп, шантаж, убийства.
И тут вновь отличается Слепой – неустрашимый, смекалистый Глеб Сиверов. Благодаря ему осиное гнездо обезврежено, похищенные секреты возвращены государству.
---------------------------------------------
Андрей ВОРОНИН
Глава 1
Каждый год ранней весной, когда на Москву обрушивались последние снегопады, когда на улицах столицы рвал растяжки и раскачивал рекламные щиты порывистый ветер, Николай Матвеевич Горелов испытывал волнение. Его охватывали смутные предчувствия, он начинал всерьез задумываться о смысле жизни. А надо сказать, жизнь его в последние десять-двенадцать лет складывалась не лучшим образом. Финансирование академическому институту, в том числе и лаборатории, где работал Горелов, выделялось минимальное, а то, случалось, и вовсе платили лишь зарплату, на научную же деятельность, на фундаментальные исследования денег попросту не оставалось.
Поначалу доктор наук, лауреат Государственной премии Николай Матвеевич Горелов не впадал в уныние, он писал письма в научный совет, забрасывал начальство служебными записками, но все его выстраданное красноречие, убийственные аргументы, сотни страниц с проектами реорганизации лаборатории имели нулевой эффект. Письма, отосланные на самый верх, неизменно возвращались в институт. Горелова приглашал к себе в большой кабинет директор и, постукивая карандашом по столу, говорил одно и то же:
– Николай Матвеевич, друг ты мой сердечный, не рви душу ни мне, ни себе, потерпи, пожалуйста, еще немного, а там, возможно, наши дела наладятся.
Николай Матвеевич Горелов, новоиспеченный доктор наук, блестяще защитивший диссертацию по вирусологии, принял лабораторию пятнадцать лет тому назад. Тогда в ней работали тридцать девять человек, из них – семь докторов наук, пятнадцать кандидатов. Коллектив мощный. Теперь же в стенах лаборатории влачили существование четырнадцать человек, из них лишь четыре доктора и два кандидата. Все остальные, как ни уговаривал их завлаб, что ни сулил, какие перспективы ни расписывал, ушли искать лучшей жизни: есть и пить приходится не в перспективе, а в дне сегодняшнем. Кто-то подался в бизнес, кто-то ушел на пенсию.
В институте с тех пор сменилось два директора. Вместе с ними исчезли и последние иллюзии. В последние годы о каких-то серьезных исследованиях говорить вообще не приходилось, наука оказалась в загоне. Результаты исследований, экспериментов, которые на голом энтузиазме пытался ставить доктор наук Горелов, никого в России не интересовали, государству они стали не нужны. Правда, на Западе статьи доктора Горелова с удовольствием печатали в престижных журналах, а ссылками на его исследования пестрели самые свежие книги по вирусологии. Год от года Горелов ждал и надеялся, что о его лаборатории вспомнят, одумаются.., но чем большие надежды питаешь, тем сильнее разочарование.
Начало – рождение нового – одновременно есть и конец – смерть старого. Рождение и смерть не могут не волновать, они самые сокровенные тайны жизни. Умирает зима, и рождается новая жизнь следующего года. Именно в первые дни марта Николай Матвеевич задержался на работе. Он сидел перед компьютером в своем маленьком кабинете.